Родственные души
Шрифт:
— Это здорово! — воскликнул Танис, и Флинт фыркнул, как будто это было пустяком.
— Иногда я хотел бы родиться в Утехе, — затем тихо произнес Танис, вглядываясь в даль, на север, где, как он знал, располагалась Утеха. Он отбросил огрызок яблока, и попрощался с Флинтом.
Как бы подтверждая оптимистичные слова, произнесенные Беседующим, когда гном впервые прибыл в Квалиност, Флинт с Беседующим за последние несколько месяцев стали почти друзьями. Полгода назад, если бы кто-нибудь сказал Флинту, что он найдет себе товарища в лице эльфийского повелителя Квалинести, он заказал
Итак, Флинт гулял по дворцовым садам бок о бок с Беседующим, ведя разговор о далеких землях и веках, или сидел справа от Беседующего за официальным обедом. Конечно, кое-кто из придворных ворчал, но Флинт понял, от кого Портиос и Лорана унаследовали свое упрямство.
Особенно в последние несколько недель Флинт стал также близок к Солостарану, как и к Танису. Церемониальные стражники Беседующего, носившие нагрудники, украшенные эмблемой в виде Солнца и Дерева, выполненной серебряной филигранью, больше не задерживали его у приемной Беседующего в Башне. Вместо этого они с улыбкой приветствовали Флинта и приглашали постучать в дверь приемной со стеклянными стенами. А у личных слуг Беседующего был строгий приказ держать серебряную чашу на столе Беседующего наполненной сухофруктами и глазированными орехами, которые любил гном. Сегодня осеннее солнце лилось сквозь стекло на свежий зеленый камыш, рассыпанный по полу, и освещение комнаты приобретало легкую мрачность, словно на лесной опушке.
Беседующий сказал, что надеется, что Танис не становится назойливым, проводя так много времени с Флинтом.
— Ба, — фыркнул Флинт. — Я не могу представить, что околачиваться в дымной кузнице со сварливым гномом вроде меня может доставлять так много радости. Но вы не беспокойтесь о Танисе. Он хороший парень.
Беседующий улыбнулся и кивнул.
— Да, я тоже так думаю. — Он встал и подошел к окну, молча вглядываясь вдаль, будто что-то обдумывая. Затем он обернулся и посмотрел на гнома своими ясными глазами. — Флинт, Танис много значит для меня, и мне кажется, что он и твой друг.
— Я знаю, ты слышал об обстоятельствах его рождения. Как мой брат, Кетренан, был зарезан бандой разбойников-людей и как напали на его жену, Элансу. — Он вздохнул. — Но я не думаю, что ты понимаешь, каким по-настоящему темным было то время. Те месяцы, когда Эланса носила внутри дитя, казалось, что она уже сама умерла. Она выглядела отсутствующей. И когда он родился, она ушла. Но Танис был сыном жены моего брата. Я не мог повернуться к нему спиной.
Казалось, что Беседующий спорит с каким-то оппонентом, а не рассказывает другу историю.
— И поэтому я принес его сюда, чтобы вырастить как своего собственного ребенка.
Он вздохнул и вернулся, чтобы снова сесть лицом к гному. Флинт теребил кончик своей бороды. Это была тяжелая история.
— Были те, кто не принял моего решения, — тихо сказал Беседующий, и Флинт посмотрел на него. — Похоже, не все были способны простить ребенку обстоятельства его рождения. Ребенок, Флинт — крошечный ребенок! В чем была его вина, что мой брат был мертв? В чем была его вина, что Эланса тоже умерла? — Следы мучительных воспоминаний промелькнули на лице Беседующего.
— И
— Они так и остались, и, как и путь моего народа, мало изменились. Я все еще не уверен, как много из этого замечает Танис — хотя подозреваю, что парень многого мне не говорит. Я только могу надеяться, что у него окажется достаточно сильное сердце, чтобы вынести это. Полагаю, что я оказал довольно слабую услугу, принеся его сюда. Но ты понимаешь, Флинт, почему я должен был так поступить?
Беседующий пристально посмотрел на гнома, его тускло-белые волосы мерцали в ярком свете.
— Несмотря на мир, который мы здесь для себя установили, те прошедшие века после Катаклизма были темными, были временами горя и бунтов. Танис — дитя того горя. И если я не могу принести радость в его жизнь, то как может быть излечено горе в любом из нас? В эльфах, в Квалинести? Беседующий покачал головой и затем слабо улыбнулся. — Боюсь, что я разболтался. — Он встал, и Флинт последовал за ним. — Прошу прощения, что отнял у тебя так много времени. Я просто хотел сказать тебе, что рад, что ты стал другом для Таниса. Боюсь, что, скорее всего, его первым другом, за исключением его кузенов.
Флинт кивнул и протопал к двери, но прежде, чем выйти, развернулся и пристально посмотрел на своего эльфийского друга задумчивыми голубыми глазами.
— Благодарю, — мрачно сказал Флинт. — Он также и один из моих первых двоих друзей. — И гном вышел, закрыв за собой дверь.
Наконец, первое посещение гномом Квалинести подошло к концу. Он, Танис и другие стояли на краю города, у моста, который пересекал место слияния двух рек, Слез и Надежды. Утро было серым и прохладным, и в воздухе была пахнувшая снегом резкость.
— Итак, тебе, в самом деле, нужно идти, — тихо сказал Танис, глядя на другую сторону ущелья.
— Да, думаю, пора, — ответил Флинт. — Если мне повезет, то я увижу первый снегопад уже дома.
Танис только кивнул.
— Я буду скучать по тебе, — наконец сказал он.
— Гм!.. — угрюмо произнес Флинт. — Скорее всего, я не удивлюсь, если ты забудешь меня уже через десять минут. — Но обветренная кожа вокруг глаз гнома сморщилась, и Танис улыбнулся.
Гном попрощался с небольшой группой, собравшейся у моста: со своим другом Беседующим и магом в капюшоне, удерживавшим Лорану от исследования края ущелья. Очевидно, что лорд Зенос отсутствовал, как и Портиос со своими друзьями. После многочисленных обещаний вернуться, Флинт последовал за своим провожатым и протопал по мосту, хотя и не без того, чтобы выкрикнуть ругательство — другое, эхом отразившиеся от холодного камня.
Улыбнувшись и вздохнув, Танис плотнее укутался в свой серый плащ и повернулся, чтобы зашагать обратно к городу.
ГЛАВА 7. СМЕРТЬ В ЛЕСУ
П.К. 308, Начало весны.
Флинт не любил лошадей — заявлял, что у него на них аллергия — и не сел бы на них даже ради спасения своей жизни — ну, может быть, в то время. Во всяком случае, он похлопывал по шее своего серого мула, Быстроногую, и с любовью обозревал серебряные осины и обширные дубы Квалинести.