Родиться оборотнем
Шрифт:
Замолчали вновь, до конца не осознавая это полное нелепости утверждение. Там я поступилась возможными десятками жизней. Здесь — убила ради одной.
— Я принёс тебе… в общем, смотри сама.
Он разжал ладонь, и я с любопытством уставилась на фигурку дракона, также продетую сквозь прочный шнурок. Наклонила голову, и Грей безошибочно надел мне её на шею.
— Что это? — тихо поинтересовалась я.
— Он защитит тебя от магии, — несколько смущённо пояснил Грей. Тряхнул головой. — Ты уже знаешь, что не смогу пойти с тобой. Но хоть что-то… Амулет сумеет отразить некоторые заклинания,
Он провёл пальцами по шнурку у меня на шее, и внезапно замер, наткнувшись на другой амулет. Я вздрогнула, торопливо отодвинулась, но маг уже всё понял.
— Амулет Смерти! Зачем, Райнасса?!
— Я не дойду до некроманта сама, Грей, — мягко произнесла я. С ума сойти, кто кого здесь должен успокаивать?! — Я же не маг. Ты сам понимаешь, что это единственный способ.
На какой-то миг мне показалось, что мужчина превратился в статую, настолько страшной неподвижностью сковало его фигуру. Словно сама жизнь ушла из него вместе с моими словами. Я наклонила голову, недоумевая, что же произошло, как в памяти всплыла брошеная вскользь фраза целителя: "..Иначе он бы не отпустил тебя." Неужели?.. Но нет, это невозможно!
— Грей, в этом нет твоей вины, — промолвила я. — Нас специально послали вдвоём, чтобы хоть одного был шанс закончить начатое…
— На твоём месте должен был быть я, — выдохнул маг. Я только горько улыбнулась, радуясь про себя, что он не может меня видеть. Ты ещё многого не знаешь, напарник. Хотя бы того, что Альфой должна была быть я, а не ты.
— Я пойду, Грей, — просяще произнесла я. Мужчина вздрогнул и ещё сильнее сжал мне руку, словно опасаясь, что я могу в любой миг растаять в воздухе.
— Обещай мне, что используешь Амулет Смерти только если другого выхода уже не будет! Обещай, Райнасса!
А смысл? — подумала я, но посмотрела на напряжённое лицо мага и судорожно сжатые губы, и неожиданно для самой себя, прошептала:
— Обещаю.
Медленно, неохотно его рука выпустила мою. Я поднялась на ноги. Провела пальцем по его щеке и шраму, пересекающему место, где раньше были глаза.
— Прощай, напарник. У тебя всё будет хорошо.
— Возвращайся, Райнасса, — беззвучно прошептал он.
Я вышла из комнаты, не обернувшись. И он, и я знали, что мне придётся использовать Амулет Смерти. Даже с подарком Грея я ничего не могла противопоставить некроманту, пьющему силу из тысяч воскрешённых мертвецов.
…Per Aspera Ad Astra — Сквозь Тернии К Звёздам…
В Аргасте я была уже к вечеру.
Город стоял такой неестественно молчаливый, что грудь невольно защемило ощущением прошедшей беды. Так не бывает! — кричал, мечась в панике, разум. Не бывает, чтобы ни одного звука не доносилось из-за каменных стен, пусть даже они и в две руки толщиной, пусть и с этой стороны нет жилых домов, а только забытые всеми мастерские. Ну и что, что сейчас уже темно, — хоть стон, хоть скрежет, хоть шорох — но должны доноситься до усиленного звериным обликом слуха! Но нет — ничего не слышно, тишина, словно на кладбище…
…В полнолуние.
С некоторым трудом, сильно оттолкнувшись лапами, взмыла в воздух, едва сумев удержаться на вершине стены, а не слететь вниз с другой стороны. Глухое рычание
Город пуст, действительно пуст — ни души. Только дома с выбитыми окнами и дверьми, плотный туман, лениво стелящийся по некогда чистым плитам улиц, а теперь сплошь залитыми кровью. Но нигде не видно ни одного тела, а это значит…
…Это значит, что у некроманта появилось больше пушечного мяса.
Амулет Смерти обжёг холодом белую шерсть — слишком мощный, чтобы исчезнуть вместе с одеждой и оружием при смене ипостаси. Скоро, уже скоро, потерпи.
А смогу ли я? — вновь и вновь мысленно задавала я себе один и тот же вопрос. Всё просто, когда враг сам ткнёт тебя мечом под рёбра. Но ведь некромант не дурак — одного взгляда будет достаточно, чтобы понять, что за штука болтается у меня на шее, которую не снять без желания носителя. И он будет стараться во что бы то ни стало захватить меня в плен, удержать, что угодно, но не дать умереть. Вот потом уже, когда покинет своё логово, и оставит меня там, погибать от голода… а мы живучи, даже слишком живучи, ему хватит времени, чтобы успеть уйти. Значит мне надо будет обнажить меч… против себя самой. Смогу ли?
Тракт проносился мимо, безлюдный и вымерший, как и всё вокруг. Я неслась бледным отсветом, мягкие подушечки лап едва касаются жёсткой земли. Бежала, не чувствуя усталости, не ощущая в себе ничего, кроме тупой пустоты.
А как ещё может ощущать себя тот, кто идёт умирать?
Всё же это был замок, некромант не решился отступиться от первого знака власти и величия, не утерпел продемонстрировать свою мощь. А она поистине ужасала.
Я скорчилась за гигантским валуном, издали осматривая пятнистое колышущееся море у подножья древней крепости. Окрестности то и дело оглашались яростным животным рыком, воем, визгом за право быть ближе, быть первым. В большинстве своём волки, но и здесь мелькали угольно-чёрные спины грозных и гибгих хищниц ночи — пантер, рыжие шкуры рысей, словно белые пятна зредка проплывали тигры.
Запах, дурманящий запах ближущейся охоты, крови и добычи туманил разум, заставлял сердце биться учащённее, чем следовало, ибо идущий на смерть должен быть всегда бесстастен.
Я вздохнула поглубже, успокаивая дыхание и скользнула вдоль безопасной цепочки валунов, позволяя зверю, над которым всегда держала контроль, выглянуть наружу. Я здесь, вы чуете меня, но я такая же, как вы, я тоже жажду этой охоты, когда можно будет наконец стереть с лица земли это зарвавшееся человеческое племя, наконец напиться тёплой, чуть солоноватой крови, которая всегда дарила нам мощь силу. Мы ведь все братья, разве не так?
Я пришла вовремя, взгляды ближайших оборотней только вскользь прошлись по мне, с удивлением зацепив иссиня-чёрный Амулет, резким пятном выделявшийся на моей шерсти. Все затаили дыхание, когда на ступенях, ведущих ко входной двери в облаке дыма возникла тощая фигура некроманта. Я опустила голову, вместе со всеми ощущая этот пронзительный, властный зов, которому нельзя не подчиниться. Но в то же время ехидная насмешка зародилась в мозгу: даже этот и тот упивается своим господством, хотя и прекрасно понимает своё мелкое позерство, недостойное великих.