Родные по крови

Лебедева Оксана

— С чего бы вдруг?

Он вдруг резко перестал смеяться. Вслед за мной поднявшись с лежака, Артур прищурился, а потом совершенно неожиданно спросил:

— Вот и я думаю, с чего бы? Чего ты боишься? Меня или саму себя?

Несколько секунд я прибывала в замешательстве, не зная, что ему ответить. Отшутиться не получится. А сказать правду…так ведь я сама её не знаю.

— Я боюсь задеть твои чувства. Ты как-то не так воспринимаешь наши отношения. Мы двоюродные брат и сестра. Я люблю тебя, очень. Но люблю только как брата. Не больше и не меньше. Во всех остальных смыслах ты мне полностью безразличен. Я равнодушна к тебе как к парню. Я даже никогда не думала о тебе в этом смысле.

Ложь. Гадкая мерзкая ложь. Я знала, что сделала больно. Безумно больно. И даже не могла понять кому больше. Ему или самой себе? Я смотрела в его невозможно зелёные глаза и чувствовала, что внутри всё разрывается от его взгляда. Он поджал губы. Опять прищурился. Я чувствовала, что он пытается сдержаться. Изо всех сил. Сдержаться,

чтобы не ударить меня. Не сделать так же больно, как и я, ему только что. Но ведь это к лучшему. Я должна была сказать именно так. Неужели он сам ничего не понимает?

— Безразличен значит?

Я кивнула, а сама скрестила за спиной руки и с такой силой сжала ладони, что на них наверняка останутся следы от ногтей.

— Равнодушна как к парню?

Опять кивок. И опять ужасная внутренняя борьба. Так лучше. Так правильней.

— Докажи.

Он ввёл меня в ступор одним коротким словом. Я смотрела на него и не понимала, то ли я ослышалась, то ли что-то не так поняла.

— Докажи.

Снова повторил Артур и с силой сжал пальцы на моих запястьях. В эту минуту меня пробила такая мощная волна дрожи, что я еле удержалась на ногах. Внутри всё колотало от безумного всплеска чувств.

— Давай, докажи, что ты ничего не чувствуешь ко мне в ЭТОМ смысле. Докажи, что я полностью безразличен тебе как мужчина. Докажи мне это и клянусь я стану для тебя БРАТОМ. Только братом и никем большим. Но сначала докажи.

— Как?

Мой голос дрожал. Я едва сдерживала подступающие к глазам слёзы. Господи как мне доказать ему, что я полностью равнодушна к нему как к мужчине, если это абсолютно не так? Да будь я проклята, но меня разрывает на части только от одного его взгляда.

Артур молчал. Несколько минут он так и стол, не выпуская из рук мои ладони и не произнося не слова. Мне даже показалось, что он забыл о моём присутствии. Думает о чём-то совсем далёком. Но эта была всего лишь передышка. Передышка для меня. Затишье перед бурей….к которой я была совсем не готова. Когда он резко подхватил меня на руки, перекинув через плечо, и помчался к океану, я вскрикнула. Я начала колотить его по спине, пытаясь выбраться. Но это было бесполезно. Он с разбегу вошёл в воду, и меньше чем через долю секунды я оказалась выброшенной в океан. Меня тут же пробила дьявольская волна дрожи. Волна безумного холода от леденящих волн океана и дикого испепеляющего жара от безумного сумасшедшего взгляда. Как только я вынырнула, сделала жадный глоток воздуха и перекинула на плечи мокрые пряди волос, Артур тут же притянул меня к себе. Я даже не успела разозлиться. Тело отреагировало раньше. Стоило ему сжать ладонями мою талию, впиться в моё лицо откровенным продирающим душу взглядом, как я сдалась. Проиграла ещё одно сражение. В ту же секунду меня разорвало накрывшее с головой цунами жара и дикого желания. Да, чёрт подери, будь я проклята. Будь проклято моё свихнувшееся тело, но я хотела Артура. Хотела в самом примитивном смысле этого слова. Мои соски затвердели под его хищным животным взглядом. Океаническая волна оттянула купальник так, что лифчик практически полностью обнажил мою полную, хаотично вздымающуюся грудь. Грудь, которую он поработил своим взглядом. Когда Артур медленно прошёлся ладонями вдоль моего тела и поверх мокрой ткань сжал пальцы на затвердевших сосках, я вскрикнула, тут же дернулась, попытавшись вырваться, но он буквально вжал меня в своё тело. Вжал так, что уже через долю секунды я ощутила, как его вставшая плоть упирается мне в живот. Он возбуждён. Он на грани. На грани, так же как и я. Все мои чувства оголены как натянутая струна. Я хочу его сейчас. Во мне. Немедленно. Здесь. В этом океане. И плевать. Плевать на всех и вся.

— Это твоё безразличие? — он усмехнулся и сжал меж двумя пальцами мой затвердевший сосок. А я прокусила губу до крови. Впилась ногтями в своё бедро, но сдержала рвущийся из моего горла крик. — Это ты называешь равнодушием? Значит, любишь как брата? Ничего не испытываешь как к мужчине? Пусть будет, по-твоему. Только могу поклясться твои трусики сейчас мокрые. И вовсе не от океанических волн. Ты ведь хочешь, милая? Хочешь, чтобы я тебя трахнул? Прямо сейчас, прямо здесь? — он склонился к моему лицу, и я почувствовала, что ещё немного, и я просто потеряю сознание. Так не бывает. Невозможно испытывать это безумство. Этот ураган желаний, сносящий всё на своём пути. — Я тебе трахну, милая. Трахну так, чтобы ты больше никогда не назвала меня «братом». Но не сейчас. И не здесь. Я трахну тебя тогда, когда ты сама об этом попросишь. А пока я не прикоснусь к тебе. Я не дотронусь до тебя до тех пор, пока ты первая не придёшь ко мне.

Он резко отпустил меня и вышел из воды. Уже через пару секунд Артур скрылся из моего поле зрения. Едва передвигая подкашивающиеся ноги, я вышла на берег и рухнула в мокрый песок. Два: ноль в его пользу. И я знаю, нет, я чувствую, что очень скоро этот счёт увеличится.

Медленно потягивая из трубочки какой-то обжигающий горло коктейль, я просиживала вечер в баре своего отеля. Полина как всегда была с Олегом. То ли они где-то гуляли, то ли были в его номере. Вообще сейчас её, наверное, можно было и не ждать. Она тонко намекнула мне, что останется ночевать в номере у Олега. А я не стала её останавливать. После всего

того, что сегодня произошло я, просто не имела права читать ей нотации. Олег не идеален. И я по-прежнему считала, что он совсем не пара Полине, но они НЕ РОДСТВЕННИКИ, а значит, какими бы разными они не были, им всё равно ничего не мешает быть вместе. Гулять, целоваться, заниматься сексом — для них нет запретов. А для меня есть. Для меня есть все эти запреты, которые я сегодня с треском разрушила. «Я тебя трахну милая, трахну так, чтобы ты больше никогда не назвала меня братом» — эти слова всё ещё стоят у меня в ушах, всё ещё не дают мне успокоиться. То, что произошло сегодня, на пляже…сто стороны это, наверное, было мерзко. Наверное, я должна была возненавидеть себя. Постараться забыть обо всё, что случилось, а главное не допустить повторений. Но я не жалела. Да, меня разрывал стыд. Разрывал в клочья, на самые мелкие кусочки. Но я не жалела и более того я знала, что ПОПРОШУ. Ведь он всё для этого сделает. Он не оставит меня в покое. Я была больше чем уверенна, что он больше не станет порабощать меня, но он сделает всё, чтобы я сама к нему пришла. Чтобы сама попросила. И я попрошу. Рано или поздно я порошу его прикоснуться ко мне…и тогда уже никто из нас не остановится. Я почувствовала. На каком-то подсознательном уровне я почувствовала, что он здесь. Где-то совсем близко. Резко обернувшись, я чуть не пролила виски себе на платье, когда увидела его в другом конце бара. За самым дальним столиком. Он был не один. Рядом с ним сидела какая-то девка. Яркая брюнетка в вызывающе красном платье, которое совершенно не прикрывало то, что вообще должно было прикрывать. Эта девка смеялась. Я видела, как её перемазанные помадой губы расплываются в довольной улыбке, когда Артур наклоняется к ней, шепчет в ухо, наверняка что-то интимное, потому как она жадно слизывает со своих пухлых губ помаду и заливается краской стыда. Только ей не стыдно. Всё это наиграно. Если он попросит она, прямо сейчас раздвинет ноги. Вон там. За тем столиком. Прямо в этом баре. Она…моё собственное отражение. Сегодня я была готова раздвинуть ноги. Там, на том пляже. Перед большим скоплением людей. Сегодня я была готова отдаться ему где угодно, если бы он попросил. Внезапно к горлу подкатила тошнота. Я едва сдержала истерический смешок, когда он положил ладонь на её коленку и, наклонившись, поцеловал девчонку в губы. У меня внутри всё сжалось ледяными тесками. Ненависть, злость, обида, презрение к нему и к себе…Я не выдержала всего этого. Соскочив с места, я выбежала сначала из бара, а потом из отеля. Мне нужен был воздух. Срочно. Я начинала задыхаться. По-настоящему. Ещё бы секунда и у меня бы начался приступ.

Тяжело дыша, я завернула за угол здания и присела на бордюр. Чёрт. Перед глазами всё ещё стояла картина как он лапал какую-то шлюху. Почему-то хотелось то ли заплакать, то ли засмеяться. А чего ты ожидала, дура? Разве ты не знаешь Артура? Не знаешь, с какой скоростью он меняет девок? Утром одна, вечером другая. Он бабник. Он циник. Он самая настоящая скотина лишённая всех моральных принципов. И он твой брат. Очнись Самсонова, он твой БРАТ!

— Скучаешь?

Я вздрогнула и резко подскочила на ноги, когда услышала позади себя его голос. Обернулась. Он стоял в шаге от меня и пытался отдышаться. Бежал? За кем?

— Гуляю на свежем воздухе.

— Почему ушла из бара? Не понравилась музыка?

С моих губ сорвалась усмешка. Значит, он видел. Видел, что я сидела в этом баре. И этот спектакль…он устроил для меня?

— Не понравилось представление. Дешёвое. Наигранное.

— Приревновала?

Я снова усмехнулась. Попыталась пройти мимо него, но он перехватил меня за руки и резко впечатал в стену. Сердце пропустило тысячу ударов. Я снова забыла кто я и кто он. Я снова забыла о своих принципах, которые Артур растоптал. Ему снова удалось это сделать всего лишь за какие-то доли секунд. Одно его прикосновение и я уже схожу с ума. Это ненормально. Неправильно. Дико. Но я не могу это контролировать.

— Мне всё равно. На тебя и на твоих девок.

Очередная ложь. Наглая жалкая, в которую он никогда не поверит. Мне не всё равно! Чёрт побери, я не могу смотреть, как он прикасается к другим…

— Опять обманываешь? Тебе ведь не всё равно? Ты ревновала малыш. Хочешь я докажу тебе это? — он опустил взгляд в вырез моего платья и я залилась краской стыда. — Твои соски…дьявол малыш, могу поклясться они твёрдые как камушки. — Я вскрикнула. Да, чёрт подери, я не выдержала, когда он опять жадно обхватив пальцами мою грудь, сжал затвердевшие соски. Я вскрикнула, вцепилась ему в плечи, но не попыталась отстраниться. Не могу….Не сейчас. — Знаешь, о чём я думал, когда прикасался к ней? Когда целовал её губы? Когда трогал её ноги, грудь? Знаешь, что я представлял? Тебя малыш. Я представлял, что прикасаюсь к тебе. Что ласкаю, целую тебя. Позволь мне малыш, позволь моя девочка, я хочу ласкать тебя, сводить тебя с ума…

Он просил. Нет, он умолял. Хрипло, обволакивающе. Он склонился к моей шее, втянул тонкую кожу губами, пометив, оставив засос. Он продолжал дерзко теребить пальцами мои соски. Продолжал раздирать меня на части, убивать, порабощать…Я уже сдалась. Обмякла в его руках. Запрокинула голову кверху и жадно ловила ртом воздух. Никогда я не испытывала ничего подобного. Удовольствие, граничащее с болью, со смертью….Это было слишком. Слишком откровенно. Слишком бесстыдно. Слишком горько и сладко одновременно.