Риверстейн
Шрифт:
— Потрясающе… — прошептала я, и не удержавшись потрогала ткань Ксениного платья. Мягонькая…
— А еще теплые плащи на меху, рукавицы и ботинки, — похвасталась подруга, — для каждой, представляешь? И рубашки. И… нижнее белье. И ленты для волос, и заколки! Послушницы скоро не Матери- Прародительнице молиться начнут, а Лорду-Благодетелю!
— Это Шайдер все заказал?
Ксеня посмотрела искоса. От нее не укрылось, что я назвала лорда по имени, но обсуждать это не стала.
— А то кто же? Наших настоятельниц второй день
— А матушка?
— Настоятельница единственная одобрила. И наставниц приструнила, сказала, что давно пора начать следить за внешним видом послушниц, что это упущение учителей и великое благо, что у нас появился дельный покровитель. Гарпия битый час шипела, что красивая одежда развращает наши неокрепшие души и ввергает во искушение, лорд аж зевать начал. Но леди Селения ее осадила и все начинания куратора одобрила. Хотя понятно, что и не одобрила бы, ничего б не изменилось, лорд все равно сделает так, как захочет. Так что матушка, здраво рассудив, решила встать на его сторону. Все ж, с наместником короля, ссориться ей не с руки.
Я пораженно выдохнула.
— А еще, в комнату омовений поставили такие штуки на углях, которые греют воду, и теперь можно мыться теплой водой, представляешь? — мечтательно протянула Ксеня. — И обещают обоз из Загреба, с новыми тюфяками и теплыми одеялами, и дров свезли столько, что мерзнуть мы точно не будем! Лорд приказал не экономить на отоплении! И перед сном всем будут выдавать сладкий крендель или засахаренное яблоко… правда, в это мне все же не верится, уж больно сказочно звучит…
Я посмотрела в ее сияющие глаза и успокоила:
— Будут, Ксенька… раз лорд обещал, значит — будут.
Только вот что со всеми нами станет, когда лорд уедет? Однажды он все равно уедет, ведь его жизнь не здесь, а в Радужной Империи, в мире, где есть Сила, в городе с хрустальными башнями. Но как я уже говорила, жизнь так непредсказуема, что не стоит волноваться о грядущем.
Как бы там не было, я еле дождалась конца занятий и пулей полетела в комнату омовений, благоговейно прихватив новый, завернутый в тонкую холстину наряд.
Помимо удивительного устройства, подогревающего воду, здесь обнаружилось вкусно — пахнущее цветами мыло вместо привычной смеси из золы и песка, и мягкие холстины взамен наших дырявых. От теплой воды я разомлела, расслабилась, никогда не думала, что мыться — это удовольствие! Да, оказывается, еще какое!
А какое наслаждение надеть на себя красивое, яркое платье из мягкой, льнувшей к телу ткани! Жаль только зеркала нет, очень хотелось рассмотреть себя получше.
Я еще посидела возле теплых углей, и засобиралась к себе. Косу не стала заплетать, пусть волосы высохнут.
В комнате сидел на моей кровати
— Ой, — сказала я, — простите, не ожидала вас здесь увидеть. И торопливо потянулась к волосам, чтобы убрать их.
Лорд вскочил, не спуская с меня глаз, перехватил мою руку.
— Не надо…не убирай их…
И застыл, не сняв ладони с моего запястья. Я тоже застыла, не понимая, почему он так на меня смотрит. А потом он чуть подался ко мне и я отпрянула. Лорд тряхнул головой и отвернулся, отошел к окну, застыл, сцепив пальцы.
Я растеряно молчала. За десять дней наших занятий мы притерлись друг к другу, и отношения установившиеся между нами хоть и не были дружескими, но я перестала его бояться, а он меня — подозревать во всех грехах. Мне даже казалось, что лорд не против совместного времяпровождения, и обучать меня он вызвался сам. Даже настаивал, чтобы я называла его по имени, и я называла… иногда.
И теперь это странное напряженное молчание, от которого ходят желваки на его щеках, словно мужчина ужасно злится. Но что я сделала не так?
— Лорд Даррелл, — робко позвала я, — я… я чем — то обидела вас? Простите, я не знала, что вы здесь, иначе заплела бы косу, я понимаю, что выгляжу… неприлично. Не сердитесь, я сейчас приведу голову в порядок!
— …Сала дея! — мужчина покачал головой, словно сокрушаясь, и повернулся ко мне. На лице его больше не было напряженности, только в глазах осталось непонятное мне голодное выражение.
— Сала дея! — повторил он и улыбнулся, — какой удивительной глупостью забита твоя голова, Ветряна! С чего ты взяла, что твои распущенные волосы меня… злят?
— Но как же, — удивилась я, — наставницы говорят, что показываться с непокрытой головой, а тем более с распущенными волосами- грех, признак распущенности! Так только продажные девки делают! И если кто-то из послушниц так поступит, ее душа после смерти тотчас угодит в Черные Земли на мессу к проклятым колду…ой! — я выпалила вбитую в меня с детства фразу и осеклась, задумавшись. Если после смерти души не попадают в Черту, то куда же они попадают?
— Потрясающе, — лорд склонил голову, рассматривая меня и удивительно напоминая ворона, в которого он обращается, — Ветряна, а кто такие продажные девки? — вкрадчиво спросил он.
— Вы не знаете? — а еще маг! Таких простых вещей и не знает! — это девушки, которые продали свою душу чернокнижникам! Поэтому и продажные!
— Серьезно? А зачем они ее продали?
Я задумалась. И правда, зачем?
— Честно говоря, я не совсем уверенна, — загрустила я, — вообще-то я как-то заинтересовалась этим вопросом, еще в детстве, чисто из познавательного интереса, разумеется…
— Разумеется, — кивнул Лорд. Губы его странно подрагивали.
— И обратилась с этим вопросом к арею Аристарху, который и грозился, что всем нам грозит участь продажных девок…