Ривалдо. Золотой левша
Шрифт:
Его детских фотографий не существует, единственной он обязан служащему клуба, где играл, снявшему полароидом команду перед игрой. Семейные ресурсы лишали его вещей, столь привычных для европейского среднего класса – фотоаппарата, цветного телевизора. Однако незабываемым воспоминанием детства остаются ощущения теплоты и единения.
Теперь этот дух Ривалдо старается поддерживать в кругу уже своих собственных детей и жены и постоянно фотографирует их среди цветов и зелени, на пляжах, на улицах, дома. Наверно, этими фотографиями он компенсировал те незапечатленные на бумаге фрагменты памяти, которых был лишен в детстве.
Однажды кто-то
Ривалдо играл в футбол, но никогда не думал о профессиональной карьере. Однако благодаря своему отцу, он в возрасте 16 лет поступил в футбольную школу. Годы спустя футболист вспоминал отца с благодарностью. “Он показал мне дорогу и сказал идти в футбольную школу, хотя у меня были другие планы”, – сказал Ривалдо.
Отец Ромилдо Витор Гомеш Феррейра работал референтом в мэрии и содержал детей на те немногие деньги, что удавалось заработать, перепечатывая различные документы. Старшие братья Рикардо и Риналдо, не добились успехов на футбольных полях. Зато маленький, щуплый, часто болевший в детстве парень, у которого мяч в ногах болтался независимо от того, куда он шел, и целыми днями игравший сам с собой в футбол, стал лучшим игроком мира спустя много лет. Отец делал все для увлечения младшего сына. На день рождения он подарил ему настоящую форму главной команды штата – “Санта-Круз”.
Дом Ривалдо был лишен привычных атрибутов материального благополучия. На столе не было хорошей еды, в детских комнатах – хороших игрушек. Ребенок становился счастливым тогда, когда ему доставалось поиграть пластиковым мячом и побегать, пиная этот мяч. В этих условиях футбол трансформируется в бразильский идеал.
Стоит сказать, что история ранних лет Ривалдо довольно типичная для многих выдающихся игроков Бразилии. Например, Роналдо и Ромарио родились в фавелах Рио-де-Жанейро или взять того же Пеле, родившегося в бедной семье в небольшом городе. Мяч – отрада для бедных бразильских детей, и Ривалдо со своими братьями с упоением играли, как большинство подростков, меж облезлых домов и били по воротам, сооруженным из ржавых водопроводных труб.
Игра в футбол становилась путешествием во времени и пространстве, помогала отрешиться от ежедневных проблем. Асфальт казался хорошо подстриженным газоном, непригодные ни к чему трубы представлялись белыми настоящими штангами, а гудки и прочие шумы проходивших неподалеку машин и автобусов преобразовывались в свистки арбитра и рев трибун, приветствовавших гол, забитый уличными идолами. Ривалдо, как и многие мальчишки, начинал играть босым из-за отсутствия ботинок, и поэтому ему не так важно, какой частью стопы бить по мячу.
Пластмассовый мяч был лучшим другом детства в моменты, когда удавалось освободиться от ежедневных забот и погрузиться в мир противостояния с такими же юными соперниками. Впоследствии он понимал, что это был естественный путь к славе, а тогда они просто отрывались от земли настолько, насколько могли.
“Я появился на свет в Ресифе, но в шесть лет нас перевезли на юг, в город Паулиста. Совершенно естественно
После четырех часов учебы парень подхватывал коробку с маленькими пирожными и бутербродами. Только после того, как коробка опустошалась, его путь лежал на стадион “Санта-Круз” к своей первой детской команде.
Организованного турнира не существовало. В междусобойчиках принимали участие и старшие братья Ривалдо. Их пути несколько разошлись к 13 годам, когда он начал тренироваться всерьез. У братьев не хватило терпения соблюдать пусть минимальные, но совершенно необходимые нормы спортивной дисциплины.
Как ни странно, но считалось, что из всех троих Ривалдо был менее способным и физически более слабым. Возможно, такое мнение сложилось потому, что ему приходилось играть со взрослыми ребятами. Зато стремление не уступать сильным соперникам волей-неволей заставляло оттачивать технику. Ривалдо благодарит отца, который, несмотря на всеобщие насмешки, укреплял в нем веру в правильности выбора.
Иногда Ривалдо с братьями совершал походы на пляжи с портативными холодильниками на плечах. Продавали прохладительные напитки, самым хорошим рынком был и знаменитый бразильский карнавал. Иногда катали по улицам небольшую повозку с фруктами, не гнушались торговать билетами уличных лотерей или носить сумки покупателей на ярмарках и в супермаркетах. Другими словами, делали все, на что хватало выдумки, прародительницы таланта.
С 13 лет он участвовал в тренировках детской команды “Санта-Круз”, где тренер давал задания. Немые скамейки наблюдали за упражнениями, которые выполнял маленький Ривалдо, почти не замечаемый тренерами, возможно, верившими в любого другого паренька, но только не в него. Однако это не сказывалось на душевном подъеме юного футболиста, находившегося под гипнозом запаха раздевалок и атмосферы пустого стадиона. Находиться здесь становилось смыслом его жизни.
Это детское впечатление сохранилось у бразильца на протяжении всей карьеры. Ни “Маракана”, ни “Уэмбли”, ни “Камп Ноу” не вызывали у него тех чувств, которые он испытывал на своем первом стадионе. Для него самой великой ареной остается “Санта-Круз”. “Только выходя на поле в Ресифе, я волнуюсь, как мальчишка, впервые оказавшийся в эпицентре событий”, – вспоминал Ривалдо.
Кто совсем не участвовал в его футбольном воспитании, так это мать Марлусия. Занятая домашними делами она почти не выходила на улицу. Ей не нравилось, что ее дети играют в футбол, она хотела, чтобы они уделяли больше времени учебе. Еще ей не нравилось, что Ривалдо тратил деньги на поездки на стадион, и отец Ромилдо тайком покупал ему книжечку сразу с 60 билетами. Их и сегодня еще можно использовать в Бразилии.
Как ни странно, но смерть отца в корне изменила отношение Марлусии к его футбольному будущему. Его помощь в развитии карьеры сына она восприняла как завещание. Мало того, когда через несколько дней после его гибели Ривалдо собирались отлучить от футбола за непригодностью, она стала горой в его защиту.