Ritchie blackmore. ловец радуги
Шрифт:
Выступление в Донингтоне стало знаковым для группы. Часть концерта попала в 30-минутную телепередачу Би-Би-Си и транслировалась по радио.
«Несмотря на технические сложности, это было очень хорошее шоу», — считает Ритчи. А Грэм Боннет в 2002 году так вспоминал об этом концерте: «Все мои знакомые были там, мама с отцом тоже. Думаю, концерт был великолепный. Возможно, один из лучших, который я когда-либо провел. Нет, не в смысле вокального исполнения, да и группа играла не совсем безупречно в тот вечер, просто это был один из таких моментов, которые случаются всего раз в жизни.
И
О том, что Пауэлл хочет покинуть RAINBOW, стало известно еще в конце 1979 года. По слухам, тогда Ритчи предлагал место барабанщика Саймону Керку (Simon Kirke) из BAD COMPANY. «Я сказал, что не против сыграть до конца гастролей, включая концерты в Европе и Японии, — сказал Кози, — так что у них будет время найти нового ударника. Но думаю, что Ритчи до конца не верил, что я уйду».
Сам Кози, еще будучи в составе группы, раздавая автографы, частенько делал дописку: «Экс-барабанщик RAINBOW». Пауэлла не устраивало то, что группа начала играть более коммерческую музыку. Были у него претензии и лично к Блэкмору: «Его самого вгоняло в скуку то, что он делал. Ритчи — такой человек, что на одном концерте он будет играть совершенно изумительно, а на другом его абсолютно не будет беспокоить то, как он играет — все зависит от настроения. Так как у Ритчи несносный характер, такому настроению поддаются другие, а это не способствует содружеству. Он начал выступать на сцене, поворачиваясь спиной к зрителям. Клоунада, непрофессиональное отношение к делу…
И я решил уйти, сказав ему:
— Все, Ритчи, с меня хватит! Если тебя перестала удовлетворять работа, то и я не заинтересован играть в твоей группе.
Так мы и расстались».
То, что главной причиной ухода Пауэлла из RAINBOW был личностный фактор, подтверждает и Колин Харт, близко знавший Кози. В конце 70-х он даже несколько лет жил вместе с барабанщиком в г. Уэстон (штат Коннектикут). «Кози был одним из лучших парней, которых я когда-либо встречал в музыкальном бизнесе. Он был честным, остроумным, добрым и откровенно высказывался обо всем наболевшем. Он говорил Блэкмору то, что думает, и не был игрушкой в его руках. Вот почему они перестали ладить. Считаю, что именно в этом причина его ухода. Он просто устал от всего этого дерьма».
«Роджер тоже считает, что Ритчи и Кози перестали ладить. Они уважали друг друга как музыканты, но в личностном плане ненавидели друг друга. Все то время, которое я находился в RAINBOW, я каждый день наблюдал различие во взглядах, в основном в отношении совершенно незначительных вещей», — говорит Боннет.
Глава 6. ЭЙ, ДЖО!
Джо Линн Тернер
На место Пауэлла в группу взяли Боба Рондинелли (Bob Rondinelli). Его пригласили на донингтонский концерт, и он наблюдал за ним как зритель.
Роберт Рондинелли родился 27 июля 1955 года. Уже в 12-летнем
Через несколько дней после донингтонского фестиваля, 19.08.1980 г., Ритчи появился на концерте группы GIRL в лондонском клубе «Marquee». Он поднялся на сцену, а когда гитарист начал играть «Born То Be Wild», Блэкмор улыбнулся и подхватил мелодию, выдав крутое соло (оно запечатлено на бутлеге Rainbow Tease). После концерта возле выхода его дожидалось около десятка поклонников. Ритчи раздал автографы и пригласил всех их с собой на вечеринку, которая проходила в «Holiday Inn Swiss Cottage». Там уже вовсю веселились Боб Рондинелли, Джо Кокер (Joe Cocker), Дэвид Байрон (David Byron, экс-URIAH НЕЕР). В полпервого ночи появился Боннет. Музыканты тусовались до 4 часов утра.
В начале сентября RAINBOW в очередной раз отправились в копенгагенскую «Sweet Silence Studios» для работы над новым альбомом. «О какой-то продуктивности говорить не приходилось, — вспоминает Боннет, — на репетициях ровным счетом ничего не происходило. Было скучно. Кози покинул группу, за барабанами сидел Боб Рондинелли. Итог всегда был один: «Не думаю, что мне хочется тут находиться. Пойдем в бар, что ли?» Была всего одна песня, написанная для нас Рассом Баллардом — всего одна готовая песня! (Речь идет о композиции «I Surrender», — прим. автора).
Ритчи приходил на репетиции, играл на басовой педали, занимался своими делами, оглядывался и спрашивал: «Ну что, идеи хоть какие-то есть?» В один из дней мы с Доном сыграли ему кое-что, а он сказал:
— Нет, мне это не нравится.
— О'кей, тогда что нам делать?
— Паб еще открыт? Пошли.
Я начал записывать «I Surrender», было наложено несколько бэк-вокальных партий, и я понял, что мне это абсолютно не нравится, я не получаю никакого удовольствия. Я вернулся в Лос-Анджелес, а они позвонили мне:
— Почему ты полетел домой?
Я им ответил, что не хочу больше принимать в этом участия».
Боннет был «чужеродным телом» в группе, вызывая недовольство Блэкмора и Гловера (с Бобом и Доном у Боннета сложились вполне приятельские отношения).
«Грэм постоянно болел. Мы отправили его в Майами в отпуск, дабы он вылечился от простуды. Он вернулся и сказал, что там слишком сильно работают кондиционеры и в Майами ему пришлось еще больше мерзнуть. Подобное продолжалось и продолжалось: не могу петь это, не могу петь то. Как-то говорю ему: