Родитель - ребенок: мир отношений
Шрифт:
Слезы исчезли. Элис позвонила своей подружке Лее и перенесла встречу. Затем стала переодеваться в скаутскую форму, чтобы отправиться на собрание.
Мать Элис, понимая разочарование дочери и сочувствуя ей, помогла дочери принять неизбежные в человеческой жизни конфликты и разочарования. Она выявила переживания Элис и созвучно отразила ее желания. Родительница не стала препарировать ситуацию в поучительной манере, мол: «К чему так расстраиваться? Ты поиграешь с Леей в другой день. Что за трагедия?»
К тому же мать сознательно избегала традиционного в таких случаях родительского резонерства («Но ведь ты не можешь быть в двух
Нижеследующий короткий диалог – наглядный пример того, как отец может снизить накал раздражения сына, признав правомерность чувств сына и его жалоб. Когда отец Дэвида после ночной смены возвратился домой из магазина (ему приходится заниматься домашним хозяйством, потому что жена днем работает), он обнаружил своего восьмилетнего отпрыска в дурном расположении духа.
ОТЕЦ: Я вижу, что мальчик не в духе. Вернее, очень рассержен.
ДЭВИД: Да, я рассержен, очень рассержен.
ОТЕЦ: Ах!
ДЭВИД (очень тихо): Я скучал по тебе. Тебя никогда нет дома, когда я возвращаюсь из школы.
ОТЕЦ: Хорошо, что ты сказал мне об этом. Теперь и я знаю причину твоего расстройства и твое желание. Я буду знать, что ты хочешь, чтобы я был дома, когда ты возвращаешься из школы.
Дэвид обнял отца и отправился играть.
Отец Дэвида знал, как изменить настроение сына. Он не стал защищаться, объясняя, почему его не было дома. («Я же должен ходить в магазин. Что ты будешь есть, если я не куплю продукты?») И он не сказал : «С какой стати ты злишься на меня?» Вместо этого он признал правомерность чувств сына и его жалоб .
Многие родители не понимают всей тщетности попыток убеждать детей в том, что их жалобы неправомерны, а их восприятие действительности ошибочно. Это всего лишь способ распалить спор и злость.
Однажды двенадцатилетняя Элен вернулась домой после школы в сильном расстройстве.
ЭЛЕН: Я знаю, что вы расстроитесь. Но я получила по тесту «хорошо». Я знаю, как для вас важно, чтобы я получала только «отлично».
МАТЬ: Нет. Меня это вовсе не волнует. Почему ты говоришь так? Я абсолютно не расстроена твоей оценкой. «Хорошо» меня тоже вполне устраивает.
ЭЛЕН: Так почему ты всегда на меня кричишь?
МАТЬ: Когда я на тебя кричала? Ты расстроена, поэтому обвиняешь меня.
Элен расплакалась и выбежала из комнаты.
Даже если мать Элен поняла, что дочь обвиняет ее, чтобы сорвать собственное недовольство полученной оценкой, обнаруживать свое понимание и указывать девочке на это – не лучший способ помочь ей справиться с расстройством. Мать Элен поддержала бы свою дочь, если бы признала правомерность состояния дочери и сказала ей: «Тебе бы хотелось, чтобы получаемые тобой оценки меньше меня беспокоили. Тебе хочется самой решать, какая оценка тебя устраивает. Я тебя понимаю».
Не только дети, но и незнакомые нам люди, с которыми мы сталкиваемся, благодарны нам за доброжелательное выражение понимания их трудностей. Миссис
«Очередная трудная пятница! Все чего-то требуют от вас. Всем нужно ваше внимание. А ведь сейчас еще даже не полдень. Мне трудно себе представить, как же вам удается дотягивать до конца рабочего дня».
Мужчина буквально расцвел. Она убедилась в том, что и он умеет улыбаться.
«О, да, здесь всегда столпотворение. Каждому хочется, чтобы о нем позаботились в первую очередь. А что я могу сделать для вас?»
И он не только подписал чек, но и сопроводил ее к кассе, чтобы чек обработали как можно быстрее.
Бесплодные словесные перепалки: проповеди и критика дистанцируют и возмущают
Родителей порой приводит в отчаяние диалог с ребенком, потому что окончательно заводит их в тупик. (Примером может служить знаменитый диалог: «Куда идешь?» – «Отсюда». – «Чем ты занимаешься?» – «Ничем».) Родители, пытающиеся увещевать, быстро убеждаются в бесполезности этого занятия. Говоря словами одной матери: «Я могу аргументировать, убеждать и увещевать до посинения. Но мой ребенок меня не слушает. Он реагирует только на мой крик».
Дети зачастую избегают диалогов с родителями. Их возмущают обращенные к ним проповеди, попытки втянуть их в поучительную беседу, критика в их адрес. Они считают таких родителей слишком многословными. Вот восьмилетний Дэвид говорит своей маме: «Почему, когда я задаю тебе короткий вопрос, ты даешь мне такой длинный ответ?» А своим друзьям он признавался: «Я ничего не рассказываю своей маме. Начни я с ней разговор, и у меня не останется времени поиграть».
Заинтересованный наблюдатель, подслушивающий разговор между матерью/отцом и ребенком, с удивлением обратит внимание на то, как мало каждый их них слушает другого. Диалог напоминает скорее два монолога. Один монолог содержит критику и наставления, другой – отрицания и мольбы. Трагедия такой коммуникации заключается не в отсутствии любви, а в недостатке уважения; не в отсутствии ума, а в недостатке умения взаимодействовать друг с другом.
Наш привычный способ взаимодействия не позволяет содержательно общаться с детьми. Дабы дети услышали родителей и родительское беспокойство улеглось, необходимо освоить щадящий способ общения со своими чадами.
Коммуникация с целью контакта: реагировать на чувства ребенка, а не на его поведение
Чтобы по-настоящему общаться с ребенком, нужно его уважать и обладать определенными навыками. Для этого необходимо, чтобы: а) содержание беседы не ущемляло чувство собственного достоинства как ребенка, так и родителей; б) выражение понимания предшествовало советам или наставлениям.