Рок-посевы: Led Zeppelin
Шрифт:
От былого веселенчества и гулялова ничего не оставалось, и как ни старался Ричард Коул, подбить ребят ни на что ему так и не удалось. Cold and boring — холодно и скучно, — сказал он о месяце записей в Стокгольме. За несколько дней до Рождества, которое Празднуют здесь 25 декабря, основные записи пластинки под названием In Through the Out Door — Вход через выход были закончены, на Рождество музыканты возвращались домой.
Стремление Роберта Планта к обновлению, к залечиванию ран, воспетое в песне All My Love, как бы воплотилось в жизнь 21 января 79 года, когда его жена Мориин родила сына, назвали его Логан Ромеро Плант. В феврале Роберт, Джимми и Бонзо вернулись в Стокгольм для сведения и микширования пластинки Вход через выход. Музыки записали гораздо больше, чем альбом мог вместить, и встал вопрос — что делать с песнями, не вошедшими на пластинку. Одна из них, под названием Wearing and Tearing — Старение и износ, так нравилась Планту, что он хотел выпустить ее одиночной пластинкой. Выпустить с тем, чтобы доказать всяким панкам и нововолнистам, которые уничижительно отзывались о Лед Зеппелии, называя их старперами, скопидомами — что у Зеппелиновцев есть еще порох в пороховницах. Но у Джимми был другой план — он считал, что три композиции, не вошедшие на альбом, нужно выпустить отдельной пластинкой типа миньон, причем выпустить их летом перед выступлением на огромном фестивале, объявленном в мае 79 года. Фестиваль должен был состояться в огромном природном амфитеатре в парке местечка Небуорт, около города Стивенедж в английском графстве Хартфордшир, к северу от Лондона. Английская музыкальная печать встретила это объявление, что называется, с особо циничным глумлением. Местная музпресса вообще нацелена на отыскивание новых талантов, на открытие и поддержание новых тенденций, всего свежего, незрелого, зародышевого. Если, достигнув известности, артист пытается
Перед концертами в Небуорте группа собралась в одной из киностудий для отработки новых световых эффектов, из которых самым примечательным был, пожалуй, занавес, сотканный из лазерного света, образовывавший над Джимми Пейджем прозрачную пирамиду, когда тот во время своего соло начинал играть на гитаре смычком. Следующая встреча состоялась уже в парке, в Небуорте, где проверяли звук огромной усилительной аппаратуры. Джон Бонам посадил своего одиннадцатилетнего сына за барабаны, а сам пошел в окружающие поля послушать группу. Джейсон Бонам уже умел играть и бил по отцовским барабанам увесистыми палками — за такой размер их в группе называли trees, т. е. деревья. Сын колотил по-отцовски хлестко. Впервые в жизни, — сказал тогда Бонзо, — увидел я Лед Зеппелин со стороны. Фестивальный концерт состоялся 4-го августа — это было первое выступление Зеппелин в Англии за последние 4 года, ребята, особенно Роберт Плант, очень нервничали, но десятки тысяч рокеров, заполнивших небуортскую лощину, встретили их восторженным ревом. По идее, пластинка Вход через выход должна была появиться перед Небуортским фестивалем, но, как и раньше, из-за оформления пластинки вышли задержки, и альбом вышел только в конце лета 79 года. В Америке полушутя говорили, что пластинка эта спасла всю пластиночную промышленность от разорения и банкротства. Дело в том, что в предыдущем, 78 году, музыкальная печать наводнила свои страницы статьями и фотографиями линкеров и нововолнистов — т. е. тем новым, что, по мысли журналистов, должно было придти на смену устаревшему и отживавшему. Пластиночные фирмы, лозунг которых, я бы сказал, — Кто не рискует, тот не пьет шампанского — и которые, по понятным причинам, от жизни отставать просто не имеют права — подписывали контракты с новыми группами направо и налево, но когда пластинки эти появились в магазинах, в Америке покупать их почти никто не стал, с точки зрения американских любителей рока, на них не было главного — музыки. Пластинки эти пылились на полках, в магазинах было немноголюдно. Появление альбома Вход Через Выход стало как бы катализатором — юные американцы, устремившись в магазин за этой пластинкой, начали покупать и другие группы тяжелого рока. В тот год американский пластиночный хозрасчет был Лед Зеппелин по настоящему признателен.
В конце 79 года наркотики выбили из Зеппелиновских рядов еще одного ценного человека. Ричард Коул, начинавший гастрольным администратором Лед Зеппелин, к тому времени проработал с группой чуть ли не десятилетие, объездил с ней почти весь земной шар, вытаскивал своих подопечных из многих трудных ситуаций, и вот теперь — потерял работоспособность из-за героина. После Небуортского фестиваля, который Ричард Коул провел, он был уже практически мало на что способен, однако, отстранение его от дел произошло только к апрелю 80 года, когда Лед Зеппелин собрались на короткие гастроли по Европе. В европейские страны собирались впервые за последние 7 лет, концерты планировались просто — без видеоэкранов, без лазеров, без дыма — просто музыка. Не ехал с группой и Ричард Коул, менеджер Питер Грант решил, что Коул работу выполнять просто не в состоянии и нашел ему замену. Коул, по дури (или одури) пробормотал тогда неясные угрозы — причем в адрес не самого Питера Гранта, а его детей. Этого Грант простить уже не мог. Ричард был уволен. Он поехал в Италию со своей подругой, намереваясь вылечиться от наркомании. Остановился в отеле Эксельсиор в Риме. Видимо, прошлые дела Ричарда стали известны итальянской полиции, потому что утром карабинеры из отдела по борьбе с терроризмом взломали дверь номера; при обыске были найдены два шприца и несколько граммов какого-то вещества, полиция заявила, что это — кокаин. Ричард Коул уверял, что ему все это подсунули. Из Англии и Америки за ним тянулись темноватые истории, и по совокупности его обвинили в терроризме и посадили в тюрьму строгого режима, где он и провел последующие полгода. Нет худа без добра: из тюрьмы он вышел чистым и, простившись с негостеприимной Европой, уехал жить в Калифорнию на те 200 тысяч долларов, которые удалось скопить за бурные годы.
18-19 Декабря 1987 года
В прошлый раз мы остановились на событиях начала 80-го года: увольнение гастрольного администратора Ричарда Коула, ставшего наркоманом и потому человеком профессионально непригодным, отъезд его в Италию, полугодичное заключение там в тюрьму, подготовка Лед Зеппелин к европейским гастролям. Гастролям этим суждено было стать последними. Начались они 17 июня в немецком городе Дортмунде, закончились 7 июля в западном Берлине. В этой, в общем, успешной поездке, один инцидент заслуживает нашего внимания: 27 июня в Нюрнберге посреди концерта Джон Бонэм упал, со своего барабанного сиденья без сознания — тогда официально объявлено было о переутомлении. Два месяца спустя, в середине сентября 80 года, начали репетировать и готовиться к поездке в Америку. После репетиций часто собирались в доме Джимми Пейджа — это была огромная старая мельница, переделанная под жилье. Джимми купил ее у киноактера Майкла Кейна почти за миллион фунтов стерлингов. Дом удовлетворял двум основным требованиям Джимми: он стоял на воде, имел репетиционное помещение и достаточно места для студии звукозаписи. Вот там-то, на старой мельнице в графстве Виндзор, 24 сентября 80 года Лед Зеппелин и собрались. Настроение было оптимистическое, все были полны надежд: барабанщик Джон Бонэм, Бонзо, к тому времени перестал принимать наркотики, в том числе и героин, вместо этого врач прописал ему успокоительное и тонизирующее лекарство. Как это часто случается с бывшими наркоманами, — достаточно вспомнить историю Эрика Клаптона — Джон Бонэм был склонен к спиртному. Кроме того, его беспокоила предстоящая поездка в Штаты — предыдущие гастроли, как вы помните, были сорваны смертью сына Роберта Планта, с того же времени над группой висело несколько мелких судебных дел. В тот день утром новый администратор Рекс Кинг забрал Бонзо и повез его на репетицию. По дороге тот попросил остановиться у паба, т. е. питейного бара, где употребил четыре порции водки с апельсиновым соком, закусив двумя булками с ветчиной. В течение всей репетиции Бонзо продолжал пить и к концу играл с трудом. Для Джона Бонэма это было необычно — он всегда гордился тем, что от его питья работа не страдала. За 12 лет совместных выступлений он не сорвал и не пропустил ни одного концерта Лед Зеппелин, всегда приходил вовремя и отдавал все силы на репетициях. К вечеру поехали к Джимми Пейджу. Там, за разговорами, Бонзо продолжил начатое еще с утра занятие, а затем где-то заполночь заснул на диване. Ассистент Джимми Пейджа, Рик Хоббс, знал, что нужно делать в таких случаях — он отволок Бонзо в спальню, положил его на бок, подпер подушками и выключил свет. Наутро Бонзо не появился. Помощник Роберта Планта, его ассистент Бенджи Лефевр, пошел будить Джона Бонэма и увидел, что лицо его было синим, пульса не было. Вызвали скорую помощь, но и без врачей всем было ясно, что Джон Бонэм умер где-то под утро. Был ему тридцать один год. Роберт Плант немедленно поехал к семье Бонэма, чтоб утешить его жену и детей, известия о смерти барабанщика Лед
10 октября, две недели спустя, в небольшой церкви неподалеку от фермы Джона Бонэма состоялась мемориальная служба, панихида, но тело его было уже кремировано — это произошло через несколько дней после смерти. Вскрытие показало, что Бонам умер от алкогольного отравления, выпив приблизительно сорок порций водки за двенадцатичасовой период. Ночью его стошнило, рвота попала в дыхательные пути и он задохнулся. Для любителей точных данных и цифр могу сообщить, что стандартная порция водки и вообще крепких спиртных напитков в английских пабах, установленная законом — это одна шестая джилла.
Джилл — это четвертая часть пинты, пинта — немного больше поллитры, а стало быть джилл это — 142 грамма, и одна шестая часть его — стандартная порция, составляет 23,6 грамма. Порция эта, помноженная на сорок, дает нам 944 грамма водки — Бонзо принял на грудь в свой последний день смертельный килограмм…
В Римской тюрьме к Ричарду Коулу подошел итальянский зэк и сказал: Умер один из твоей группы. Бедный Пейдж, — подумал Коул, уверенный, что удар Судьбы пришелся на Джимми Пейджа. По волшебник выжил, умер лишь его ученик. В то время в музыкальной печати появились разные измышления о том, что на замену умершему Бонзо предлагались кандидатуры других известных английских барабанщиков, вроде Кози Пауэла, Карла Палмера и других. Сообщения эти были неверны — Джимми Пейдж не представлял себе концертов без Джона Бонэма, и вот 4 декабря 80 года Лед Зеппелин издали через печать свое официальное заявление: ПОТЕРЯ НАШЕГО ДОРОГОГО ДРУГА И ГЛУБОКОЕ ЧУВСТВО ГАРМОНИИ, КОТОРОЕ МЫ ВСЕ ОЩУЩАЕМ, ПРИВЕЛО НАС К РЕШЕНИЮ, ЧТО В ПРЕЖНЕМ ВИДЕ МЫ БОЛЬШЕ СУЩЕСТВОВАТЬ НЕ МОЖЕМ.
…Обломки некогда могучего свинцового аэростата поплыли медленно в разные стороны. Джимми принялся за работу почти немедленно — ему была заказана музыка к фильму, но в течение первых двух лет он не встречался и не разговаривал практически ни с кем, включая даже близких друзей, жил полным отшельником. Растворился и исчез и басист группы Джон Пол Джонс, он снова стал урожденным Джоном Болдвиным и вернулся к своей семье в тихом английском поместье. Все друзья Лед Зеппелин знали, что он один прошел бурные зеппелиновские годы без серьезных повреждений, ни сам, ни дети его не пострадали, он не пристрастился к наркотикам, ему удалось сохранить и трудовые сбережения и человеческое достоинство. Роберт Плант долго не мог оправиться от смерти Бонзо — он был его другом детства, и если вы помните, именно Роберт в свое время уговорил Джона Бонэма вступить в Лед Зеппелин. У меня был друг с большим горячим сердцем, — сказал Роберт, — которого вдруг не стало. Это было так необратимо, так безвозвратно, что я даже перестал думать о будущем группы, или своих занятиях музыкой. Постепенно интерес Роберта к музыке возобновился, и он стал появляться инкогнито на сцене с рок-блюзовой группой Honeydrippers — Истекающие Медом. Руководил ей гитарист Роберт Блант, вместе с ним он потом начал работать над новыми песнями, Роберта теперь привлекали арабские мотивы, и весной 82 года он с семьей совершил большую поездку по Марокко. По возвращению он записал свой первый сольный альбом. Через несколько месяцев альбом этот вышел на фирме Зеппелин, Лебединая Песнь, назывался он Pictures at 11 — Картинки в 11 часов и неожиданно для самого Роберта Планта стал довольно успешным, поднявшись до 3-го места в Америке и до 2-го в Великобритании. В декабре того же 82 года вышла последняя пластинка Лед Зеппелин. Называлась она КОДА, в нее вошли песни, собранные по сусекам разных лет, начиная с 69 года, в частности, концертная запись соло Джона Бонэма на фестивале в Монтро, которую Джимми перемикшировал в своей новой студии и автором композиции назвал John Bonham Drum Orchestra — Барабанный Оркестр Джона Бонэма. Летом 83 года Роберт Плант выпустил второй сольник под названием The Principles of Moments — Принципы мгновений. Музыка была написана на испанском острове Ибица, записана в Уэльсе. Следует отметить, что пластинка была выпущена через фирму Атлантик, не через Лебединую Песнь. Дело в том, что менеджер Питер Грант к тому времени погряз в личных проблемах, ни разу не появился ни на репетициях, ни на записях Роберта Планта, и поскольку фирма Лебединая Песнь была остатком несуществовашей уже группы, так сказать, светом угасшей звезды, а Роберт начинал свою индивидуальную музыкально-трудовую деятельность, то разрыв наступил вполне естественно. К сентябрю 83-го Роберт был готов уже к гастролям, и вскоре он начал двухмесячную поездку по Америке, исполняя музыку с сольных пластинок. Несмотря на многочисленные просьбы, зеппелиновскую музыку он исполнять отказывался наотрез. В Лос-Анджелесе на концерте побывал и Ричард Коул, к тому времени уже калифорниец. Он отметил, что хотя народу на концертах было битком, восторга и энтузиазма, как в старые дни, молодежь уже не проявляла, все сидели чинно по своим местам.
Джимми Пейдж впервые вышел из затворничества в сентябре 83 года, приняв участие в благотворительном концерте в Альберт Холле. Дело было в том, что Ронни Лейн, в прошлом басист группы Faces, и если вы помните, владелец передвижной многодорожечной студии, которой пользовались в свое время Лед Зеппелин, страдал от рассеянного склероза — тяжелой и неизлечимой болезни нервной системы. Ему удалось немного подлечиться, но новые методы и аппаратура, которые при этом использовались, были очень дорогими и не могли быть приняты на вооружение бесплатной системой британского здравоохранения, а стало быть, большинство больных рассеянным склерозом этим новым методом воспользоваться не могли. Ронни Лейн поэтому обратился к Эрику Клаптону с просьбой принять участие в благотворительном концерте с тем, чтобы собранные деньги можно было передать на медицинские нужды. Клаптон согласился, потом к этому подключился дуэт из Роллинг Стоунз — барабанщик Чарли Уоттс и басист Билл Уайман, а затем гитаристы Джефф Бек и Джимми Пейдж. За ними потянулись и другие именитые музыканты, но любопытно, что на этом концерте впервые удалось выстроить в ряд трех знаменитых гитаристов, прошедших группу Ярдбердз — Эрика Клаптона, Джеффа Бека и Джимми Пейджа. Этот сборный концерт оказался таким успешным, что три месяца спустя вся эта сборная английского рок-н-ролла отправилась на гастроли в четыре американских города: в одном из них, Лос-Анджелесе Джимми встретился с бывшим своим администратором Ричардом Коулом. В год смерти Джона Бонэма, — вспоминает Коул, — Джимми был такой худой, что между шеей и воротником рубашки свободно проходил кулак. На этот раз он тоже был худой, но выглядел лучше, а главное не просил достать ему героин, с наркоманией было завязано. Встретился Джимми и со своей закадычной подругой Лори Маддокс, которую в былые годы по малолетству приходилось прятать в номере гостиницы. Теперь ей было 25, любила она Джимми по прежнему, но при встрече выразила обиду за то, что в последние годы, приезжая в Калифорнию, Джимми не искал с ней встреч. Лори, — сказал он ей, — последние семь лет я сидел на героине и никого видеть не хотел. Теперь с этим покончено. Знаешь, сколько у меня времени ушло на то, чтоб с этим завязать? Всего 4 дня. Певец Стив Уинвуд не смог принять участия во всех концертах американской поездки, и Джимми вызвал Пола Роджерса, который пел в группе Бэд Кампани. Группа эта, если вы помните, у зеппелиновской компании Лебединая Песнь была на пластиночном контракте. И вот, по окончанию поездки, Джимми заявил журналистам, что в 84 году он, возможно, с Полом Роджерсом соберет группу. Слишком долго я был безработным, — сказал он. Как мы знаем, действительно, год или полтора спустя этот состав под названием The Firm — Фирма выпустил в свет пластинку.
Странным образом, даже Джон Бонэм продолжал свою музыкальную деятельность с того света. Ливерпульская группа Frankie Goes to Holliwood — Франки едет в Голливуд на записи своей известной песни Relax использовала заложенный в самплер звук барабанов Джона Бонэма с пластинки Лед Зеппелин-2. Бонэм оставил после себя не только записи, но и сына Джейсона, который пошел по отцовским стопам. В музгазетах появлялись сообщения о том, что три зеппелиновца репетируют с Джейсоном Бонэмом и, таким образом, можно ожидать появления Лед Зеппелин в обновленно-старом составе, но мне сдается, что в лучшем случае группа эта сможет стать лишь живым музейным экспонатом, тенью славных боевых и неповторимых дней, о которых можно напомнить, которые можно воспроизвести, но в которые войти вторично не дано никому. И вот тут подошла для нас пора проститься с Лед Зеппелин, завершив нашу радиодиссертацию на соискание ученой степени по Лед Зеппелизму, наш вклад в рок-н-ролльную перестройку. Мне ж, дорогие друзья, остается проститься с вами, пожелать вам счастливого Рождества Христова, тем кто празднует его по новому стилю, проститься до будущей недели и… да разве словами все скажешь? Короче — счастливо вам, ребята!