Родные миры

Кузнецова Дарья Андреевна

— И ты действительно думаешь, что Кар согласится?

— Ради того, чтобы Вер перестал над ним подтрунивать насчёт «влюблённого идиота»? — захихикала я. — Куда он денется! Но мне непонятно, если ты не умеешь флиртовать, откуда, скажем, та мысль про ревность взялась?

— Да это просто, теорию-то я знаю. А со стороны заметить отношение двух людей друг к другу не так уж сложно. По крайней мере, в вашем случае всё было именно так. Ладно, пойдём, а то невежливо как-то заставлять людей ждать.

Сегодняшний день прошёл точно также, как

вчерашний. С той лишь разницей, что вместо филолога меня допрашивала биолог. После Кварга я была для неё самым интересным объектом, и она очень подробно расспрашивала меня обо всём, начиная с распространённости моей внешности и заканчивая особенностями природы Сестры. В последнем вопросе я довольно сильно плавала, и пыталась уйти от ответа, предлагая собеседнице проверить библиотеку «Вольной птицы». Она соглашалась, восхищалась… и вновь задавала вопросы. Такую бы энергию, да в мирное русло!

В итоге после целого дня общения с доктором Дудкиной мне не хотелось уже ничего. Редко в жизни попадаются настолько утомительные люди; мне вот при всём богатстве и разнообразии знакомств не попадались ещё ни разу. Но больше всего меня удивляло, как при такой подвижности, энергии и ударной работе (без перерыва на обед, между прочим) она умудрялась оставаться такой же пухленькой. Любой другой на её месте давно бы уже превратился в ходячий скелет!

На ужине из землян никто не присутствовал, поэтому можно было спокойно (с привычной скидкой на возможное наличие средств прослушки) обсуждать их прямо за столом. Правда, я в обсуждении не участвовала, вяло ковыряясь в тарелке. Интересно, почему меня так накрыло после беседы с Еленой Михайловной? Или, может, дело не в ней, а я просто устала метаться между эйфорическим парением над миром, в которое меня погружало общество Кара, и настороженной подозрительностью в остальное время?

Больше всего говорила Птера. Они с Тимулом восторженно обсуждали земных техников и земные технологии, с которыми уже успели ознакомиться. Взглянув на Пи, я вспомнила о данном ей обещании и попыталась включиться в разговор (пока хотя бы мысленно). Тщетно: разум на сегодня решил взять выходной, и в голове царила звенящая гулкая пустота.

— Теряем мы Пи, — в конце концов глубокомысленно вздохнула я, решив импровизировать и положиться на духов. В конце концов, нас же с Кваргом они свели!

— В каком смысле? — хмыкнул упомянутый «сведённый».

— Да так, — я поморщилась. — Мысли вслух. Ты не обращай внимания, меня что-то эта Дудкина выжала до состояния полного нестояния, как у неё только это получается.

— Согласен, крайне утомительная женщина, — согласился мужчина. — Может, тебя опять с ложечки покормить?

— Ой, не надо, — запротестовала я. — Мне кусок в горло не лезет, я лучше спать пойду.

— Погоди, а что с Птичкой-то не так? — уточнила, очень удачно мне подыграв, Ридья. Ну, вот и оно, вмешательство духов.

— По-моему, земляне её окончательно покорили.

— Кстати, взаимно, — со своей обычной

трогательной улыбкой подтвердил Тимул. Хм. Или это правда духи, или эта парочка вполне сознательно поддерживает нужную тему? Нет, в отношении Ри я бы ещё посомневалась, но её муж к подобным мелким житейским хитростям был совершенно не способен! — Ваня очень ей восхищался и всё спрашивал у Михал Михалыча, как бы уговорить остальных завтра поменяться обратно.

— Ваня? — озадаченно уточнила я.

— А, вы же с ними так и не познакомились, — опомнился Тимул. — Ну, младший из них, он представился «просто Ваней», хотя полностью это имя звучит «Иван»; странное сокращение…

— Тим, не отвлекайся, — мягко одёрнула его супруга.

— А! Ну, так вот, Ваня — он как раз инженер по силовым установкам и двигателям, причём не просто умный, а даже почти гениальный. А Михаил Михайлович Щебетун, который постарше, он программист. Удивительно, но все их принципы программирования очень близки к нашим. Оказывается, некоторые старые языки…

— Ой, Тим, не начинай, пожалуйста, — выразительно скривилась я. — Я не могу сейчас про умное слушать, у меня от этого заворот мозга может случиться.

Кварг рядом от этой фразы рассмеялся и потянул меня к себе на колени.

— Бедная Ника, жертва биологии, — проворковал он, гладя меня по голове. Я бы даже умилилась и немного поканючила для порядка, если бы делал он всё это не с таким глумливо-ехидным видом.

— Угу, — вздохнула я, поудобнее устраивая голову у него на плече. — Ладно, завтра, надеюсь, познакомлюсь с этими инженерами. Этот Ваня очень милый… ай, не щипайся! Видишь, говорят же, ему Пи понравилась, а я на её фоне как специалист по технике меркну.

— Ну скажешь тоже, понравилась, — возмущённо фыркнула Птера, до сих пор почему-то молчавшая. — Просто женщины с такой специализацией попадаются нечасто, ему и любопытно.

— С умными женщинами всегда так, — со знанием дела подтвердил Кар. Нет, я определённо ничего не понимаю! У меня сейчас такое ощущение, что здесь созрел заговор против сосредоточенно молчащего и задумчиво цедящего чай Кверра, и все совершенно осознанно разыгрывают этот спектакль. — Поговоришь пять минут на профессиональные темы, а через пять минут замечаешь, что и фигурка у неё что надо, и глаза горят, а потом и не заметишь, как ты уже вдохновенно таскаешь её на руках.

— Вот ты ещё скажи, что сразу мой ум оценил, — пренебрежительно фыркнула я. — Первым делом за попу хватать начал, и только потом уже именем поинтересовался!

— Шли бы вы… спать, — мрачно вздохнул наконец Кверр.

— Ты чего? — озадаченно вытаращился на него Тим, да и остальные посмотрели удивлённо.

— Малыш завидует, — с фирменной снисходительной усмешкой ответил вместо младшего старший. — Бывает и с лучшими из нас.

Вер бросил на брата странный взгляд исподлобья, раздражённо буркнул себе под нос какое-то ругательство и, резко поднявшись с места, вышел.