Робин Гуд
Шрифт:
Робин вспылил и накинулся на конюхов, которые привели лошадей. Однако, те утверждали, что знать ничего не знают, так как лошадей седлали не они.
– По-видимому, мы имеем дело с человеком, который не останавливается перед подлостью, – сказал Робин. – Нужно держаться настороже.
Альрик наскоро починил подпругу и ремни и поменялся с Робином седлами. Было уже около восьми часов. Не коснувшись стремени, Робин ловко вскочил в седло, и из толпы зрителей вырвались одобрительные возгласы. Объехав вокруг арены, он остановился возле павильона де Молака, где висел
– Сэра Питера де Молака я объявляю презренным негодяем. Вызываю его на смертный бой и клянусь мечом доказать правоту своих слов!
Затем он отъехал в противоположный конец арены.
Вышел маршал с герольдом и возвестил о начале поединка. Де Молак верхом на красивом черном коне занял место возле своего павильона, а маршал стал излагать условия поединка. Поединок начинать копьями. Если после трех схваток оба бойца останутся невредимыми и усидят на конях, король решит дальнейший ход поединка. Если оба бойца потеряют коней, они продолжают бой пешими; вооружение меч или алебарда; каждый рыцарь может избрать это оружие в случае, если его копье сломается. Если король опустит жезл, поединок должно прекратить.
Герольд затрубил в трубы, маршал бросил перчатку, и противники, опустив копья, пришпорили коней и поскакали друг другу навстречу.
Встретившись они на середине арены. Робин владел копьем менее ловко, чем его противник, и первый удар не попал в цель: острие копья только скользнуло по шлему. Де Молак целился Робину в грудь, но тот принял удар на щит, и копье с треском сломалось. От сильного толчка Робин покачнулся, но удержался в седле, и противники отъехали – каждый к своему павильону.
Толпа приветствовала бойцов громкими криками, а Альрик, подъехав к Робину, спросил, не ранен ли он.
– Все благополучно! – крикнул Робин Гуд. – В следующий раз я не промахнусь.
Де Молаку подали новое копье, и по сигналу противники снова съехались на середине арены. На этот раз Робин нанес де Молаку удар по шлему, и сэр Петер едва не слетел с коня. Робин сломал свое копье, но, не растерявшись, тотчас же схватил тяжелую алебарду, привешенную к луке седла. Осадив лошадь, он замахнулся алебардой, но де Молак ловко уклонился от удара. Однако, лошадь ему не удалось спасти; алебарда вонзилась ей в лопатку, и через секунду всадник и конь лежали на земле.
Теперь перевес был на стороне Робина, но он не пожелал воспользоваться своим преимуществом и, соскочив с коня, выждал, пока де Молак не поднялся с земли.
– Защищайся, бесчестный рыцарь! – крикнул он своему врагу.
Де Молак тоже схватил алебарду; пешие, они продолжали бой, осыпая друг друга ударами. Любой из этих ударов мог оказаться смертельным, но броня защищала обоих. Наступая на де Молака, Робин заставил его отступить к королевской трибуне и здесь нанес ему страшный удар в бедро, латы треснули, лезвие алебарды вонзилось в тело, и сэр Питер тяжело рухнул на землю.
– Пробил твой последний час, если ты не сознаешься в своих
Сжимая обеими руками алебарду, он ждал ответа своего врага, но раньше, чем тот успел раскрыть рот, король Иоанн опустил жезл и закричал:
– Довольно! Довольно! Прекратите бой!
Маршалы и герольды, все время державшиеся поблизости, бросились вперед, но Робин воскликнул:
– Прочь! Не мешайте! Я не позволю себя дурачить!
Не успел он выговорить эти слова, как несколько человек набросились на него и схватили за руки.
– Измена! Предательство! – закричали в толпе.
Между тем оруженосец и слуги унесли де Молака с арены. Король, слышавший восклицание Робина, побледнел от гнева.
– Этого я не потерплю! – воскликнул он. – Как ты смеешь восставать против моего решения?.. Эй вы, – повернулся он к герольдам, – отведите его в павильон, и пусть он оттуда не выходит. Мы узнаем, кто он такой. А если сэр Питер умрет, этот неизвестный рыцарь будет обезглавлен!
К Робину подъехал Альрик, ведя на поводу его лошадь.
– Бежим! – прошептал он. – Я перекинулся несколькими словами с Маленьким Джоном. Он говорит, что нас предали. Нам грозит серьезная опасность.
Робен растолкал окруживших его герольдов, вскочил на коня и раньше, чем кто-либо успел опомниться, уже скакал вместе с Альриком в дальний конец арены. Там за барьером мелькали в толпе знакомые лица стрелков. Лошади взяли барьер, и толпа расступилась, очищая путь всадникам.
Турник происходил на большом лугу в окрестностях города. Вырвавшись из толпы, Робин и Альрик пришпорили коней и поскакали по полю. Сзади доносился топот, но они не боялись погони, так как далеко опередили преследователей. Вдруг вдали увидели они группу рыцарей и воинов, преграждавших им путь.
– Альрик, мы во что бы то ни стало должны пробиться, – крикнул Робин Гуд. – Кажется, рыцарей только двое. Ты займись тем, что сидит на серой кобыле, а я уберу с дорогу второго.
Альрик схватил копье, Робин крепче сжал рукоятку алебарды, и вдвоем они смело поскакали навстречу врагам.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
БУНТ В ЛЕЙЧЕСТЕРЕ
По-видимому, всадники, перерезавшие путь Робину и Альрику, догадались, что эти двое уезжают из Лейчестера против воли короля и распорядителей турнира. Быть может, в Робине они узнали того неизвестного рыцаря, который накануне бросил вызов де Молаку. Как бы то ни было, но они твердо решили задержать беглецов.
Опасаясь, что рыцарь с оруженосцем свернет в сторону, они рассеялись по всему полю, но эта тактика оказалась на руку Робину. Разогнав лошадь, он налетел на одного из закованных в броню рыцарей и ударил его алебардой по голове. Тот, как мешок, свалился на землю, а Альрику, посчастливилось ранить лошадь второго рыцаря и прорваться вперед.
Теперь путь был свободен, и беглецы, пришпорив коней, свернули на боковую дорогу и, объехав Лейчестер, направились к лесу, у опушки которого жил Эльтун. Оглянувшись, Альрик убедился, что их преследуют.