Риск просчитать невозможно
Шрифт:
– А вода? – Максимову было интересно, какие отговорки найдет на эту тему его товарищ. А страх был буквально написан на лбу Грачева.
– С водой все точно так же. Любое плавсредство может опрокинуться, взорваться, да и просто утонуть. А я пока не хочу стать участником новой версии «Титаника».
– По-твоему, выходит, что из-за какой-то мелкой букашки…
– Это ты меня так? – попытался было возмутиться Грач, но Андрей его даже не слышал, продолжая:
– …они будут возиться с целым поездом, самолетом или катером? Делать им, что ли, больше нечего. Кто ты такой: магнат, миллионер, президент?
– Я носитель компрометирующей информации,
– Постой. – Алекс положил свою руку на плечо другу, надеясь хоть немного этим успокоить его нервишки и бешено колотящееся в груди сердце. Валентин пребывал в слишком большом возбуждении, а для трезвомыслия это было плохо. – Если все именно так, как ты говоришь, то для того, чтобы остаться в живых, тебе просто нужно скинуть с себя всю эту опасную информацию, передать ее тем, кому нужно. Ведь в этом случае ты сразу перестаешь быть эксклюзивным ее хранителем и тебя просто бессмысленно убивать.
– Главный принцип выживаемости в современном жестоком мире ты определил верно, – похвалил друга Грачев. – Но всегда есть какое-нибудь «но». В моем случае меня при любом раскладе, даже просто ради мести полагается устранить. И они это сделают.
– Так, ну раз перемещаться куда-либо ты не желаешь вообще, то остается один выход: не высовывая носа на улицу, сидеть дома. А уж Макс позаботится о том, чтобы сделать из дома неприступную крепость и нашпигует ее разными занимательными штучками. Ты ж говорил, они это любят.
– Дома! – Валентин грустно вздохнул, а перед глазами вновь замелькали яркие картины того, что может поджидать жертву в окружении родимых стен. Сцены того, как люди во время купания тонут в собственных ваннах, поскользнувшись, падают головой о стену, неожиданно попадают под кипящую воду, как рядом с ними взрывается телевизор, труба начинает пропускать газ, воспламеняются розетки, бьет током проводка, пожалуй, будут преследовать его теперь до конца жизни.
И ведь самое страшное даже не это, а то, что ни в одном уголке планеты нет места, где он мог бы укрыться от тех людей. Он не мог убежать в лес, потому что там его наверняка стараниями все тех же «одноклассников» кто-то покусает, а в горах ему помогут заглянуть на дно какой-нибудь пропасти или ущелья, да там и остаться. И хорошо если уничтожат сразу, не оставив умирать в мучениях на протяжении длительного времени, терзаемого солнцем, морозом, зноем и представителями флоры и фауны. Ведь им, любителям мяса, не до интеллектуальных бесед. И как при таком раскладе можно попытаться расслабиться?
– Опасность всюду. Некуда бежать. Ноги от земли трудно оторвать, – вспомнил он стихи одного своего немного странного пациента, который, в сущности, оказался здоровее всех здоровых. Своим творчеством он утверждал, что зло подстерегает нас всюду, оно даже в нас самих. Единственное счастье – что в эту минуту ты еще жив.
– Короче вот что, – заговорил снова Алекс. – Никуда мы тебя отправлять не будем, иначе сами себе места найти не сможем, переживая, где ты да что с тобой. Поэтому останешься со всеми, так хоть присмотреть за тобой сможем, да и защитить, если потребуется. Возражения будут?
– У меня нет, – махнул рукой Макс.
– У
– Нет, в драки больше ввязываться мы не будем, – сразу заявил Величко. – Нужно просто поймать Едунова и сдать его ментам. Это ведь он зачинщик всего.
– Поймать? Ты пошутил, что ли? – усмехнувшись, переспросил Макс. – Ты хоть слышал, что об их конторе Валек рассказал? Да при такой слаженности они найдут нас куда быстрее, чем мы их.
– Не найдут, – не согласился Алекс. – У них, возможно, и хорошая школа, но они специализируются на подготовке одноразовых убийц, которых затем сами же и убирают. Доверенных у них немного, может, единицы. Им потребуется время, чтобы нарыть данные на нас и начать поиски. За это самое время мы и должны подобраться к Едунову.
– И как ты себе это представляешь? Как в прошлый раз, с прыжками через забор?
– Нет. Я поеду в клинику прямо сейчас.
– И что ты там надеешься узнать?
– Не узнать, найти. Едунов не знает, что мы под него копали, и ему вряд ли известно, что мы уже нарыли. Он знает только про Валентина, а тот про школу. Значит, сам Едунов прятаться и скрываться пока не станет, да и братца вряд ли предупредит об опасности. А коль так, у нас есть великолепный шанс через этого самого братца все выяснить и узнать, где следует искать виновника всего. Я почти уверен, что застану Кустова в клинике.
– А почему именно ты? – удивился Макс. – Поедем туда все вместе.
– Всем не получится. Они наверняка дали ориентировки всем ментам на ашотовскую машину, да и фото Грача у них имеется. Они сейчас будут прочесывать все, поэтому Вальке лучше сидеть на месте и делать вид, что он статуя. Вы останетесь его охранять. Я даже Графа с собой не возьму, с ним я слишком заметен. Наверняка ведь собаку те ребятки запомнили. Одному будет быстрее и проще. Я вернусь скоро.
Зная, что с Алексом, особенно если он уже что-то решил, спорить бесполезно, друзья только молча повздыхали, провожая его грустными взглядами в дорогу. Лишь только Граф жалобно проскулил, обиженный на то, что его не взяли.
Сегодня возле девятиэтажного здания клиники было многолюдно. Врачи спешили на работу, а непоседливые желтогорские бабушки – к врачам, создавая в любое время дня немыслимые очереди. К ним пристраиваться Алекс не стал, сразу пройдя мимо, к справочной.
– Куда лезете, мужчина, в очередь, в очередь встаем! – недовольно заворчала одна из старушек, решив, что он старается опередить ее.
Алекс проигнорировал ее замечание, но тут присоединились остальные бабульки, хором заворчав:
– Знаем мы вас, наглых. Ни стыда, ни совести у людей не осталось, – больше всех крысилась на Величко та, что стояла почти у окошка.
Алекс нагло отпихнул ее в сторону и, сунув голову в окно, громко спросил:
– Где мне найти Кустова Юрия Николаевича?
– Восьмой этаж, кабинет сто двадцать четыре, – не глядя, отчеканила женщина.
Буркнув сухое «спасибо», Алекс устремился к лифту. На нем поднялся до нужного этажа и стал искать кабинет организатора научно-исследовательских опытов. Вскоре кабинет с нужным номером попался на глаза. Недолго думая, Алекс слегка постучал по двери костяшками пальцев, а затем толкнул от себя. Дверь приоткрылась, и он, не заходя в помещение, заглянул внутрь и спросил: