Рискованная игра

Гарвуд Джулия

– Думаю, да.

– Я, пожалуй, после ужина поднимусь наверх, поздороваюсь, – решил Ник. – Давно пора познакомиться со стариной Бреннером.

Несколько минут спустя в дверях появился шериф, одетый в серый мундир и ковбойские сапоги. Толстяк, даже не потрудившись снять шляпу, немедленно стал подниматься по лестнице. Догнавшая его официантка вручила меню.

– Бреннер – местный гений, кажется? – осведомился Ноэ.

– Кажется, – подтвердил Ник.

– Вы это о чем? – удивился Томми.

– Парень, который стремится править здесь бал. Любым способом, – пояснил

Ноэ. – Почти в каждом городе есть такие.

– Да, Бреннер из этих, – согласился Томми. – Единственная, кто пытается противостоять ему, – моя сестра. – И, заметив, как любуется кольцом Лорен, улыбнулся: – Я на твоем месте не стал бы привязываться к этому бриллианту, сестра. Как бы не пришлось возвращать!

– Я изображаю восторг, Томми, – прошептала она. – Но кольцо чудесное, верно? Я и не знала, что у Мириам продаются такие вещи.

Но втайне она подумала, каково это – быть женой Ника, знать, что, просыпаясь каждое утро, найдет его рядом. Любить и быть любимой…

– Интересно, каков срок возврата? – осведомился Томми. Лорен поспешно спрятала руку за спину.

– Обычно десять дней, но миссис Рассел сделала для меня исключение. Дает мне целый месяц. И знаешь, что она сказала? «Памятуя о прискорбной истории твоих отношений с мужчинами, даю тебе целый месяц, дорогая, на то, чтобы передумать».

– Да, моя сестрица создала себе в городе весьма определенную репутацию: злючки, способной отпугнуть даже самого стойкого поклонника.

– Благодаря всем бредням, которые Лайза обо мне сочиняет.

– Будь же честной, Лорен. Ты действительно приводишь в трепет мужчин, но, по мне, лучше уж так. Меньше идиотов к тебе привязывается, – заметил Томми и, заслышав чьи-то голоса, обернулся. – Это Фрэнк Гамильтон. Тренер старших классов по футболу, с двумя помощниками. Умирают от желания познакомиться с тобой, Ник. Пообщаемся, прежде чем они пойдут наверх.

– Откуда они знают Ника? – поинтересовалась Лорен.

– По записи матча, которая идет по спортивному каналу раза два в год.

– О, дьявол, – пробормотал Ник и, швырнув салфетку на стол, последовал за Томми.

– Ник терпеть не может любого упоминания о той игре.

– А что случилось?

– Ты не видела записи? Лорен покачала головой:

– Нет, и Томми никогда ничего не говорил.

– Ник забил решающий гол.

– Очень мило.

– И не только, – рассмеялся Ноэ. – Там было кое-что еще. Ник поймал короткую передачу, обошел защиту. В этом ему равных не было, даже получил прозвище каттер. Он случайно повернул голову и вдруг уставился на цементное ограждение, в то время как комментатор громко спросил: «Интересно, куда смотрит игрок под номером 82?»

Другой же оператор успел заснять объект его внимания, так что, когда сравнили обе пленки…

Ноэ помедлил и выпил воды, прежде чем продолжать:

– Какой-то мужик перегнулся через ограждение. Потом выяснилось, что он был в доску пьян и орал, как и другие болельщики. В одной руке банка пива, в другой – малыш. Он усадил ребенка на самый край. Представляешь, какой идиот? Но, как я уже говорил, он здорово надрался

– И уронил мальчика?

– Вот именно,

но Ник успел заметить. Позже рассказывал, что увидел, как негодяй схватил мальца за руку, да так и оставил болтаться в воздухе. Ник летел с такой скоростью, что оставил всех позади. На бегу забил гол и рванул к ограждению. Решил постоять внизу, пока кто-нибудь заставит отца поднять парнишку, а когда был всего в десяти футах, мужик потерял равновесие и выпустил ребенка. Тот полетел вниз и наверняка убился бы, но Ник успел подхватить его. Не представляешь, что это было за зрелище!

История потрясла Лорен. На языке вертелись десятки вопросов, и тут Ноэ добавил:

– После игры Ника дисквалифицировали.

– Что?!

– Это правда. Когда матч окончился, в раздевалку пожаловал папаша спасенного с операторами. Он так и не протрезвел и, как мне потом передавали, охотно раздавал интервью, наслаждаясь всеобщим вниманием. Так или иначе, ему взбрело в голову поблагодарить Ника, но тот, едва завидев его, развернулся и врезал в челюсть. Мужик и с ног долой.

– И поэтому Ника дисквалифицировали?

– Да, хотя и ненадолго. Публика возмутилась, и тренер, которому вовсе не хотелось лишаться такого игрока, поспешил отменить наказание. Ника вполне можно понять.

Возникший официант принес корзинку с булочками. Ноэ поспешно схватил одну.

– Ладно, теперь твоя очередь. Объясни кое-что.

– Что ты хочешь знать?

– Почему Томми в детстве жил в семье Ника?

– Мой отец открывал контору в Бостоне, поехал купить дом и привез Томми с собой, чтобы тот начал семестр в новой школе. Я была тогда совсем малышкой и осталась с матерью. Она должна была собрать вещи и выехать к отцу. Но тут все изменилось. Отец погиб в автокатастрофе, Томми оказался на попечении экономки. Мать не перенесла потери и запила. Даже за Томми не поехала. Сидела на «колесах», трезвой не бывала. То снотворное, то стимуляторы, то виски. Умерла от передозировки.

– Самоубийство?

– По-видимому. Дед считал, что она смешала спиртное с таблетками. Хотел верить, что это несчастный случай.

– Смертельная комбинация. Лорен вздохнула:

– После ее смерти у деда на руках остались двое детей. Он знал, что Томми в Бостоне хорошо, и не захотел вырывать его из уже привычной среды, тем более что тут как по волшебству возник судья Бьюкенен и предложил взять Томми к себе, пока все не уладится. Ник и Томми подружились, и Томми без того все время торчал в доме судьи. Дед подумал, что это ненадолго, но вскоре умер.

– А Томми так и остался у судьи.

– Верно.

– А ты?

Лорен устало пожала плечами:

– Меня послали в пансион. Окончив университет, я провела год в Париже, изучала историю искусств, а потом вернулась в Штаты, устроилась на работу в Чикаго. Прожила там девять месяцев и переехала в Холи-Оукс. Так что ничего сверхъестественного.

– Значит, у тебя не было даже семьи? Ни одного родного человека рядом?

– Я была счастлива.

– Не верю! – отмахнулся Ноэ.

– А вот и они! – уклончиво воскликнула Лорен. – Знаешь, я больше не хочу об этом говорить, ладно?