Роковая строфа
Шрифт:
Валентина встряхнула головой, подошла к Мигелю и, положив руки ему на плечи, поцеловала в губы:
– Ты самый лучший, – сказала она.
– Смотри же, – шутливо погрозил он пальцем, – веди себя прилично!
Когда Мигель и Вика садились в гидроплан, чтобы лететь на карнавал, Вика вышла на причал, словно желала проводить дорогих ей людей. Она улыбалась, но была несколько бледнее обычного.
– Счастливо повеселиться! – крикнула она и, продолжая улыбаться, поманила к себе Валентину. Когда та приблизилась Вика, взяв ее нежно под руку и склонившись к ее уху, пропела:
– Имей в виду, мерзавка: смоешься,
«Ничего, ничего, – думала Валентина, стараясь избавиться от душившего ее страха, – мне бы только до телефона добраться… ничего… как-нибудь». Она знала, что ее звонка давно ждут там, в далекой России. Она вспомнила последние наставления Кузнецова: «ни о чем не беспокойся, деточка. Твоя задача – просто позвонить по этому телефону и спросить Василия Васильевича. Из любой точки планеты ты звонишь по этому телефону, говоришь оператору, что звонок за счет абонента. Только скажи, что тебе нужен Василий Васильевич, и все, вешай трубку! Поняла»? Она поняла, она все прекрасно поняла, только вот никак не могла добраться до проклятого телефона. А Рите вот-вот рожать! Она слабеет. Вика беситься, Шахматов безбожно напивается каждый день с доктором, Мигель пугает ее не меньше Вики… А она устала, устала, у нее сдают нервы!
Мигель что-то говорил ей и радостно улыбался. Она повернула к нему голову и улыбнулась в ответ.
– Чудесно повеселимся, любовь моя! – кричал Мигель.
Всю жизнь она будет вспоминать этот новогодний карибский карнавал, которого она так и не увидела. Она запомнила только множество лиц, звуков, вспышек и то, как она пыталась отделаться от Мигеля, чтобы найти телефон. Ей это удалось под утро, когда опьяневший Мигель потащил ее в гостиницу.
В номере, удовлетворив вспыхнувшую страсть, любовник быстро уснул с блаженной улыбкой на устах. Валентина, осторожно выбравшись из его объятий, бросилась искать портье. Не найдя его, Валентина в отчаянии бросилась за стойку и, схватив телефон, быстро набрала номер:
– Василия Васильевича, пожалуйста!
– Вы ошиблись номером, – ответил ей женский голос. Валентина мгновенно бросила трубку и вернулась в номер.
– Почему же она не звонит? – снова и снова спрашивал Андрей у Сергея Ивановича.
– Этому может быть тысячу причин, – уходил тот от прямого ответа.
– Разве у вас еще остались сомнения в месте нахождения моей жены? – недоумевал Андрей.
– Сомнений нет, – отвечал неумолимый Сергей Иванович, – нужны факты.
60
Роды начались ночью и проходили очень тяжело. Ослабленный организм Риты, казалось, не в состоянии был произвести на свет новую жизнь. Но молодая женщина боролась из последних сил.
– Давай, миленькая! – просила Валентина, давай, родная! Сама, умница!
Дока приводили в чувство вместе с Мигелем. Не смотря на то, что ему категорически запретили пить, он ухитрился украсть где-то выпивку, поэтому Мигель применил к нему достаточно простой прием, он поднял его с кровати, донес до бассейна и окунал, пока Док не взмолился членораздельно. После чего, несчастного пропойцу, мокрого и с
Увидев роженицу, Док упал на колени и принялся горячо молиться и плакать. Мигель вздернул его за шиворот и, поставив на ноги, шепотом выругал по-испански. Док отчаянно тряс головой.
– Господи! – взмолилась Валентина, – только бы она сама родила! Ведь, если кесарево сечение придется делать, то с меня толку никакого, как и с него, – она погрозила Доку кулаком.
Бледный Мигель, не потерявший присутствия духа, успокаивал:
– Ничего, любовь моя! Я помогу. Ты только говори, что надо делать. В юности, мне приходилось принимать роды у… в общем, у разных животных.
Валентина трясла головой и снова бросалась к Рите:
– Дыши, родная, давай вместе: вд-о-х, выдох…
Мальчик родился с рассветом. Он закричал, поднятый смеющейся и заплаканной Валентиной.
Измученная роженица с трудом раздвинула в улыбке искусанные до синевы губы и потеряла сознание.
– Сеньора, клянусь Богом, у вас отличный малыш! – сказал бледный от пережитого Мигель. Доктор спал на полу, свернувшись калачиком.
Валентина, передав запеленатого малыша Мигелю, хлопотала над Ритой. Мигель со счастливой и немного испуганной улыбкой ходил по комнате, покачивая драгоценный сверток. Он что-то напевал:
– Послушай, любовь моя, – шепотом сказал Мигель, – мы с тобой теперь, вроде как крестные родители у этого бамбино.
– Его мать умоляла меня, чтобы я спасла ее малыша, – ответила Валентина, повернув к нему голову, – теперь и ты несешь со мной эту ответственность!
Роженица застонала и, наконец, открыла глаза. Мигель быстро подошел к ней и бережно положил рядом ребенка.
– Валя! Не забудь же! Ты обещала! – чуть слышно попросила она.
– Я помню.
– Какая идиллия! – громко сказала Вика, появляясь на пороге. – Мигель, дорогой, ты записался в повивальные бабки? Забавно, забавно… Что ж, благодарю, Валентина, ты сделала свою работу, в отличие от этого алкоголика доктора, будь он неладен. – Вика брезгливо ткнула спящего доктора носком туфли. – Мигель, вытащи отсюда эту дрянь. Пойдем, нам надо поговорить.
Мигель кинул взгляд на Риту, подхватил доктора и вышел в след за Викой.
– Валя, кто он? – спросила Рита о Мигеле.
– Скорее друг, чем враг, – ответила та, – точнее, мне хотелось бы на это надеяться…
61
Мигель появился ближе к полудню. Он был встревожен. Походил по комнате, взглянул на спящих Риту и ребенка, скользнул взглядом по глазку камеры слежения.
– Тебя ждут в доме, – наконец, сказал он Валентине.
Пока они шли, Мигель быстро рассказал такое, от чего у Валентины ноги стали ватными. Она вынуждена была остановится.
– Сейчас тебе скажут, что ты, вместе с новорожденным отправляетесь в другое место, – быстро говорил Мигель, – Сеньору, если выживет, тоже собираются куда-то удалить… Валентина! – Мигель схватил ее за плечи, обнял и зашептал в самое ухо:
– Ты не бойся! Полетишь ко мне в Никарагуа, там тебя никто не посмеет тронуть, я сделаю документы, у меня есть связи… никто тебя не найдет! Решайся! Она только что отправила Дока на тот свет!
– Боже мой!
Мигель крепче прижал ее к себе: