Родинка и шрамик

женская ладонь легла на мое плечо и, прорываясь сквозь сети Морфея (обожаю сон на пляже под убаюкивающий шепот набегающих волн), я с трудом разлепил тяжелые веки и снял очки:

– Мужчина, пожалуйста, посмотрите за вещами...Ой, простите, я Вас разбудила... Время остановилось...Я искал ЕЕ долгих четыре десятка лет, а она нашла меня сама, случайно, обычным июльским вечером, на севастопольском городском пляже. Мистика, так не бывает, подумалось мне! Но тут же в голову пришло:" Не бывает? Да вот же та самая родинка на левой щеке...И крохотный шрамик над правой бровью. Все сходится...".

–

Конечно, посмотрю...Не волнуйтесь...
– с трудом выдавил я из себя.

Когда она возвращалась к шезлонгу, я видел, как мужчины провожают ее жадными, неутоленными взглядами:роскошная копна волос, грациозная шея, высокая, упругая грудь, вздрагивающая в такт ее неторопливых шагов, плоский живот восемнадцатилетней девушки, осиная талия, резко переходившая в дразнящий овал пышных бедер и высокие, стройные ноги...Она была удивительно хороша!..

– Спасибо. Еще раз извините, что побеспокоила....

– Ну, что вы.... Простите, как Вас зовут?

Она улыбнулась, показав мне свои красивые ровные зубы:

– А вот это лишнее. Во-первых, я очень люблю своего мужа, а во-вторых, я - подполковник милиции.

– Ого! Вы служите в милиции? Странно. Ну ведь есть же причина, по которой леди с такой вот модельной внешностью стала милиционером? У нас в Таганроге таких красавиц в погонах, к сожалению, не найти.

Улыбка сошла с ее лица. Она достала яблоко из пластикового пакета и пожала плечами:

– Зачем Вам знать?... Это связано с одной старой и малоприятной историей из моего детства, и я не имею желания ее вспоминать. Давайте Вы больше не будете меня ни о чем спрашивать. Договорились?

И тогда я тихо спросил:

– Вас зовут Елена?

Она опустила поднесенное ко рту яблоко и внимательно посмотрела мне в глаза:

– Да. А... разве мы знакомы?

– Лена, назовите, пожалуйста, свою фамилию

– Потапенко...

– Гм... Ошибся... Извините. Ее фамилия была Соколенко. Осечка...

– Вы это о чем?

– Да так...А впрочем, послушайте мою историю. Она у меня тоже малоприятная и тоже из далекого детства.

Это случилось приблизительно сорок лет назад, в детском санатории на Черноморском побережье Кавказа. Случилось так, что в нашей младшей группе она - Лена - была единственной девочкой-славянкой. Чудный ребенок! На левой щечке у нее была красивая родинка, а над правой бровью - небольшой шрамик. Каждый день после подъема она, сама крохотуля, становилась на колени и помогала мне надевать туфельки. Каждый день! Две недели подряд! Дело в том, что в ту пору я очень сложно справлялся с завязыванием шнурков, ибо нечаянно поранил правую руку осколком стекла. И вот однажды у кого-то из детей пропали личные вещи из шкафчика. Она была единственной светловолосой и голубоглазой среди нас, она была не такой, как все и, по законам стадного инстинкта, вся наша младшая группа немедленно

ополчилась против нее: " ВОРОВКА! ВОРОВКА! ВОРОВКА!". Весь тот день, когда произошла кража, Лена провела рядом со мной и, конечно же, обливаясь слезами, она кинулась ко мне за помощью: "Скажи им! Ты ведь знаешь, что я ничего не брала!" Но я, поддавшись этому скотскому стадному инстинкту, заорал ей в лицо: "ВОРОВКА!" Она перестала плакать, но так посмотрела на меня, что я по сей день вижу ее взгляд. На следующее утро за Леной приехал отец. Только теперь, с высоты прожитых лет, я могу поражаться выдержке и воспитанию в этой семье. Мужчина не ругался, не выяснял отношений. Я помню, как он просто тихо сказал воспитателям: " В нашей семье нет воров...". И еще я помню, как неторопливо и спокойно, под прицелом нескольких десятков любопытно-презрительных детских взглядов они собирали вещи и как молча прошли мимо меня. Я выбежал за ними на улицу и смотрел им вслед, пока они, взявшись за руки, с высоко поднятыми головами, шли к воротам санатория. Лена только раз оглянулась на меня и я снова увидел тот взгляд, от которого у меня по сей день мурашки по телу. Я долгие годы пытался ее найти, но тщетно. Я не знаю, кем она стала по жизни, но если бы Вы знали, как я хочу, чтобы она приняла мое раскаяние и простила меня! Незнакомка помолчала и, взглянув на часы, засобиралась:

– Мне пора... Дела.... А история у Вас действительно грустная...

И она ушла. Ушла молча, не оглянувшись и не попрощавшись. Через месяц , вечером у меня дома зазвонил телефон. Я снял трубку и услышал в ней незнакомый женский голос:

– Здравствуй, Руслан

– Здравствуйте. С кем имею честь?

– Это Лена...

– Простите, какая Лена?

– Потапенко. Помните пляж в Севастополе?

– Угу... Как-то неожиданно..

– Руслан, моя девичья фамилия - Соколенко...

– О, Господи!!!... Лена!!! Я хочу сейчас же приехать!!! Нам надо увидеться!!! Скажи - куда?!!! В каком городе ты живешь??? Дай мне адрес!!! Погоди, а как ты меня нашла?!

Она рассмеялась в трубку

– Ну, это несложно... Я все-таки подполковник милиции! Имя твое и фамилия после той истории отложились у меня в голове навсегда, а про Таганрог ты мне сам сказал. Не переживай и не казни себя. Ты ведь был ребенком. Я простила тебя. И еще хочу сказать тебе спасибо. Ведь на юрфак я поступила благодаря той истории, а значит - благодаря тебе! Знаешь, уже став офицером милиции, я, вспоминая то страшное лето в детском санатории, думала, что если встречу тебя по жизни, то возьму за шиворот и буду трясти, пока ты из пиджака не вывалишься. А встретила тебя на пляже и отчетливо поняла, что ты столько лет сам мучаешься и жалко стало, и тебя, и себя... Ком в горле, тяжело говорить... Не ищи меня, Руслан! Все в порядке. Удачи тебе и счастья. Прощай!
– и в трубке раздались короткие гудки...

... Еле передвигая ватными ногами, я подошел к окну и, чувствуя, как сердце в груди медленно превращается в кусочек холодного камня, впился взглядом в непроницаемую темноту ночи. Хотелось выть... Вы когда-нибудь ощущали, как останавливается время? А я ощущал. Дважды...