Рисуйте треугольники кровью
Шрифт:
– Блин, да у тебя склероз что ли уже? Это же Вадик! Ну, я встречалась с ним. И с Андрюшей. Ну, как встречалась. Кино. Кафе. Ночные прогулки. Я хотела свою семью. И выбрала Андрея. У нас ещё с Вадиком там был инцидент один… ну, неважно.
– А тебе не кажется, что ты выбрала не того парня. – поморщилась Женя.
– Мама, ну ты чего? Тогда бы у нас сейчас
– Ну, да… у всех есть полезные связи. У тебя, у Ярика. Одна я никогда не гналась ни за чем таким. Получается, что мне в случае чего и позвонить некому…
Телефон Оксаны зазвонил. Она сказала «тс-с-с», схватила трубку, поугукала. Отключилась и с улыбкой повернулась к матери:
– Ну, вот. Этот телефон сейчас пробивается в онкоцентре на улице N.
У Жени в кармане запищало смс. Она посмотрела на дисплей, показала Оксане. Та кивнула. Всё сошлось. Девица пишет, что на работе. И Вадик дал информацию про больницу. Девица работает в больнице. Чудесно!
– Ну, что же. Пусть поработает еще часик. Поехали. – Женя встала со скамейки. Оксана довольно потерла руки. Девушки перестали смущать проходящих мимо лавочки своим легким одеянием и направились в сторону метро.
Ярик обернулся и увидел Андрея с колом в руке. Он даже застонал от отчаяния. Значит ушли не все. Руки восстанавливались после ожога, но всё еще болели.
– Зря ты это вот всё, Ярослав. – Андрей обвел глазами коридор с выбитой дверью.
Девять лет Ярослав мучился вопросом, почему Оксана выбрала себе в спутники это недоразумение! Человеком он был никаким. И вампиром стал не особо хорошим. Да, все прилагающиеся бонусы он получил: силу, скорость, вечность. Но внутри как был лохом, так и остался. Видимо, это не исправить даже вампиризмом. В семье Андрея не воспринимали всерьез, но принимали, потому, что так уж выбрала Оксана. Как принимали… мирились. Ничего не поделать. Своим он так и не стал. Видимо, сейчас он решил использовать шанс, чтобы проявить себя. Наивный. У него не хватит духу. Эх, не
– Может быть, ты просто отойдёшь?
– У меня другие указания.
– А ты своей головой жить не пробовал? Реши, чего хочешь ты.
– Я хочу, чтобы семья была довольна.
– Семья, семья… да ты никто в этой семье. Не был никем. Не станешь никогда.
– Так и ты теперь никто. – злобно усмехнулся Андрей.
– Возможно. – кивнул Ярик. – Думаешь, они простят тебя, если ты убьёшь меня?
Кожа на руках наконец-то затянулась. Не зря он его забалтывал. Ярослав сжал и разжал кулаки, проверяя функциональность рук. Всё было в порядке. Лишь лёгкое пощипывание напоминало об ожоге.
– Они сказали, если ты умудришься выбраться, значит тебя нужно убить. Ты умудрился. Не повезло тебе.
– Я так не думаю. – хмыкнул Ярослав. Ему хватило секунды, чтобы оказаться за спиной у Андрея, вырвать у него кол, заломить руки и проткнуть сердце. Ну, вот и всё. Он только что потерял свою дочь. Она никогда не простит ему смерть Андрея. Как печально. Всё-таки, семьдесят пять лет, и девять – это огромная разница. Понятно, что Андрей этого не учёл. И что она в нём нашла?
– Смирнова! – крикнула на весь коридор старшая сестра. – Где тебя носит?
Алиса вздрогнула. Посмотрела на пациента. Он с трудом, но ещё дышал.
– Я вернусь. – пообещала Алиса. – Ты дождись меня только.
Старшая снарядила её в главный корпус, на склад, который работал круглосуточно. Сказала, закончились катетеры. Странная просьба, учитывая, что до утра вряд ли кому-то понадобится сменить подключичку. Хотя, может быть Лариса Николаевна и права, такие вещи должны быть всегда. Беда в том, что в главный корпус переход шёл лабиринтом по подвалу. Днём там было достаточно людно, но к десяти вечера уже совсем пусто. Алисе ужасно не хотелось идти по этому переходу.
Конец ознакомительного фрагмента.