Роковая ночь
Шрифт:
Она смотрела, как Николас оборачивается к красавице и на его лице появляется вежливая улыбка.
— Анушка.
Николас был великолепен. Искушенный, светский, сексуальный… По его поведению она не могла понять, кем является для него эта красавица — другом, просто знакомой, любовницей? Бывшей или настоящей?
Анушка кивнула Крису, который как раз тоже подошел к ним.
— Домой на каникулы?
— Да.
Анушка снова переключила свое внимание на Николаса.
— Друзья не из
— Миа, — представил Николас. — И ее сестра Элис.
Анушка окинула Мию оценивающим взглядом.
— Я не могу вас знать?
— Миа — это… — вмещался Крис.
— Мать моего будущего ребенка, — спокойно произнес Николас.
У Мии все поплыло перед глазами. Единственное, что она еще видела более-менее отчетливо, — это их живописная группа из пяти человек, застывших в оцепенении.
Она очнулась, когда Николас уверенным жестом взял ее руку и поднес к губам.
Что он творит?
Миа пообещала себе, что прибьет его при первой же возможности.
Зал и все присутствующие вновь вернулись на свои места, снова стал слышен гул голосов. Крис присвистнул, а Элис закашлялась.
— Дорогой, — игриво протянула Анушка, — твое чувство юмора весьма своеобразно.
Выражение лица Николаса не изменилось.
— Я вовсе не шутил.
Миа попыталась выдернуть руку, но он лишь усилил хватку. В прекрасных глазах Анушки вспыхнул злобный огонек.
— Тогда ты очень хорошо скрывал… будущую мать твоего ребенка, дорогой. Впрочем, и об остальных твоих женщинах известно лишь по слухам.
— Это и понятно, — невозмутимо протянул Николас. — Предпочитаю, чтобы моя личная жизнь была действительно личной.
Анушка даже глазом не моргнула на этот выпад.
— Надо полагать, в самом ближайшем будущем нас ожидает свадьба поневоле?
Да, с языка у этой красавицы каплет чистая кислота.
— Не думаю, что слухи заставят себя ждать, как только я смогу уговорить Мию сделать из меня честного мужчину.
Николас стал пугающе холоден, и только дурак продолжал бы в такой ситуации лезть на рожон.
— Как раз этого я и не собираюсь делать, — решительно произнесла Миа, надеясь положить конец разговору.
— Очень… недальновидно с вашей стороны.
— Может быть, — сладким голосом ответила Миа. — Я вообще отличаюсь неожиданными решениями. — Она широко улыбнулась. — Не будете возражать, если я вас покину и осмотрю выставку?
Николас и не подумал выпустить ее руку и пошел вместе с ней. Как только они отошли на достаточное расстояние, она дала выход своим чувствам.
— Что ты, черт побери, делаешь?
На лице Николаса появилось притворное удивление.
— А что такого я сделал? Просто сказал правду,
— Неужели? — Спокойнее, велела себе Миа, спокойнее. — А это требовалось для того, чтобы…
— Я не собираюсь скрывать того факта, что у нас будет ребенок.
— Я вернусь в Брисбен до того, как что-нибудь станет заметно.
— Нет, не вернешься.
— Прошу прощения? — Миа и сама удивилась, до чего спокойно прозвучал ее голос.
— Ты все прекрасно слышала.
В ее глазах вспыхнуло негодование.
— У меня есть обязательства, планы…
— Закончить обучение и сдать выпускные экзамены в конце следующего года? Это можно сделать и здесь.
— Ты интересовался моими делами?
Губы Николаса насмешливо изогнулись, одна бровь поползла вверх.
— А ты как думала?
Она бросила на него взгляд, способный свалить с ног менее крепкого мужчину.
— Ты не имеешь права…
— Имею.
Миа вспомнила предупреждение Элис о тесте на ДНК.
— В худшем для меня случае ты получишь его только после рождения ребенка, — резко произнесла она, совершенно не представляя себе, как станет регулярно встречаться с Николасом и обсуждать проблемы их ребенка. Миа сделала еще одну попытку высвободить свою руку, но снова тщетно. — Неужели нужно было это делать? — устало спросила она, имея в виду его публичное заявление.
— Я хотел, чтобы мы выступили единым фронтом.
— Я не хочу играть ни в какие игры.
— А кто говорит, что это игра?
Сглотнув ком в горле, она вдруг опомнилась и почувствовала, насколько близко он находится. Его запах — смесь мускуса, дорогой туалетной воды и свежевыстиранной рубашки.
Ей не нужно было прилагать усилий, чтобы представить его мускулистое тело под великолепно сшитым костюмом. Она помнила его во всех подробностях — широкие плечи, узкие бедра, длинные стройные ноги, крепкие ягодицы, плоский живот, рельефные мышцы, которые играли и перекатывались при каждом его движении.
— Ты откажешь мне в удовольствии наблюдать за тем, как внутри тебя растет наш ребенок?
О, небеса! Разве он может знать, что она ночь за ночью проводит без сна, снова и снова воскрешая в памяти прикосновения его рук, его губ, каждую ласку… тот экстаз, который они делили несколько раз во мраке ночи, пока первые предрассветные лучи не подняли ее с постели, не заставили поспешно одеться и выскользнуть из номера. Она не могла справиться с этим, а он хочет, чтобы они регулярно виделись, общались…
— Своим публичным заявлением ты неразрывно связал нас, во всяком случае в общественном мнении, хотя мог спокойно избежать этого. — Она встретила его взгляд и не отвела глаз. — Зачем ты сделал это?