Рив Дарт
Шрифт:
— Я так устал… отпусти меня, Георг.
«Покой… дай ему покой…»
В прозрачной синеве глаз стояла тоска, усталость… постоянная усталость.
— Рив, что я могу сделать?
— Уйди, —
Он хочет покоя… Неужели я не пускаю его? Неужели держу в этом пустом, призрачном мире, давая иллюзию жизни своим желанием видеть его живым? Но я не хочу для него такой жизни! Не должен хотеть!
— Как мне выйти отсюда? Где выход?
Он небрежно махнул рукой, показывая на противоположную стену.
— Везде. Где хочешь.
Я обернулся и увидел в нескольких шагах от себя прозрачную арку, а дальше за ней распахнутую дверь в свою комнату. Она казалась нечеткой, словно смазанной — бледно-золотистое пятно света от настольной лампы, громоздкие очертания дивана у стены, темный контур окна… Я посмотрел на свой реальный, светлый дом и сказал тихо:
— Прощай, Рив. Тебя… не существует.
Синие глаза улыбнулись
— Прощай, — ответил он, и я вдруг увидел ярко-алое пятно, медленно проступающее на его груди. Оно становилось все больше, расползаясь по светлой рубашке…
Я шагнул к нему, сам не зная зачем.
— Рив! Что с тобой? Ты… ранен.
Он продолжал сидеть, не меняя позы, и улыбался, глядя куда-то мимо меня, васильковые глаза становились все бесцветнее, в них кружился далекий туман.
— Нет… я — мертв.
Красивое лицо стало спокойным, наверное, таким оно было при жизни. Бурная, непостоянная, яростная, опасная тень из призрачного мира уходила, растворялась, таяла…
Теперь оставались только его черты — светлые глаза, бледные губы, волосы, похожие на этот дым. И лишь кровь на груди была ярко-алой. Мне нужно остановить ее, помочь ему… позвать на помощь… Но я стоял, не двигаясь, и смотрел, как умирает Рив. От выстрела, сделанного много лет назад.
Я отпускал его…