Роковая восьмерка
Шрифт:
— Понятия не имею, — сказала я Мейбл. — Я никогда в таких делах не участвовала.
— И теперь они все подряд заставляют меня волноваться. Как мне узнать, все ли в порядке с Эвелин и Энни? Я с ними никак не могу связаться. Это была просто записка. Я даже не говорила с Эвелин.
Глаза Мейбл снова наполнились слезами, я очень надеялась, что она не станет рыдать, потому что я не сильна, когда дело доходит до того, чтобы лицезреть чье-то проявление чувств. Мы с матушкой выражаем любовь через завуалированные комплименты подливке.
— Чувствую себя просто ужасно, — призналась Мейбл. — Просто
— Я ничего не беру. Я не частный детектив. И за такие личные дела я не берусь.
Черт. Я даже не очень хороший охотник за головами.
Мейбл мяла фартук, слезы катились у нее по щекам.
— Я не знаю, кого еще попросить.
О, черт, поверить не могу. Мейбл Марковиц плачет! Смотреть на это — почти также удобно, как делать гимнастику посередине Мейн-стрит в самый разгар дня.
— Ладно, — сдалась я. — Я посмотрю, что можно сделать… чисто по-соседски.
Мейбл кивнула и вытерла слезы.
— Я буду признательна.
Она достала конверт из серванта.
— Вот фотографии. Это Энни и Эвелин. Фото сделаны в прошлом году, когда Энни исполнилось семь. Я написала там на клочке бумаги адрес Эвелин. И марку и номер машины.
— У вас есть ключ от ее дома?
— Нет, — ответила Мейбл. — Она никогда не давала его мне.
— У вас нет ни одной версии, куда бы Эвелин могла деться? Совсем ни одной?
Мейбл помотала головой:
— Не могу представить, куда она уехала. Она выросла здесь, в Бурге. Никогда не жила в другом месте. Не уезжала ни в какой колледж. Большинство нашей родни здесь.
— Залог выписывал Винни?
— Нет. Какая-то другая компания. Я записала. — Она достала из кармана фартука сложенный лист бумаги. — «Тру Блу Бондз», и мужчину зовут Лес Себринг.
Мой кузен Винни владеет «Залоговой конторой Плама» и ведет свои дела в небольшом, выходящем на улицу офисе на Гамильтон-авеню. Когда-то, отчаянно нуждаясь в работе,я под страхом шантажа заставила его взять меня на работу. С тех пор состояние экономики Трентона пошло на поправку, и я не уверена, работала бы я еще у Винни, не будь его контора напротив булочной-кондитерской.
Офисы Себринга располагаются в центре города, и размах работы Леса заставляет Винни выглядеть просто дешевкой. Я никогда не встречалась с Себрингом, но кое-что слышала. Про него говорили, что он отличный профессионал. И по слухам у него ноги, уступающие только Тине Тернер.
Я неловко обняла Мейбл, заверила, что ради нее вникну в дело, и ушла.
Меня ждали матушка и Бабуля. Они оставили приоткрытой входную дверь, а носы прилепили к стеклу.
— Псст, — позвала матушка. — Давай сюда быстрее. Мы умираем от любопытства.
— Я поклялась молчать, — предупредила я.
Обе женщины втянули воздух. Мое заявление противоречило законам Бурга. В Бурге всегда кровь родная не водица. Профессиональная этика ничего не стоит, когда на конусочный кусок сплетен среди членов семьи.
— Ладно, — согласилась я, ныряя внутрь. — Могу и рассказать. Все равно вы так или иначе узнаете. — В Бурге
— О Боже мой! — воскликнула матушка. — Я и понятия не имела.
— Мейбл беспокоится за Эвелин и Энни. Эвелин послала ей записку, где сообщила, что они на время уедут, и с тех пор Мейбл ничего о них не слышала.
— На месте Мейбл я бы переживала за свой дом, — заметила Бабуля. — Сдается мне, что она может очутиться в картонной коробке под железнодорожным мостом.
— Я пообещала ей помочь, но это не по моей части. Я ведь не частный детектив.
— Может, ты могла бы привлечь своего дружка Рейнджера помочь ей, — рассуждала Бабуля. — Тогда бы был толк, учитывая какой он крутой. Я бы не возражала, если бы он болтался тут по соседству.
Рейнджер скорее коллега, чем друг, хотя, полагаю, дружба здесь как-то тоже примешана. Плюс пугающее сексуальное влечение. Несколько месяцев назад мы заключили сделку, которая висела надо мной, как дамоклов меч. Из серии тех дел, что и прыжки с крыши гаража, только эта сделка включала мою спальню. Рейнджер — американец кубинского происхождения с кожей цвета кофе-латте, больше кофе, и телом, которое лучше всего описать, какням-ням.У него выдающийся запас дел, бесконечный необъяснимый источник дорогих черных тачек и мастерство, по сравнению с которым Рэмбо выглядит любителем. Я совершенно уверена, что он убивает только плохих парней, и думаю, что он мог бы летать, как Супермен, хотя это и неподтвержденный факт. Наряду с другими делами Рейнджер работает назалоговое правоприменение. И всегда притаскивает порученного ему преступника.
Моя черная «Хонда-Си Ар-Ви» была припаркована у тротуара. Бабуля прогулялась со мной до машины.
— Дай знать, если понадобится моя помощь, — попросила она. — Я всегда думала, что во мне пропадает детектив, учитывая мой нюх.
— Возможно, ты могла бы опросить соседей.
— Можешь не сомневаться. И завтра я могла бы съездить к Стиве. Смотрины Чарли Шлекнера. Слух прошел, что Стива хорошо над ним поработал.
В Нью-Йорке имеется Центр Линкольна. Во Флориде «Диснейлэнд». А в Бурге «Похоронное бюро Стивы». Учреждение Стивы не только первейшая фабрика развлечений в Бурге, это также нервный центр новостной сети. Если вы не смогли добыть грязь на кого-то у Стивы, тогда никакой грязи вообще не найти.
Было еще рано, когда я ушла от Мейбл, поэтому я решила проехать мимо дома Эвелин на Ки-стрит. Ее дом был похож на дом моих родителей. Такой же двухквартирный. Маленький передний дворик, небольшое крылечко, и сам двухэтажный дом невелик. На половине Эвелин не было признаков жизни. Машины не припарковано. За занавесками нет света. По сведениям, полученным от Бабули, Эвелин стала жить в этом доме, когда вышла замуж за Стивена Содера, и осталась там с Энни, когда Содер съехал. Владельцем недвижимости являлся Эдди Абруцци, и он сдавал обе квартиры. Абруцци принадлежали в Бурге несколько домов и парочка офисных зданий в центре Трентона. Я его лично не знала, нослышала, что он не самый приятный на свете тип.