Роковое наследство
Шрифт:
XXXII
СУП РОБЛО
Озадаченный слуга отправился выполнять распоряжения хозяина.
– Приведи Цезаря! – крикнул ему вдогонку Винсент.
– Подумать только, еще вчера на вас взглянуть было страшно! – пробормотал Робло, удаляясь. – Вам повезло: у вас железное здоровье.
Архитектор снова подошел к окну. Ему не сиделось на месте: Винсенту хотелось как можно полнее насладиться чувством собственной безопасности.
«Черт побери, я ведь живу в Париже, а не в прериях! – думал он. – Чего мне бояться! Здесь есть
Вдруг Винсент изумленно уставился на особняк графа Корона.
– Что это значит? – прошептал архитектор.
В самом деле, у него был повод для удивления. Он случайно взглянул на леса, окружавшие строившееся здание, и увидел, что среди каменщиков там находятся старик и молодая женщина.
Женщина махала платком: очевидно, она хотела поприветствовать Винсента. Что касается старика, то он бесцеремонно разглядывал архитектора в лорнет.
Винсент заставил себя поклониться. Его радостное настроение тут же улетучилось. В ответ старик дружески помахал ему рукой.
В этот момент в комнату вернулся Робло с подносом в руках. За лакеем следовал великолепный датский дог – серый с черными пятнами – по кличке Цезарь. Пожалуй, пес был одним из самых красивых представителей этой породы.
Увидев хозяина, дог сразу бросился к нему, однако Винсент оттолкнул собаку и хмуро буркнул:
– Спокойно, Цезарь!
«Кажется, у него уже успело испортиться настроение», – подумал слуга, накрывавший на стол.
Действительно, буквально за считанные секунды выражение лица Винсента Карпантье резко изменилось. И это не случайно: у архитектора были серьезные причины хмуриться. Еще бы, ведь перед ним был не кто иной, как граф Жюлиан, прятавшийся под личиной убитого им полковника Боццо-Корона!
Значит, этому человеку удалось обмануть даже Фаншетту, которая была искренне привязана к старику? Сомнений в этом быть не могло. Если его не разоблачила Фаншетта, значит, его не выведет на чистую воду никто.
Он стал Хозяином. И этот Хозяин был не бессильным старикашкой, как прежний, а крепким энергичным мужчиной. Граф Жюлиан не нуждался в помощниках. Он был сам в состоянии взять в руки кирку и исследовать каждый кусочек каждой стены в той комнате, где хранились сокровища.
Внезапно архитектору пришла в голову одна мысль. Он подумал, что хороший стрелок, вооруженный швейцарским карабином, не должен промахнуться с такого расстояния...
Винсент представил себе, как граф зашатается и полетит вниз головой с лесов, повергнув в глубокое изумление каменщиков.
У архитектора учащенно забилось сердце.
– Ступайте! – велел он слуге. – Вы мне больше не нужны.
Винсент был отличным стрелком. Когда-то он даже выиграл главный приз на соревнованиях в Берне. Карабин архитектора, изготовленный в Женеве, хранился в надежном месте, заботливо защищенный от влаги.
– Не забудьте о супе, а то он остынет, – заметил Робло, прежде чем покинуть комнату.
Архитектор подошел к шкафу, в котором лежал
Что же касается пса, то он стоял у столика и жадно смотрел на тарелку с супом.
Винсент погрузился в размышления.
«Нет ничего удивительного в том, что этот мерзавец заявился сюда, – думал он. – Полковника интересует, как идут дела у его дорогой Фаншетты... Это вполне естественно...»
– Цезарь, что ты делаешь? – вскричал вдруг Карпантье. Цезарь, встав на задние лапы и положив передние на стол, нюхал суп, предназначавшийся его хозяину. Однако архитектору сейчас было не до собаки.
– Нет! – нахмурившись, прошептал он. – Я напрасно стараюсь успокоить себя. Этот человек пришел не к ней, а ко мне, я в этом уверен. Это значит, что война началась. Скорее всего, вчера он вернулся в комнату сокровищ, осмотрел альков и обнаружил на полу кровавые пятна. Потом граф обратил внимание на открытое окно, выбежал в сад и увидел, что со стены свивает веревка. Возможно, этой ночью граф уже был где-то тут, рядом, а если не он, то кто-нибудь из его людей...
Винсент открыл дверцу шкафа.
Тем временем дог давно уже преспокойно лакал из его тарелки: очевидно, суп пришелся псу по вкусу.
Архитектор достал карабин в кожаном чехле. Цезарь продолжал поглощать суп.
– Какой же я дурак! – проговорил Винсент. – Я думал, что в Париже можно чувствовать себя спокойно и не опасаться за свою жизнь. Полиция может, конечно, поймать убийцу – если тот станет дожидаться, пока его схватят. Но власти не в силах предотвратить преступления. И вот доказательство тому: сейчас в моих руках карабин, и мне достаточно лишь хорошенько прицелиться, чтобы застрелить человека, способного купить весь город. А пес уже вылизывал дно опустошенной тарелки. Архитектор снял с оружия чехол.
«А что будет потом? – подумал Карпантье. – Меня не будут мучить угрызения совести, но это, к сожалению, не главное... Звук выстрела услышит множество людей. Что мне делать: пытаться защищаться или бежать? И удастся ли мне скрыться?»
Винсент поставил карабин на пол. Архитектор не знал, что ему делать. Если он выстрелит, то подвергнет себя смертельной опасности. А если не выстрелит? Может, будет еще хуже?
Архитектор видел графа Жюлиана в деле и потому не сомневался, что этот человек не пощадит его.
Казалось бы, самым естественным в этой ситуации было обратиться за помощью к властям. Однако Винсенту это и в голову не пришло. Читатель вправе воскликнуть: да разве Винсент Карпантье может рассчитывать на то, что закон защитит его? Обвинив графа, архитектор тем самым навлек бы подозрения и на себя. Что Винсент делал ночью в особняке Боццо-Корона? Как он туда попал?
И все же нашего героя останавливал не страх перед правосудием. Вообразим себе такую ситуацию: человек может расправиться с врагом с помощью стражей порядка, но при этом рискует потерять любимую женщину. Очевидно, он откажется от таких методов борьбы.