Рокировка
Шрифт:
— Господи, какой кошмар! — ахнула Кристина. Она помогла мне снять разодранную одежду и теперь смотрела на окровавленную спину. — Ещё бы чуть-чуть — и они бы тебя в клочья разорвали! Используй целительский амулет, скорее!
— Н-да. Ну и кошечки, — прокомментировал Анатоль.
— Это не кошки, — сказал я. Взялся за висящий на груди кристалл целительского амулета, сдавил в пальцах. — Похожи, но это какие-то другие твари. У них глаза без зрачков, сплошная радужка. И когти, зубы — будто из стали сработаны.
Анатоль присвистнул. Пригляделся к кошачьему
— Вот и мне показалось — странные какие-то…
— Магическая дрянь, — вздохнул Боровиков. — Таких голыми руками не возьмёшь.
— Всё, раны затянулись, — доложила Кристина, осмотрев меня. — А вот что делать с твоей одеждой, ума не приложу.
Глава 11
Стрелок
Боль ушла ещё раньше. Но мои куртка и майка и впрямь были изодраны в клочья. Элины, владеющей Реконструкцией, рядом с нами больше не было.
— Выбросить, — буркнул я. И пинком отправил окровавленные лохмотья в последний полёт. — Так похожу, позагораю… Что, не работает? — подошёл к Боровикову — который пытался разогнать кошек ураганным ветром.
— Нет! Эти твари намертво вцепляются в крышу. Как приклеенные!
Шерсть на кошках стояла дыбом, от их истошного визга у нас закладывало уши — но ни одно из этих адских созданий не сдвинулось с места.
— Поступим так, — решил я. — Мой Щит — спереди, Щит Анатоля — сзади. Афанасий и Кристина — между нами, слева и справа. Будете отбиваться личным оружием. У Кристины — меч, у Афанасия — сабля. Я бы на вашем месте крутил «вертушку». Выдохнетесь, конечно, быстро, но нам и надо двигаться как можно быстрее. Мне кажется, что уже вот-вот появится подсказка, и локация закроется.
— Да, надо спешить, — согласился Боровиков.
— Возьми мою куртку, Костя. — Анатоль стащил с себя крутку. — Всё лучше, чем раздетому. Хотя, мне кажется, кто-то совершенно не возражает, — он покосился на Кристину.
Та сделала вид, что не услышала — хотя уши у неё запылали.
Мы выстроились так, как я сказал.
— Приготовились, — скомандовал я. — Щиты! Оружие к бою!
И мы на полном ходу взрезали орущее кошачье поле — как ледокол вскрывает полярные льды.
Безглазые твари кидались на Щиты, их отбрасывало. Пытались пробиться к нам с боков — напарывались на бешено вращающиеся меч Кристины и саблю Боровикова. Мы продвигались вперёд не так быстро, как хотелось бы, но продвигались.
Я старался ещё и смотреть по сторонам, чтобы не пропустить подсказку. И заметил её вовремя.
— Подсказка! Ускоряемся!
— Что?!
— Где?!
— Дым! — крикнул я. — Кто-нибудь видел, чтобы в такую жару топили печи?
Из ближайший к нам трубы действительно начал подниматься дым.
Мы постарались ускориться.
— Костя… Я не успеваю.
Кристина выдохлась раньше Боровикова. Ну, надо думать. Здоровенный силач и тоненькая девушка — понятно, у кого больше выносливости, а соответственно, и шансов продержаться дольше. От вертушки Кристина отказалась, наносила мечом рубящие удары. Ей успели съездить
— Оставьте меня. Уходите.
— Угу, — кивнул я. — Конечно, уже ушли, — и положил руку Кристине на плечо. Приказал: — Бери мою энергию.
— А как же…
— Бери! — рявкнул я.
Как только почувствовал, что в Кристину полилась энергия, прибавил скорости.
До края крыши оставалось едва ли пара метров. Когда поверхность вдруг начала таять под ногами.
— Время вышло! — крикнул Боровиков. — Локация закрывается!
— Анатоль, Лассо! — приказал я. — Афанасий, с ним!
Опустил Щит и накинул цепь на пожарную лестницу соседнего дома. Другой рукой крепко обхватил за талию и прижал к себе Кристину.
Прыгнул.
Вовремя — через минуту та часть дома, на которой орали кошки, растворилась в небытии вместе с ними. А мы с Кристиной, обнявшись, стояли на ступеньке пожарной лестницы.
Кристина подняла голову, посмотрела на меня.
— Мне тоже нравится с тобой обниматься, — искренне сказал я.
Она смущенно отвернулась.
— Чего ты?
— У меня исцарапано лицо. Я некрасивая, не смотри!
— Во-первых, у тебя есть целительский амулет, — напомнил я. Сам бы о такой ерунде, как следы кошачьих когтей, уже и думать забыл, но девушка есть девушка. — Во-вторых, ты и с царапинами прекрасна. Особенно когда стоишь так близко.
— Ты вообще можешь думать о чём-то другом? — возмутилась Кристина.
— Приходится, — вздохнул я.
Посмотрел вниз. Десятком ступенек ниже в лестницу вцепились Анатоль и Боровиков.
Над нашими головами вспыхнули буквы:
Команда Имп?раторской акад?мiи Санкт-П?т?рбурга:
Усп?шное прохожд?нiя локацiи + 20 баллов
Итогъ: + 38 балловъ
Команда Парiжскаго Унiв?рсит?та:
Г-нъ Р?шаръ — зад?ржка въ игровой локацiи. Минусъ 10 баллов.
Усп?шное прохожд?нiя локацiи + 20 баллов
Итогъ: + 25 балловъ
— Ура! — прокомментировал Боровиков. — Французы потеряли ещё одного игрока, их осталось всего трое! Дюплесси, Берлен и Миньо. Ч-чёрт, самые сильные…
— Вот именно, — кивнул я. — Не расслабляемся! Я — первый, за мной — Кристина, за ней — Анатоль, Афанасий — замыкающий.
Мы, один за другим, поднялись по лестнице на крышу.
Крыши здесь были, кстати — загляденье, в моём мире таких давно не осталось.
Двускатные, покрытые красной черепицей и листовым железом, утыканные печными и каминными трубами. Кое-где посверкивали на солнце мансардные окна, на противоположной стороне улицы я заметил расстеленный на крыше плед — сюда, кажется, выбирались полюбоваться звездным небом. Романтика, да и только — если любоваться издали, сидя в кресле на балконе.