Родина под угрозой
Шрифт:
– Воин важнее хирурга, он спасает клинком не бренное тело, а срубает телесные оковы с души!
Маслова срубая наползающих на себя, как муравьи на сало тварей, дополнила:
– Отказав нищему, ты сохраняешь карман, но грабишь свою душу!
Девчонка, наконец, послушалась своей напарницы и сбросила сапоги, ощутив голыми ступнями, разбитые и перемешанные трупы козлов и кабанов. Тут в нее стала вливаться бурным потоком, полноводной
– Ратисмерть убит! Спасайтесь, кто может!
Обе воительницы разом воскликнули:
– Свершилось! Наступил перелом!
Вражеская разноплеменная орда обратилась в паническое бегство и, девушкам с мечами оставалось лишь преследовать их...Началась славная игра в догонялки, когда босоногие воительницы словно машинка волосы срезали убегающих.
Мирабела и Маслова очнулись от глубоко сна. Они пробыли в забытьи около трех суток, видя дикие сны, но время не было потеряно даром. Раны почти полностью заросли, а у Мирабелы и вовсе исчезли. Маслова присвистнула:
– Вот это да! А разве такое бывает?
Мирабела улыбнулась, растягивая губы:
– Да бывает! Хотя и похоже на чудо, но мы с тобой снова в строю! Так что можно повоевать еще немного. Хотя не лучше, много, так как быструю победу, в такой войне может рассчитывать лишь неисправимый романтик!
Маслова вдруг подмигнула Мирабеле:
– Ты тоже видела, как мы побывали в аду и отчаянно сражались со сворой кабанов и козлов?
Воительница обрадовано ответила:
– Да конечно! Один из феноменов лечебной магии именно в этом и заключается! Так что одинаковые сны вполне естественны!
Маслова растеряно развела руками:
– С ума сойти от этого можно!
. ГЛАВА Љ 11.
Дарья и Васька приступили к допросу пленного. Так как способная девочка начала двадцать первого века, Дарья отлично знала английский язык, так что умело, вела допрос.
– Имя! Фамилия! Отчество!
– Четко чеканила она.
– Ян Киссинджер!
– Растеряно ответил пленный.
– Лейтенант полка "Белый дом" из добровольцев пришедших освобождать российский народ их цепей большевизма!
– Вы наемники пришли нас освобождать их цепей, которые никто не заковывал самый свободный народ на свете!
Пленный американец внешне бодро ответил:
– Вы еще дети и не понимаете, что находитесь в униженном положении рабства. Что вас нещадно эксплуатирует тоталитарное государство!
Дарья демонстративно скривилась:
– А вы уж такое демократическое? Америка, построенная на скальпах индейцев, страна, чьи пришельцы-варвары отобрали землю у коренных жителей, а остатки загнали в резервации. Вам ли говорить о демократии?
Киссинджер не смутился:
– Индейцы были дикими варварами, истязающими пленных, устраивающими засады на женщин и детей. У них пытка, причем даже для захваченных детей и женщин была не только обыденной практикой, она была обязательной. Да и мы не истребляли краснокожих. Большая часть из них просто спилась, пожирая тоннами самогон, как они его называли: огненная вода, и их покарал Всевышний Бог, через жестокие эпидемии. Не мы их истребили, а милосердный Христос, для того, чтобы сдохнув скорее, они меньше успели согрешить, и их муки в Аду были бы не такими уж страшными.
Дарья несколько смутилась. Она все-таки девочка, а не коммунист-пропагандист, тем более, приходилось читать про индейцев книги, смотреть фильмы, и конечно краснокожие не были ангелами. Но все, же она нашлась, чем возразить:
– Это ведь их земля. Вы пришли как пришельцы, стремясь навязать собственные представления, о морали и доброте. Впрочем, даже Христос, отнюдь не воплощение гуманизма. Например, он грозит вечными муками даже тому, кто смотрит с восхищением на женщин, обещая бесконечные истязания в геенне! Да и вы не слишком уж добренькие, индейцы встречали вас как богов, а вы их ружейными выстрелами!
Киссинджер возразил:
– Индейцы первыми открыли огонь, не верь девочка красной пропаганде. А вообще мы несли дикарям культуру и веру во Христа. Так язычники-индейцы все поголовно попали бы в озеро огненное и серное, где бы их жег огонь божьего гнева, который в миллион раз больнее, самой изуверской средневековой дыбы!
Дарья отрицательно мотнула своей светленькой головкой:
– Я не верю, что Господь Бог настолько жесток, тем более, что сам Иисус сказал, четко и прямо: Бог есть любовь. Он ведь не сказал, что Бог есть ненависть. Кроме того Христос ведь есть точно отражение сущности Отца. Кто видел меня, тот видел и Отца, а разве Иисус был жестоким. Наоборот распятый на кресте он молил Господа, сжалиться над палачами, потому, что не ведают что творят. Иисус унизился до смерти крестной, умер за нас, пережил самую страшную вторую смерть, разлуку с Богом-Отцом. А вы говорите, что Бог миллиарды людей истязает в течение миллиардов лет, только за, то есть получается у вас, что Гитлер добрее Христа! Таким вы Бога монстром делаете.