Робеспьер детектив
Шрифт:
Мадам Ролан поняла, что это провал. Робеспьер сказал четкое «нет», которое обжалованию не подлежит. Она почувствовала, что над Манон политиком, взяла верх Манон женщина, честолюбивая женщина. Ей хотелось снять со стены пистолет и застрелить Робеспьера.
Неподкупный уловил странный блеск в ее глазах и почувствовал недоброе.
— Благодарю за комплимент, — улыбнулась Манон. — Но если бы вас попросила Мадлен, вы бы ей не отказали?
Она с большим трудом сдерживалась, чтобы женский гнев
— Вы изволите ошибаться, я отказал мадам Ренар…
Ролан еле сдержала возглас злорадства.
— Но, может, вы скажете, кто из нас более привлекательна?
— Мадам, как я могу сравнивать двух античных богинь Диану и Юнону!.. Как я понимаю, наша беседа завершена?
— Да, Максимильен, — улыбаясь сказала Манон. — Благодарю за визит!
Робеспьер поцеловал ей руку и удалился.
— Хорошо, Неподкупный, — прошептала она ему вслед. — Ты мне заплатишь за унижение!
Из соседней комнаты вышли Мадлен и Бриссо.
Ренар ликовала, оказывается, Манон не так уж идеальна. Как легко ее выводит из себя отказ мужчины. Пусть даже политический. А Макс молодец, как легко он выкрутился с античными богинями. Умница! А Ролан хотела, чтобы он назвал ее. Ах, эта женская зависть!
Мадлен понимала, что отказ Робеспьера неприятен для общего дела, но она радовалась как женщина, что предложение Манон отвергли.
Бриссо не уловил скрытного соперничества красоток.
— Что нам делать, дамы!? — спросил он.
Манон обхватила голову руками. Надо успокоиться, надо думать, как действовать, надо что-то решать! Хватит злиться, нужен холодный расчет.
Ренар с наслаждением смотрела, как Манон борется с гневом.
В комнату вошел мсье Ролан.
— Дорогая, как я понимаю, мсье Робеспьер не захотел сотрудничать с нами?
Ренар возрадовалась, что его не было с ними в соседней комнате. Иначе Манон вела бы себя по-другому, более сдержанно.
— Да, не захотел! — раздраженно произнес Бриссо. — Надо думать, как его сгноить!
— Именно, — подчеркнула Манон.
«Какая ты, оказывается, злая! — подумала Мадлен. — А говорила о благородстве! О различие личных и политических пристрастий!»
— У меня есть предложение, — сказала Мадлен вслух. — Понимаете, репутация — самое важное для Робеспьера. Нужно навредить его репутации!
— Каким образом? — спросила Манон. — Его хоть в Пантеон святых клади!
— Для начала нужно найти повод для нападения, — робко вмешался Ролан. — Составить правдоподобное обвинение.
— Помните, в июне 1791 года Робеспьер занял должность общественного обвинителя? — сказала Мадлен.
— Ну и что? — спросил Бриссо. — Не берет он взяток!
— Я не об этом! Он мне сказал, что хочет оставить
— Мадам, ваше предложение мне кажется подходящим, — одобрил мсье Ролан. — Что скажешь, Манон?
— Да, — кивнула она. — То, что нам надо. Победа нам обеспечена!
— Мадлен, а вам не жаль его? — спросил Бриссо. — Вы же его любите!
— Жаль? — усмехнулась Мадлен. — Этот человек не пропадет! Пусть он бросит политику и продолжит юридическую карьеру. Замечу, у него это неплохо получалось.
— Правильно, — хохотнул Бриссо, — пусть проваливает в свою деревню!.. Мы обвиним его во всех грехах! Главное начать!
— Нужно действовать осторожно, — возразил Ролан. — Грубые нападки могут принести нам только вред! Тут, главное, не перестараться.
Но Манон уже не слушала его. Чувство женской мести оказалось сильнее.
Счастливый финал
Бенедикт Годар ждал встречи с Жаклин в кафе. Он пришел на час раньше и ругал себя за нетерпение.
— Она не придет, — говорил он себе. — Слишком горда… А если придет, то только для того, чтобы высказать нелестные замечания в мой адрес!
— Вы уже здесь! — услышал он знакомый голос.
Это была Жаклин, она смущенно опустила глаза. Девушка была удивлена, что он как и она пришел так рано.
— Похоже, мы оба нетерпеливы… Я жду объяснений…
Ее голос звучал спокойно, но с волнением.
— Объяснений! Поймите, мне не повезло родиться обычным человеком! Вы отвергли меня именно из-за этого. Поэтому мне пришлось лгать, притворяться, чтобы быть с вами! Вы обвиняете меня в подлости…
Жаклин замотала головой.
— Нет-нет, Бенедикт! Я имела в виду не эти объяснения!
— Но какие!?
Она, улыбаясь, взяла его за руку.
— Вы про объяснения в любви!? — радостно спросил юноша. — И вы назвали меня Бенедикт! Значит, вы не сердитесь на мою ложь! Значит, вас не пугают мои таланты и богатство!
— Сердиться? — кокетливо переспросила она. — Смешной вы человек! Как можно сердиться на истинное подтверждение чувств! Вы доказали на деле, что вы стоящий человек, что вы любите меня! Ради меня вы стали простым адвокатом, выиграли дело моей подруги, пытались отвести от меня подозрения в убийстве, готовы были пожертвовать жизнью! Как тут можно сердиться!?
Бенедикт не ожидал такого поворота. Его лицо расплылось в улыбке.
— Я потерял все свое красноречие! — произнес он.
Жаклин засмеялась.