Роковое наследие
Шрифт:
Больше всех пострадал гендер. Грим так активно его спаивал, что даже при превосходящей массе тела Караэлю досталась такая порция сон-травы, которая убила бы лошадь. Гендер стонал и не мог подняться. Анаис принесла воду, напоила беднягу и попросила перенести его в дом.
— Сами на ногах еле стоим, — отмахнулись актеры.
— Кстати, Анаис, ты ведь не пила, — сощурился Грим.
— И что?
— Почему ты ничего не услышала и не почувствовала?
— Сплю крепко, — пожала она плечами. — К тому же, магические аномалии не шумят. Не беспокойтесь,
— Хотел бы я обладать твоей невозмутимостью, — сказал Илинкур. — Мы оказались непонятно как, неизвестно где, с явными признаками отравления, а тебе хоть бы что. Откуда ты знаешь, что мы не останемся тут навечно?
Анаис лишь улыбнулась уголками губ.
— Читала кое-что о магических аномалиях.
— Дайте боги, чтобы эта не принадлежала к категории неописанных, — пробормотал Илинкур.
К вечеру все, за исключением гендера, почувствовали себя значительно лучше. Фрад бродил по округе, пытаясь разыскать их прошлое место стоянки, а заодно проверить, действительно ли этот дикий уголок лишен обитателей, вернее, обитательниц. Отменное здоровье фардва позволило ему быстрее всех оклематься, и теперь он не знал, куда деваться от скуки. Грим лежал в фургоне с головной болью, даже от партии в карты отказался. Илинкур был вообще противником азартных игр, а у Сиблака с Монтинором, как всегда, не нашлось денег.
Девушки ухаживали за Караэлем, которого нещадно тошнило.
— Выпейте это, — посоветовала Анаис, тыча кружкой под нос гендеру.
— Мне уже ничто не поможет, — пролепетал Караэль и закатил глаза.
— Ну же, не капризничайте. Я знаю, что это вам непременно поможет.
— Я благодарен за заботу, но еще один глоток этой горечи меня убьет, — простонал гендер.
Анаис медленно вдохнула, затем также медленно выдохнула.
— Если вы сейчас же это не выпьете, — зловещим голосом произнесла Тамия, — вас убьет Анаис.
Караэль приоткрыл глаза и недоверчиво взглянул на девушек.
Анаис нервно постукивала пальцами по кружке.
— Уважаемый Караэль, при всем моем почтительном к вам отношении, — нехорошо улыбнулась Тамия, — я не погнушаюсь закрутить вас в кокон из веревок и протиснуть в рот воронку, чтобы помочь Анаис влить лекарство.
— Неужели вы способны на такое? — с ужасом спросил театральный критик.
— Для того, чтобы спасти чью-то жизнь…
— Вы не говорили, что я умираю! — перепугался Караэль.
Грим замер на пороге. Он даже забыл, зачем пришел в дом.
— Дорогой Грим! — возопил Караэль и протянул к нему руки, словно утопающий к соломинке.
— Да, я все слышал, — со скорбью в голосе произнес владелец балагана. — Нам будет вас не хватать, дорогой Караэль. Жаль, что ваша последняя книга так и останется незаконченной.
Анаис уставилась в одну точку и прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Тамия спрятала улыбку в кулак.
— Хорошо! Я выпью эту гадость! — заявил Караэль.
— Очень благоразумно с вашей стороны, — похвалил Грим. — Анаис, радость моя, не избавишь
— Тами, налей вон из той темной бутыли, что стоит на полке справа от камина, но не больше пары глотков, — попросила девушка, занятая отпаиванием гендера.
Грим с опаской покосился на пыльную бутыль.
— Анаис, откуда ты знаешь, что в ней? — спросил он.
Тамия тоже с удивлением вздернула брови, оглядев сосуд со всех сторон. К нему давно никто не прикасался.
— Там внутри сколопендра и мозг летучей мыши, — сказала Анаис.
Грим шумно сглотнул.
— Знаете, мне уже полегчало, — заявил он, пятясь к выходу.
— Не стоит терпеть головную боль только оттого, что лекарство противное, — изрек Караэль.
— Кто бы говорил, — пробурчал Грим.
— Наверняка оно вас взбодрит. Мне, например, уже существенно лучше, — сообщил гендер.
Тамия сняла с полки бутыль и пригляделась к содержимому.
— Уэ, — скривилась она.
— Может быть, плохой лекарь и накапает вам какой-нибудь припарки для мертвого: сладенькой, подкрашенной водички, а я предлагаю только действенные средства, — парировала Анаис.
— А ты, оказывается, профессиональная травница, — подколол ее Грим. — А я все думал, чему же ты изначально училась: мечом махать или все-таки лечить.
— С некоторыми из пациентов, — сердито сказала Анаис, — так и хочется переквалифицироваться в убийцу.
Грим пересилил себя и выпил предложенное зелье. Поблагодарил и вышел. Караэль вскоре заснул. Анаис присела у огня, обхватила руками колени и застыла в этой позе. За окнами сгущалась темнота, надрывались цикады, а ночные бабочки то и дело бились о стекла. Тамия опустилась на колени позади Анаис и стала разминать ей плечи.
— О, хорошо, — пробормотала Анаис.
— Сквозь одежду не так эффективно, — сказала Тамия.
— Тогда запри дверь и занавесь окна. Сиблак с Монтинором горазды подглядывать.
Анаис растянулась на шкуре возле камина. Тамия принялась за массаж. В свое время менестрель подробно изучил это искусство, как и тела своих многочисленных поклонниц, но ни одна девушка не влекла его с такой неодолимой силой, как Анаис. Была во всем этом какая-то чудовищная несправедливость: сходить с ума по женщине, когда сам… сама… в общем, непонятно кто.
Анаис пребывала в блаженной полудреме, а Тамия после всех снадобий готова была добежать до края земли и обратно. Она осторожно встала, сходила за одеялом и улеглась на шкуру рядом с подругой. Анаис повернулась на бок и тихонько засопела. Тамия придвинулась ближе. О, как же велико искушение сорвать хотя бы один поцелуй… Девушка-трансформ подцепила пальцами непослушные пряди, что прикрывали лицо Анаис, отвела их назад и осторожно прикоснулась пальцами к щеке спящей, затем обрисовала линию губ, таких манящих. Девушка наморщила во сне нос. Каким же сладким оказался первый поцелуй и каким удивительным ответный! Веки Анаис затрепетали, глаза распахнулись.