Родовой кинжал
Шрифт:
— О чем?
— О том, что ввязалась во все это. — Драниш подошел ко мне, схватил за запястья и прополоскал руки в ручье. А потом накрыл мои ладошки своими и горячо подышал. По рукам пробежали горячие мурашки, я поежилась. — Что заставило тебя поступить на службу королевских гласов? Я не видел в том зале ни одной девушки такой, как ты.
— Какой? — поинтересовалась я.
— Ты даже не профессиональная магичка, не говоря уже о принадлежности к воинам. Ты домашняя девочка, которой нужно сидеть дома и вышивать подушечки бисером. А твое хорошее воспитание! Разве с
Я, ничего не отвечая, выдернула руки и повернулась к котелку.
— Я сам помою. — Тролль сноровисто принялся тереть бок посудины. — Ты можешь вернуться назад домой и ждать меня? Тебе не придется платить неустойку, я решу все проблемы. А ты мне свитер свяжи на зиму, идет? К первому снегу мы вернемся, и я на тебе женюсь.
— Нет, — глухо сказала я. — Я больше не буду никого ждать.
Драниш внимательно посмотрел на меня. Былинка во рту замерла. Я молча ждала, что он скажет. Будет ли он спрашивать, кого я ждала? Будет ли настаивать на том, чтобы я все-таки вернулась домой? Или решит поделиться опытом походной жизни? Но тролль снова удивил меня.
— Понятно, — только и сказал он. Былинка снова стала ездить по губам туда-сюда, а большие ладони принялись ловко тереть бока котелка.
— Воркуете, голубки? — Тиса ходила по лесу далеко не так бесшумно, как превосходящий ее размерами и массой тролль. — Прям картинка получается. Только ты, Драниш, на героя девичьих мечтаний не похож. Очень уж страшный.
— Герои грез тоже разными бывают, — сказала я.
— Ты просто не знаешь, о чем говоришь, — фыркнула Тиса. Она мыла в ручье свою и капитанскую миску. — Ты думаешь, Драниш такой хороший? Да если бы у меня была дочка, я бы ее удавила, только бы она этому троллю не досталась! Уж поверь, его я знаю как облупленного.
— Ща я кого-то удавлю, — предупредил Драниш. Меня удивила злоба, прозвучавшая в его голосе. Обычно он пикировался с воительницей легко и иронично. Девушка вздрогнула и отодвинулась подальше.
— Ну и что? — Я положила руку на плечо тролля. — У кого из нас недостатков нет?
Я гладила плечо черноволосого громилы до тех пор, пока он не расслабился. Мне был знаком такой тип характера, обладатель которого, не успокоившись вовремя, переходил в состояние неконтролируемой ярости. Поэтому пришлось погладить Драниша, даже несмотря на то, что он может воспринять мою заботу как поощрение его дальнейших ухаживаний. Но я считала, что на сегодня ссор в нашем маленьком коллективе достаточно.
— Зато теперь котелок чистый, — улыбнулась я, когда тролль поднял на меня свои слегка сощуренные черные глаза.
— Это точно! — фыркнул он, рассматривая блестящий бок, который до этого остервенело тер. Я с облегчением вздохнула — оказывается, все это время боялась вдохнуть как следует. — Эх, котя, как же я тебя люблю!
Драниш легко подхватил меня одной рукой и понес к фургону, ступая все так же бесшумно, несмотря на дополнительный вес.
— Я сегодня ночью буду управлять фургоном, так что, если не сможешь уснуть под храп, приходи. Места на козлах много, а вдвоем теплее будет.
Капитан с эльфом
Быстро темнело и ощутимо холодало. Повесив щелчком пальцев перед собой зеленый огонек, эльф заново переплетал косы, полностью погрузившись в это занятие. Гном кутался в необъятную шубу. Я села между ними, засунув ладони в рукава толстенного свитера, связанного няней. О чем говорить, я не знала, но молчание меня не тяготило, я вспоминала и обдумывала день и решала, как лучше всего будет себя вести завтра.
— Я же сегодня заблудился, — нарушил тишину Персиваль. — А вы даже не спрашиваете, как я себя сейчас чувствую. Я пережил такой стресс! Мне было так страшно! Такое ощущение, что все кругом шепчет, деревья колышутся…
— Как можно было заблудиться в двух шагах от стоянки? — фыркнул эльф. — Почему ты не кричал?
— У меня голос пропал, — признался гном. — Я боялся, что крикну, и волкодлак прибежит и сразу же сожрет.
— Да, вполне может быть. Волкодлаки жирных любят, — подтвердил Даезаэль.
— Я не жирный! — обиделся Персиваль. — Я красивый.
— Особенно с точки зрения мясника, — согласился целитель. — Тобой, если твою тушу разделать, можно целую семью прокормить. И не один месяц.
— Мила! — обиделся до слез гном. — Поведай этому ушастому свою женскую точку зрения! Я ведь красивый?
— Думаю, насчет нескольких месяцев ты переборщил, — сказала я эльфу. — Если целая семья будет им питаться, то такого количества мяса на месяц хватит, не больше. Но сомнительно как-то, разумных существ уже давно никто не ест.
— Это смотря где, — возразил эльф.
Гном совсем обиделся и ушел спать. Через какое-то время из фургона донесся его мощный храп.
— Я бы за такой храп в тесном помещении казнил бы не раздумывая, — кисло сказал эльф. — Но, наверное, так и должно быть. Ведь жизнь — такая гадость. И днем и ночью, что куда хуже.
Он доплел последнюю косу и, прикрыв глаза, стал мурлыкать заунывную мелодию.
Я вернулась в фургон. Под потолком горела свеча в фонаре, дающая тусклый свет. Тиса спала, прижавшись лбом к плечу капитана. Персиваль вздрагивал во сне, и можно было только посочувствовать его соседу Даезаэлю. Наверняка гном сильно ворочается, а спать рядом с таким очень неудобно. Я взяла свое одеяло и прошла к козлам.
Тролль молча помог мне перебраться через лавку. При свете накопителя его глаза фосфоресцировали.
— Ты хорошо видишь в темноте? — спросила я.
— Почти как днем, — кивнул он. — Раньше тролли были подземным народом, жили в горах. Пока нас оттуда гномы не поперли.
— Как это получилось? — спросила я. Этот раздел истории меня всегда интересовал. — Ведь вы как минимум втрое крупнее любого гнома!
Драниш поскреб свою грудь через куртку, поленившись ее расстегивать. Звук получился отвратительный.