Роббин, сын Эсканора
Шрифт:
– Ну, ты, знаешь... Пошли, выйдем!
Ринувшись первым к двери, Калеб чуть не сбил с ног Фобоса.
– Что, прямо сейчас будете выяснять, кто осёл, или для начала разберёмся с Нериссой?
– спросил Фобос, отбросив Калеба обратно в комнату.
– Я ещё с улицы услышал ваши вопли... Роббин!
– Извини, - Роббин всё ещё тяжело дышал, отмахивая от раскрасневшегося лица длинные светлые волосы.
– Но этот гаанов Калеб... Я его в осла превращу!
–
– Фобос сжал пальцами плечо сына.
– Учись владеть собой. Глупцов слишком много, чтобы так щедро тратить на них свою ярость. Когда ты всю её исчерпаешь, глупцов останется непочатый край. И ещё, тебе было неприятно, когда он оскорблял твоего отца. Думаю, Калебу так же неприятно, когда ты честишь его родителей.
Роббин молчал, кусая губы и теребя пальцами прядку своих волос.
– Ты успокоился?
– Заглянув в лицо сына Фобос отпустил его плечо.
– Хорошо. А теперь объясни, что у вас опять случилось.
– Я только спросил его, почему мы должны исправлять ошибки Кондракара и не лучше ли Мудрейшему самому расхлебать кашу, которую он сам заварил, а Калеб начал орать...
– Я не орал, - возмутился Калеб.
– Ну, почти не орал...
– И из-за этого вы такое устроили? Всё очень просто, Роббин: признавать себя неправыми и исправлять ошибки - это может подорвать авторитет Мудрейшего. Ему легче объявить кого-то опасным для Вселенной, чем признать, что они поступили с этим человеком неправильно. Понятно?
– Ясно, что на мину плевать опасно, - комментировала Ирма.
– Финиш, - согласилась Хай Лин.
– Ясно, - ответили угрюмые и пристыженные подростки.
– Тогда извинитесь друг перед другом и пообещайте больше такого себе не позволять. Понятно?
– Понял, - Роббин исподлобья посмотрел на Калеба.
– Извини, что я так говорил о твоих родителях и угрожал заколдовать тебя. Больше этого не повторится.
– И ты извини, - буркнул, глядя в сторону, Калеб, - что я обзывал твоего отца и тебя. Больше этого тоже не повторится.
Слегка замявшись, юноши пожали друг другу руки в знак примирения.
– Вау, - только и сказала Ирма, - Фобос, у тебя природный дар убеждения.
– Тебе бы дипломатом быть, - согласилась Тарани.
– Спасибо, что предотвратил драку, - улыбнулась Корнелия.
– Однажды они уже дрались в школе, чуть двор не разнесли.
– Всего-то навсего окно разбили, - поправил Калеб.
– Ага, в кабинете директрисы, - уточнила Вилл.
– Она тогда так бесилась, чуть их обоих из школы не турнула.
– Спасло только то, что Роббин первый ученик, а за Калеба поручились
– Роббин, - укоризненно покачал головой Фобос, - я уже не упрекаю тебя за то, что ты ввязался в кулачный бой, но бить окна?!
– Я хотел Калебу по башке дать рюкзаком, - развёл руками Роббин, - а он увернулся, и рюкзак влетел в окно.
– Ой! Что было!
– покатилась от смеха Ирма.
– Директриса вылетает во двор злющая! Глаза у всех по доллару! Крику было!
– Не смотри на меня так, - обернулся Роббин к отцу, - можно подумать, сам никогда не дрался!
– А я и не отрицаю. А из-за чего вы разодрались?
– Ну, я тогда сказал Калебу, что у него скрип от головы идет когда он думает, а он заорал, что я вообще не думаю, ну я и решил треснуть ему разок.
– А ты всегда так вспыльчив, когда тебе говорят глупости?
– вздохнул Фобос.
– Он заорал это так, что даже на улице было слышно, и на нас все во дворе уставились. Если бы я смолчал, все решили бы, что я лох.
– А почему ты ему про треск от головы сказал?
– Он перед этим всю перемену списывал у меня задачи по физике, и я ему объяснял принцип решения, а на уроке он получил "неуд" у доски. Это ж надо быть таким олухом! Тут бы даже Бланк понял.
– А тебя ещё удивляет то, что иногда этот парень соображает хуже Бланка?
Роббин так заржал в ответ, что с размаху сел на кровать Корнелии.
– Мой журнал мод!
– завопила стражница Земли.
– Я же его ещё не читала!
Выдернув из-под Роббина смятый журнал, девочка замахнулась, чтобы стукнуть парня. Роббин увернулся и перемахнул через кровать. Корнелия бросилась за ним. Журналом по голове попало Ирме; Роббин, загораживаясь рукой от следующего удара, сбил очки с Тарани, она бросилась поднимать их, толкнула Вилл, и та вывалила себе на свитер полную ложку мороженого. Корнелия налетела на свой туалетный столик, и стоящий на краю флакон духов свалился на ручку кресла Хай Лин, разбился, и четверть фунта духов вылилась на Наполеона. Промокший котёнок с воплем сиганул на голову Калебу, оттуда перелетел на карниз и проехал на когтях по шторе, разодрав её на идеально ровные полосы.
– Мои духи!
– схватилась за голову Корнелия.
– Я их на Рю де ла Пэ за сто евро купила!
– Сто евро?
– Фобос поморщился и чихнул.
– Тебя надули!
– он поймал обезумевшего Наполеона.
– А ну все тише! Что с вами такое, вас что, йотун покусал?
– Как психи какие-то, - подтвердила Вилл, отчищая мороженое со свитера.
Дверь распахнулась, и Лилиан и Крис застыли на пороге, увидев разгром в комнате.
<