Родина Кэрри
Шрифт:
Наемники слегка оживились.
— Впереди эстакада, — предупредил Кролик. — Духи любят бросать нам на головы гранаты и самодельные бомбы. Пока эти сволочи не высунутся, вы о них даже не узнаете, так что глядите в оба.
— Мама дорогая, — обронил Верджил и встревоженно глянул на Кэрри.
Колонны въехали под эстакаду. Каждый нерв в теле Кэрри звенел в ожидании, что сверху на них скинут бомбу.
Наконец они выехали из тени, и Кэрри уже хотела перевести дух, как вдруг затрещал передатчик:
— Не расслабляемся, народ, — произнес Демон. — Впереди Взрывной перекресток. Веселуха начинается.
— Тут
Кэрри тут же поняла, о чем он: с подъездной дороги на шоссе въехало несколько машин. Одна из них — такси, на передних сиденьях которого сидели два араба в арафатках, — подъехала к конвою.
— Imshi! Уйди, уйди к черту! — прокричал Кролик и сделал предупредительный выстрел в асфальт, прямо перед такси. Жестом руки он велел отъехать в сторону. Таксист злобно посмотрел на Кролика, но все же сбавил скорость и отстал.
Головная «мамба» сигналила не переставая, но Кэрри не видела, в чем дело. Потом бронетранспортер поддел бампером шедшую впереди машину — водитель последней ушел на обочину, уступая дорогу.
Его примеру последовали и остальные водители: сворачивая с дороги, иракцы смотрели на проезжающих мимо американцев с непроницаемым выражением на смуглых лицах.
Конвой, нацелив стволы вверх, миновал вторую эстакаду, за ней — третью. Впереди на дороге показалась воронка от взрыва. Конвой замедлился, объезжая ее.
Внезапно на обочине возникла женщина в черной абайе, с двумя детьми, прямо у останков машины, которые еще не успели убрать. В руках она сжимала корзину… и была она в секторе Кэрри.
— На два часа! Женщина с корзиной и два ребенка! — предупредила Кэрри.
Женщина помахала рукой и протянула корзину. Господи! Неужели смертница?
Кэрри растерялась.
— Пока не стреляй! — предупредил Кролик.
Все нацелили оружие на женщину и детей.
— Balah! [27] — прокричала арабка и поманила американцев к себе, когда те замедлились, объезжая сожженный автомобиль.
27
Финики! (араб.)
— Погодите! — крикнула Кэрри. — Она продает финики!
— Не стрелять! — скомандовал Кролик.
Кэрри убрала палец с курка. Когда они проезжали мимо, самый маленький из детей помахал им рукой.
Это место просто нереально, подумала Кэрри. Ее сердце гремело, как барабан.
Конвой снова замедлился у блокпоста, образованного бронетранспортерами и охраняемого иракскими солдатами под присмотром американских морпехов. Иракские военные на колонны почти не взглянули — сразу велели проезжать дальше. Дорожный знак впереди сообщал: «Скоростная автострада Кадисайа».
Впереди, в паре сотен ярдов, вдруг прогремел невероятно громкий взрыв. Вверх взметнулось облако рыжего пламени. Вслед за ним горячим ветром ударила взрывная волна.
— Черт! — ругнулся Кролик.
— В чем дело? — спросила Кэрри.
— Первый конвой, — ответил наемник сквозь стиснутые зубы.
Спустя минуту пришлось сбавить ход, чтобы объехать взорванный внедорожник —
Из-за пламени Кэрри не видела во взорванном «шеви» никого, но в нескольких ярдах от места взрыва на дороге валялась оторванная мужская рука. Внедорожник с Кэрри вот-вот должен был проехать мимо или даже по ней. Кэрри чуть не вывернуло. Она не могла оторвать взгляда от мертвой конечности: та лежала на асфальте, раскрытой ладонью вверх; пальцы совсем не пострадали. Двое наемников тащили забрызганного кровью мужчину к стоявшему посреди дороги внедорожнику.
Кэрри тошнило. Не думала она, что ей так грубо напомнят, каково это, находиться в Ираке. И что сам Ирак — место реальное.
Перепуганная, Кэрри в то же время ощущала себя как никогда живой. Она словно кожей чувствовала витающую в воздухе угрозу. Как при заскоке, она переживала чистейшее безумие, и это ей нравилось.
Когда их колонна начала ускоряться, пулеметчик на крыше «мамбы» и все, кто сидел справа, открыли огонь. Стреляли по крыше дома песочного цвета, примерно в сотне метров от шоссе. Кэрри заметила вспышку. Боже, по ним тоже стреляли!
— Снайперы. Огонь, черт возьми! — кричал Кролик.
Кэрри стреляла бы, но не видела, в кого целиться. Каждый нерв звенел; она в любой миг могла словить пулю. Резкие очереди из карабинов оглушали. Кэрри положила палец на курок и растерянно подождала, пока внедорожник поравняется со зданием.
Завидев на крыше очертания чьей-то фигуры, Кэрри машинально принялась жать на курок. Карабин дергался в руках, выстрелы оглушали. Кэрри на все сто была уверена, что ни в кого не попадет.
Наконец здание осталось позади, и Кэрри сжала бедра, просто чтобы не обмочиться, и поставила карабин на предохранитель.
Минута растянулась, казалось, на целый час. Наконец шоссе закончилось. Головной бронетранспортер сигналил не переставая и толкал в задний бампер машины, чтобы те убрались с дороги. Они приближались к блокпосту у «Зеленой зоны». На улицах было полно народу, машин и мотоциклов. Воняло пылью, выхлопными газами и гниющим мусором.
Блокпост был защищен спиральной колючей проволокой, взрывозащитными стенами, кое-где украшенными граффити, мешками с песком; подъезд к нему усеивали бетонные блоки-барьеры. Ко входу тянулась длинная очередь из машин и людей, проходящих проверку под охраной танка «Абрамс» и отделения американских солдат. Конвой зигзагами объехал барьеры и ненадолго задержался у блокпоста, где дежурил наемник в военной форме с черной нашивкой на рукаве.
Въехав за взрывозащитные стены, они будто высадились на другой планете: широкие проспекты, пальмовые аллеи, виллы и зеленые лужайки, сады, монументальные здания с куполами и шпилями, как в какой-нибудь сказке из «Тысячи и одной ночи». Вдалеке поблескивал в лучах солнца Тигр. Конвой проехал под аркой в виде рук, скрестивших сабли. Рядом стояло нечто наподобие бетонной летающей тарелки с открытым люком. Кэрри помнила этот памятник по прошлому визиту в Ирак, но Кролик, видимо, сочтя ее совсем неопытной, пояснил: