Роковая находка доктора Холлингса
Шрифт:
– Я не хотел ранить ваши чувства, но это расследование очень важно для меня. Вы, вероятно, не знаете, насколько тепло ваш отец относился ко мне. В Египте я чувствовал себя его любимым сыном, он не только разрешал мне учиться у него, но и рассматривал меня как равного и поощрял во всех начинаниях. Профессор Холлингс был моим учителем. Своим сегодняшним положением я обязан только ему. И я не успокоюсь, пока не удостоверюсь, что его смерть была предначертана судьбой, над которой никто не властен.
Роза внимательно выслушала молодого
– Прошу простить, если обидела вас.
– Нет, что вы! Какие обиды! – Джеймс нерешительно улыбнулся. – Надеюсь, что в будущем мы будем лучше понимать друг друга, ведь я мечтаю продолжить научные изыскания вашего отца.
– Наверняка отец тоже хотел бы этого, – предположила она и закрыла глаза, так как опять почувствовала легкую слабость.
Джеймс поспешил подать ей руку и посоветовал:
– Вам бы лучше отдохнуть, мисс Холлингс. Может быть, послать за доктором?
– Нет, не надо, – девушка слабо улыбнулась. – Я прилягу на часок, потом мне будет легче.
Паркер проводил ее до комнаты и спросил:
– Вы не возражаете, если я попрошу провести судебную экспертизу? Мне не хотелось бы делать это против вашей воли, хотя это и очень важно для меня.
Роза поколебалась какое-то мгновение, но потом ответила:
– Экспертиза пугает меня. Но я уважаю ваше желание докопаться до истины. Если вы считаете это необходимым, то сделайте это.
* * *
Доктор Томас О’Шейн был в своем кабинете, когда туда вошла испуганная Мэнди, его помощница, и сказала:
– В приемной два джентльмена из Скотленд-Ярда. Они хотят поговорить с вами, доктор!
– Со мной? – молодой врач нахмурил лоб. – Пусть господа войдут, Мэнди.
– Инспектор Грисхэм, – представился старший полицейский. Это был полноватый мужчина с круглой головой и добродушным лицом. – Это – мой ассистент мистер Арчер. Вы доктор О’Шейн?
– Да. Чем могу служить, джентльмены?
– Мы к вам по довольно сложному делу. Речь идет о смерти профессора Холлингса. Как вам, вероятно, известно, некий Джеймс Паркер подал прошение на проведение судебной экспертизы причины смерти.
– Да, мне это известно. Я в свое время отговаривал мистера Паркера от этой затеи, так как причина смерти была ясна и не стоило беспокоить этим его дочь – мисс Холлингс. Но, к сожалению, мистер Паркер не последовал моему совету.
– То есть, вы уверены, что профессор умер естественной смертью.
– Да. У него было больное сердце. Он уже давно страдал от сердечной недостаточности, которая постоянно обострялась.
– Вы лечили его? – спросил Грисхэм.
– Да, он получал кардицин,
– Что вы хотите этим сказать?
– Мое лечение быстро привело к улучшению состояния больного. За пару недель до этого профессор вернулся из утомительной археологической экспедиции на Ближний Восток. Он чувствовал себя нехорошо, его беспокоило сердце. Его дочь попросила меня осмотреть его. Я подтвердил диагноз моего предшественника, но имел иное мнение относительно перспектив болезни. Ведь сейчас с помощью кардицина сердечная недостаточность успешно лечится. И в случае с профессором это подтвердилось.
– Почему же вдруг все изменилось?
– К сожалению, этого я вам сказать не могу. Несколько дней назад состояние профессора вдруг резко ухудшилось. И у меня нет объяснения этому.
Арчер прилежно все записывал, в то время как его начальник внимательно смотрел доктору в глаза.
Неожиданно он поменял тему:
– Правда, что у вас хорошие отношения с мисс Холлингс?
– Не знаю, какое это имеет отношение к делу, – неприятно удивился Томас. – При всем уважении, моя личная жизнь вас не касается.
– Вы подумываете о женитьбе? – продолжал Грисхэм как ни в чем не бывало. – Пожалуйста, ответьте на мои вопросы, доктор О’Шейн.
– Ну, вообще-то да. Я люблю Розу и хотел бы на ней жениться. Но я не понимаю, какое это имеет отношение к смерти ее отца.
– Ну, что ж, придется вам объяснить. У нас есть сведения, согласно которым вы довольно смело экспериментировали с лекарством профессора. Как нам стало известно, дела с практикой у вас идут неважно. Кроме того, вам пришлось взять на себя долги вашего предшественника, а это только усугубило ваше положение…
– К чему вы клоните? – Томас вскочил со стула. – Вы не могли бы прямо сказать, чего от меня хотите?
Инспектор также встал, преградил молодому врачу дорогу и спокойно объявил:
– В результате судебно-медицинской экспертизы было установлено, что в теле покойного присутствуют следы кардицина в весьма высоких дозах. И как говорят наши эксперты, этот медикамент в высоких дозах оказывает на больного прямо противоположное действие. То есть в руках человека, преследующего определенную цель, он становится смертельным оружием. Я спрашиваю вас, доктор О’Шейн, кто, по вашему мнению, мог бы совершить подобный поступок?
– Уж не хотите ли вы сказать, что профессор был убит? Но это совершенно невозможно! Я прописал ему медикамент и следил за тем, чтобы не произошло передозировки.
– Я далек от мысли подвергать сомнению вашу квалификацию как врача, но не могло ли получиться так, что вы в поисках правильной дозировки… скажем так, несколько промахнулись?
– Нет, ни в коем случае! Даже если бы я один раз дал чуть больше, то это не привело бы к таким последствиям.
– А кто-то еще имел доступ к медикаменту?