Роковая строфа

Щеглова Ирина Владимировна

Гостей повели к штабной палатке, и Борис покинул свой наблюдательный пункт. Он уже знал, где и когда видел лицо человека в камуфляже. И сейчас отчетливо вспомнил: санаторий под Звенигородом, сауна, девицы, исполняющие стриптиз, на столе перед ним обнаженная Вика; а прямо напротив – лицо этого самого человека.

– Да ведь они же меня тогда развести хотели, как последнего идиота! – Борис хлопнул себя ладонью по лбу.

Он вспомнил, как давал наставления совсем зеленому тогда Андрею, как сам разыграл пьяного, как Андрей что-то почуявший, испуганный, чуть побледневший, вызвал его в коридор и предупредил об опасности.

Ах,

как красиво тогда ушел Борис! Как он сделал тогда всех! Ведь именно с того момента партнеры по-настоящему поверили ему, именно тогда пришел к нему успех и настоящие деньги. Борис улыбнулся победно, но вскоре улыбка сошла с его губ. Он огляделся и вздохнул:

– Выходит, я все-таки идиот, – с горечью произнес он. – Развели…

Значит, вот куда привела его всегдашняя амбициозная самоуверенность. Захотел телохранительницу отбить у конкурента! А как она легко отбилась, стоило только предложить больше денег! Хоть бы раз задумался.

Борис опять вспомнил, как Андрей предупреждал его относительно Вики. Но Борис настолько был уверен в собственной неотразимости, что забыл о всякой осторожности.

Хотя, надо отдать должное Вике, она очень скоро сделалась незаменимой. Сколько она всего сделала для семьи Шахматовых! Начиная с того случая, как заболел дядя Бориса, и заканчивая болезнью самого Бориса. И потом, она всегда проявляла столько самоотверженности, даже согласилась сопровождать Бориса в Швейцарию, хотя надежд на выздоровление у него не было. Так в чем же дело? Неужели он всегда врала? Да, но как она могла знать, что Шахматов выздоровеет? А что если и болезнь, и диагноз – все подстроено?

– Нет, это уж слишком! – остановил себя Борис.

– Но что же тогда? Неужели она действительно любит меня? Нет, это какая-то страшная головоломка! Хотя, погодите-ка, ведь была Рита… – дочь Соболева. А Соболев – очень лакомый кусок. Так, так, так… Выходит, что моя страсть к Рите тоже была использована в этой чудовищной игре. Стало быть, через меня Вика выходила на Риту, а от нее к отцу, то есть, к Соболеву старшему.

Шахматов вскочил с кровати и, вцепившись себе в волосы, начал быстро ходить по палатке.

– Они били без промаха. О, у них все рассчитано на много ходов вперед! Я оказался в свое время на дороге у этого Викиного профсоюза, как она его называет. Я отнял у них значительный куш. Но мне это даром не прошло. Хотя целились они дальше, их интересовал Соболев, вот они попутно обыграли меня, а теперь подкатываются к нему. Вот, вот какая игра!

Шахматов остановился и замер, прислушиваясь, не идет ли кто, ничего не услышав, он вслух задал себе еще один вопрос:

– Да, но почему я еще жив? Зачем я им теперь? Я – полностью отработанная пустая порода! На что они рассчитывают? Если это всего лишь каприз Вики, то жизнь моя несомненно висит на волоске, я слишком много знаю, поэтому опасен… Но, что если меня хотят как-то использовать? Как? Собственно говоря, только как приманку для Интерпола… Хм… В таком случае, мы еще посмотрим, так ли уж безобиден полудохлый червяк, насаженный на крючок. Во всяком случае, лучше бы Вике от меня избавиться. Отчаявшийся человек не дорожит собой, у него ничего не осталось, кроме нечистой совести. И она меня гложет.

Борис снова сел на походную кровать, он сидел и смотрел на свои руки, пальцы его дрожали. Открытие, сделанное им только что, ошеломило и испугало его. Но самое главное: он не знал, что теперь делать.

– Что

же, – прошептал он, – им удалось разрушить мою семью. Они попытались завладеть и Соболевым. Попытка не удалась. Но они не оставят все так. Значит, Рита, ее отец, Андрей – все они по-прежнему находятся под угрозой. Если бы я мог хоть как-то предотвратить эту угрозу, возможно, не удалось бы хоть частично сгладить вою вину перед этими людьми. Ведь есть еще Маша, моя маленькая сестренка. Я и ее сделал несчастной. Как бы мне хотелось поговорить с ней, объясниться, попросить прощения. Я знаю, что прощения мне нет, но Маша такая добрая, она, наверное, попытается понять меня… Я должен связаться с ними! Соболев и Андрей – они должны узнать правду.

93

Вика, легко перепрыгивая с камня на камень, перескочила стремительную горную речушку и начала взбираться по склону. Обнаружив удобный уступ, она обернулась и махнула рукой тяжело дышащему грузному мужчине в камуфляже. Тому самому, которого узнал Шахматов.

– А ты отяжелел, – усмехнулась Вика, когда мужчина опустился рядом с ней на нагретый солнцем камень.

– Кабинетная работа, будь она проклята, – он достал платок и вытер пот со лба. – Жарковато тут у вас.

– Это с непривычки, – ответила Вика. – Ну, чем пожаловал, учитель?

Он глянул на нее искоса и спросил:

– Я слышал, с тобой Шахматов?

Вика немного поежилась, но все же выдавила из себя:

– Говорят…

– Не мое дело мешать тебе, – продолжил тот, кого она называла учителем, – но я все же спрошу, зачем он тебе?

– Разве он кому-то мешает? – напряглась Вика.

– В общем, нет, но ведь это – балласт. Разве ты так не думаешь?

– Когда мне станет тяжело, я избавлюсь от него, – буркнула Вика.

– Ладно-ладно, – примирительно похлопав ее по колену, согласился учитель. – Я, собственно говоря, не потому хотел с тобой поговорить.

– Я тоже на это надеюсь.

– Не обижайся, девочка, – улыбнулся учитель, – никто не собирается лезть в твою личную жизнь. Тут вот какое дело: до меня дошли слухи, что ты по-прежнему интересуешься семейством Соболевых?

– Я? – Вика удивленно вскинула брови.

Ее собеседник тяжело вздохнул и попросил:

– Вика, давай без лишних слов и ненужной дипломатии. Ты знаешь, я человек достаточно осведомленный. Поэтому я знаю, что у тебя личные четы с Маргаритой Соболевой, теперь Истоминой. Я знаю, что бывшая сиделка Шахматова – Валентина, сбежала куда-то, прихватив с собой младенца, сына Истоминых. Я знаю, что ты охотишься на Валентину и этого ребенка, а так же мне известно о твоем человеке, находящемся в Швейцарской клинике, где приходит в себя Маргарита. Ты что-то задумала? Скажи. Возможно, наши планы совпадают…

Вика прищурилась и пристально посмотрела на учителя:

– Возможно…

– Я хочу сказать, что мы продолжаем разрабатывать Соболева. Сегодня обстоятельств сложились таким образом, что нам желательно его устранение.

– Ты предлагаешь мне задание? – спросила Вика.

– Да.

– План мой? – уточнила она.

– Как всегда.

– Время на подготовку?

– Не больше месяца, – сказал учитель.

– Хорошо, – согласилась она.

– Это все, что я хотел от тебя услышать, – сказал он, поднимаясь. – Встретимся через несколько дней. Связь прежняя. Да, кстати, ты ведь можешь использовать этого Шахматова…