Робинзоны космоса. Бегство Земли
Шрифт:
– Еще никому из нас не доводилось судить себе подобных. Сегодня же нам пришлось стать членами чрезвычайного трибунала. У обвиняемых не будет адвокатов, так как мы просто-таки не можем терять время на бесконечные споры. Поэтому мы должны быть столь справедливыми и беспристрастными, сколь это вообще возможно. Двое главных преступников мертвы, и я вынужден вам напомнить: на этой планете, где так мало людей, нам дорог каждый. Но не будем забывать и о том, что по вине обвиняемых погибли двенадцать наших парней, а три наши девушки долгое время подвергались грубому и постыдному обращению. Введите обвиняемых.
– Где Менар? –
– Работает с Мартиной над теорией катастрофы. Это очень интересно. Вернемся к этой теме позднее.
Один за другим, в сопровождении вооруженной охраны, вошли уцелевшие пленные – тридцать один человек. Иду Оннегер и Мадлен Дюше ввели последними. Мой дядя снова взял слово:
– Вы все обвиняетесь в убийствах, грабежах и вооруженных нападениях, а также в заговоре против безопасности государства. Есть среди вас кто-то главный?
Обвиняемые пару секунд колебались, потом вытолкнули вперед рыжеволосого великана.
– Когда хозяев не было, командовал я.
– Ваше имя, возраст, профессия?
– Жан Бирон, тридцать два года. Раньше был механиком.
– Вы признаете те факты, в которых вас обвиняют?
– Признаю я их или нет, не имеет значения. Вы все равно меня расстреляете!
– Необязательно. Вы могли заблуждаться. Да и потом, вы ведь были не один! Что заставило вас поступить таким образом?
– Что ж… После того переворота патрон толкнул речь, сказав, что деревню захватила – вы уж извините – всякая шваль, что мы теперь на другой планете и нужно спасать цивилизацию и что, если… – тут Бирон на мгновение запнулся… – все пройдет хорошо, мы будем жить, как сеньоры былых времен.
– Вы участвовали в нападении на деревню?
– Нет. Можете спросить у других. Все, кто участвовал, мертвы. Это были люди сына хозяина. Сам патрон тогда жутко разозлился, буквально рвал и метал. Шарль Оннегер заявил, что взял заложников, а на самом деле он давно хотел эту девку. Патрон был против. Да и я тоже. Это Леврен его надоумил.
– Чего же добивался ваш хозяин?
– Я вам уже сказал. Он хотел быть властелином этой планеты. В замке у него была куча оружия – на Земле он занимался его контрабандой, – и потом, у него были мы. Вот он и рискнул. Что до нас, то нам просто некуда было деваться. Когда-то, в прошлом, мы все наделали немало глупостей. Патрон знал, что у вас почти нет оружия. Он не думал, что вы его изготовите так быстро!
– Хорошо. Уведите! Следующий!
Следующим оказался тот самый блондин, который выкинул белый флаг.
– Ваше имя, возраст, профессия?
– Анри Бельтер, двадцать три года. Учусь в политехе.
– А вы-то какого черта во все это ввязались?
– Я знал Шарля Оннегера. Как-то вечером я проиграл в покер все свое месячное содержание. Он выплатил мои долги, пригласил меня в замок и во время горной прогулки спас мне жизнь. А потом произошла катастрофа. Я не одобрял ни планов его отца, ни его собственного поведения. Но я не мог предать Шарля. Ему я обязан жизнью. Однако и в вас я не стрелял ни разу!
– Это мы еще проверим. Следующий. Ах да, еще один вопрос! Что вы изучали?
– Я занимался аэродинамикой.
– Как знать, может, когда-нибудь это и пригодится…
– Я вот еще что хотел сказать… Ида Оннегер… она сделала все, что могла, чтобы предупредить вас.
– Мы это знаем… и обязательно учтем.
Допрос продолжился. Здесь были
Не знаю, что в тот момент думали остальные, но я, по правде сказать, пребывал в замешательстве. Многие из этих людей, казалось, искренне раскаивались, а некоторые и вовсе производили впечатление честных парней. Ясно было, что главных виновников уже нет в живых. Бельтер, столь преданный другу, вызывал у меня симпатию. Никто из обвиняемых не сказал о нем ничего плохого; наоборот, большинство подтверждало, что в сражении он не участвовал. Вошел двадцать девятый обвиняемый. Он заявил, что его зовут Жюль Леврен, что он журналист и что ему сорок семь лет. Это был невысокий тщедушный мужчина с костлявым лицом.
Луи сверился со своими бумагами:
– Согласно показаниям свидетелей, вы не принадлежите к подручным Оннегера. Вы были гостем, и некоторые даже полагают, что вы и есть главный босс. Думаю, вы не станете отрицать, что стреляли по нам. Кроме того, свидетели жалуются на… скажем так, определенную жестокость с вашей стороны.
– Это ложь! Я никогда не видел этих людей. И я ни в чем не участвовал. Просто был там в гостях!
– Вот же наглец! Врет как сивый мерин! – не выдержал один из парней, стоявших на карауле у дверей. – Я собственными глазами видел его у центрального пулемета, того самого, из которого убили Салавена и Робера. Трижды я брал этого сукиного сына на мушку, да всякий раз упускал возможность его снять!
Многие из присутствовавших в зале гвардейцев, явившихся в качестве зрителей, поддержали сделавшего это заявление парня. Журналист пытался протестовать, но его выволокли наружу.
– Введите мадемуазель Дюше.
Несмотря на обилие косметики, Мад Дюше выглядела неважно. Она казалась испуганной и растерянной.
– Мадлен Дюше, двадцать восемь лет, актриса. Но я ничего не сделала!
– Вы ведь были любовницей папаши Оннегера, не так ли?
– Да обоих сразу! – выкрикнул кто-то из зрителей. Зал содрогнулся от хохота.
– Неправда! – выкрикнула мадемуазель Дюше. – О, это ужасно! Выслушивать такие оскорбления!
– Хорошо-хорошо. Тишина в зале! Это мы проверим. Следующая.
– Ида Оннегер, девятнадцать лет, студентка.
Несмотря на заплаканные глаза, выглядела девушка куда лучше актрисы.
– И что вы изучали?
– Право.
– Боюсь, здесь вам это не очень пригодится. Мы знаем, вы сделали все возможное, чтобы предотвратить эту драму. Жаль, что вам это не удалось. Тем не менее вы старались облегчить страдания трех захваченных в плен девушек. Можете предоставить нам какую-либо информацию об остальных подсудимых?
– Большинство из них я вообще не знаю. Бирон не был плохим человеком, да и Анри Бельтер заслуживает вашего снисхождения. Он сказал мне, что не стрелял, и я ему верю. Правда, он дружил с моим братом… – Она подавила рыдания. – Мой отец, да и брат тоже в глубине души не были злодеями – вспыльчивые и тщеславные, вот и все. Когда я только родилась, мы были очень бедными. Богатство пришло внезапно и вскружило им голову. О! Во всем виноват этот человек, этот Леврен! Это он подсунул Ницше моему бедному отцу, и тот вообразил себя сверхчеловеком. Это он подсказал безумный план завоевания планеты! Он способен на все! О! Я его ненавижу!