Рисковая вдова
Шрифт:
– Ей Богу, мне скучно, Мейсон, - демонстративно зевнул Оксман.
– Я думаю, что человек с вашей репутацией должен быть умнее.
– Когда вы увидели свою жену, - спокойно продолжал адвокат, - она склонилась над столом, на который упал труп Грэйба. Вашим первым побуждением было выйти из приемной, и вы удалились оттуда незамеченным. Позже, когда вы узнали, что миссис Оксман не стала сообщать об убийстве в полицию, а предпочла скрыться, оставив, правда, отпечатки пальцев на стекле стола, вам пришла в голову мысль обвинить жену в убийстве, заявить, что вы уплатили семь с половиной тысяч за расписки,
– Бред, - прервал его Оксман.
– Вы, наверное, курите марихуану?
– А может быть, - таким же ровным голосом продолжал Мейсон, - вы заметили на столе расписки и решили, что она уничтожит их. Во всяком случае, вы всегда можете заявить, что подделка не ваша, а Грэйба, и что тот подло обманул вас, продав вам подложные расписки.
– Мистер Мейсон, - сказал Оксман, - с меня довольно. Давайте покончим с этим, или же я позвоню в полицию.
Мейсон стряхнул пепел с сигареты и заметил:
– А вы знаете, Оксман, я ведь могу доказать все, что сказал. Вчера за вами весь день следил детектив.
– Боже, неужели вы и в самом деле доверяете частным детективам? Они все никуда не годны, а большинство еще и продажно, - он рассмеялся.
– Да я и сам знал, что за мной следят. Плевал я на это. К тому же, никто из вас не мог проследить за мной на корабле. Я специально устроил все так, чтобы тот, кто следил за мной, не смог попасть в один катер со мной.
– На корабле был другой оперативник, и он видел, как вы прошли в кабинет.
– Этот другой - Бэлграйд, следил вовсе не за мной, а за Сильвией, снова рассмеялся Оксман.
– И он не знает, куда я ходил. К тому же он продал вас газете... Боже, до чего же вы смешны, мистер Мейсон! Ладно, загляните ко мне когда-нибудь в другой раз, и я, пожалуй, поучу играть вас в покер, а то ваши потуги блефовать - просто детские шалости.
– Когда вы вернулись на берег, мой человек проводил вас до отеля, продолжал Мейсон.
– Боже, неужели вы думаете, что сообщили мне новость?
– Да, вы его и в самом деле заметили, потому так и оглядывались по сторонам на пороге отеля, зато вы не заметили второго, который поджидал вас в вестибюле, и сразу же стал наблюдать за вами.
Улыбка не исчезла с лица Оксмана, но стала менее надменной. Он закурил сигарету, потом вынул из кармана часы и положил около себя.
– Ну, вот что, Мейсон, - сказал он.
– Я вам даю еще три минуты на пустые разговоры, а потом вызову гостиничную охрану и попрошу выкинуть вас вон. Или, еще лучше, задержать до прибытия полиции.
– Как раз теперь мы подходим к самой интересной части событий, - не обратив на угрозу ни малейшего внимания, продолжал Мейсон.
– В отеле вы приложили все усилия, чтобы привлечь к себе внимание администратора, а именно к тому факту, что вы кладете в сейф на хранение девять с половиной тысяч долларов. Я считаю, что это были те самые деньги, которые вы собрали для выкупа расписок. Когда вы поняли, что Грэйб мертв, то страшно испугались,
– Вы - лжец, - сказал Оксман, все еще сохраняя внешнее спокойствие, к тому же неумелый.
– Я не лгу, я могу доказать все это с администратора вашего отеля, сказал Мейсон.
– Если не считать моих детективов.
– Да, - проговорил Оксман, задумчиво изучая кончик своей сигареты, вы, пожалуй, сможете доказать это. Только вы не учли, что вам придется доказать, что у меня было ровно девять с половиной тысяч долларов, когда я поднимался на борт корабля. Ведь на самом деле у меня было семнадцать тысяч долларов. После того, как я уплатил семь с половиной тысяч за эти расписки, у меня как раз осталось девять с половиной тысяч. Расписки достались мне, вопреки всем ожиданиям, меньше чем за половину приготовленной суммы.
С минуту они молча курили. Постепенно улыбка на лице Оксмана превратилась в широкую ухмылку. Он с нескрываемым пренебрежением смотрел на Мейсона. Наконец адвокат затушил сигарету.
– Вы, очевидно, не понимаете, что я имею в виду, мистер Оксман. Сейчас я уже не говорю о том, что собираюсь сообщить Суду. Речь идет о том, что я прямо отсюда поеду к Кастеру Сквирсу. Ведь это он финансировал вас. Вот я ему и расскажу, что мне известно. Когда он узнает, что вы пытались надуть его на семь с половиной тысяч долларов, ему это очень не понравится. А судя по тому, что я о нем слышал, с мистером Сквирсом шутки плохи... Что ж, назначенные три минуты прошли, звоните охране отеля.
Оксман неподвижно сидел на постели, с ненавистью уставившись на Мейсона, улыбка сползла с его лица.
– Хорошо, - сказал Мейсон.
– В таком случае, я сам уйду.
– Подождите, мистер Мейсон, давайте поговорим.
– О чем?
– удивленно спросил адвокат.
– Все это сущая ерунда, но мне бы очень не хотелось, чтобы вы разговаривали с мистером Сквирсом.
– Да?
– Мне бы этого не хотелось, - пожал плечами Оксман.
– Сквирс не может причинить мне никаких неприятностей, но одно время мы с ним были в дружеских отношениях, и я не хотел бы, чтобы из-за ваших глупостей между нами возникло недопонимание.
Мейсон стоял теперь лицом к Оксману, широко расставив ноги и с презрением глядя на него. Вдруг он резким движением выхватил из кармана долговые расписки, разорвал их на кусочки и прошел в ванную. Вернувшись оттуда, он сказал:
– Прекрасно, мистер Оксман. Будем считать, что ваши расписки настоящие.
На лице Оксмана отразилось облегчение.
– Это уже лучше, - сказал он.
– Я знал, что вы человек разумный. Так чего же вы хотите?
– Ничего. Вы, наверняка, прошли по коридору в кабинет Грэйба и там увидели Сильвию, склонившуюся над столом. И наверное, увидели настоящие расписки на столе. Во всяком случае никогда не осмелитесь утверждать этого вслух, потому что в таком случае, вся ваша история о том, что вы уплатили Грэйбу семь с половиной тысяч за эти расписки, летит к черту.