Роковое свадебное свидание
Шрифт:
В довершение ко всему новым ударом для Калли стала новость о том, что с пятидесятипроцентной вероятностью она могла унаследовать болезнь. Калли с трудом дышала во время консультации до генетического теста, когда доктор объяснял, что заболевание двигательных нейронов у Норы появилось в результате мутации гена SOD1.
После прохождения теста она несколько дней провела в постоянном напряжении, и даже после того, как пришел положительный результат, в ее ДНК не было этого подвергшегося мутации гена, она все еще не могла избавиться от страха. И даже весомые аргументы доктора о том, что не у всех людей с мутацией гена
Калли с трудом удавалось скрывать свои истинные эмоции, когда она приходила навещать мать и каждый раз видела, как заметно ухудшалось ее состояние. Пока Нора привыкала к своему новому креслу-коляске, Калли наблюдала за ней, ища признаки дрожи в руках и трудности в выговаривании слов.
Больше она не могла расслабиться в присутствии матери. После каждого визита к ней она чувствовала себя все более уставшей.
Это была еще одна причина нежелания уезжать в Торки. Калли придется поначалу уделять все время работе над проектом и его надоедливому заказчику, а это означало, что ей придется не видеться с матерью всю неделю перед Рождеством или совершать продолжительные поездки из этого прибрежного города. Арчер начнет расспрашивать ее о том, зачем она так часто ездит к матери, а ей вовсе не хотелось рассказывать ему о своей личной жизни.
Не сейчас, когда их связывают только деловые отношения.
Любила ли тогда она Арчера? После их ужасного расставания в течение нескольких месяцев, когда она вернулась в Мельбурн и предпочитала читать книжки, чем ходить на свидания, она гадала о том, означала ли пустота в ее сердце, неприятное напряжение в животе и безумное желание сесть на самолет и путешествовать по всем горячим для серфинга местам вместе с ним то, что она его любила.
Тогда Калли специально погрузилась с головой в работу, чтобы в конце дня добираться до дома уставшей. Ее мать узнала о диагнозе четырьмя неделями позднее, и новые проблемы помогли Калли забыть о расставании с Арчером. А теперь он снова появился в ее жизни, такой же прекрасный, уверенный в себе и очаровательный.
Нора не любила, когда с ней нянчатся, поэтому она договорились, что Калли будет ее навещать два раза в неделю. Врачи дали ей три года. Но они не знали, что Нора Умберто была настоящим борцом. Она прожила семь лет, и, хотя ее все больше мучили спазмы, ее глаза все так же упрямо блестели.
Нора продолжала читать книги для других постояльцев дома ухода, рассказывала работникам кухни, как готовить экзотические блюда, которые она пробовала когда-то сама в путешествиях. Калли выросла на мексиканском фахита, французском рататуе, индийской корме и острой еде восточной кухни – это разнообразие вкусов сопровождалось интересными рассказами матери о ее путешествиях.
Калли почти не знала своего отца, но Нора посвятила жизнь воспитанию своей дочери и начала встречаться с мужчинами только после того, как Калли стала жить самостоятельно. Но даже тогда ее отношения не длились больше нескольких месяцев.
Когда Калли оказалась во дворе центра «Коллдон», она поняла, что из всей этой ситуации ей было труднее всего принять, что ее энергичная мать скована неизлечимой болезнью.
Даже если ей придется провести неделю с Арчером Флеттом.
Калли не стала сперва стучаться. Дверь в комнату ее матери практически всегда была открыта для тех, кто хотел заглянуть к ней.
Жизнерадостная, смелая, живая – три слова, которыми можно было описать Нору Умберто. Но когда Калли подходила к комнате и заметила, как ее мать борется с молнией на своем кардигане, последнее определение стало для нее насмешкой.
Живая. Надолго ли?
– Привет, мам, как дела?
Нора прищурила ярко-голубые глаза и указала подрагивающей рукой на молнию:
– Замечательно, пока какой-то умник не решил с утра надеть на меня вот это. Пуговицы – просто кошмар, но эти пластиковые молнии не намного лучше.
«Тебе помочь?» – Вопрос вертелся у Калли в голове, но она продолжала молчать. Норе не нравилось, когда к ней относились как к инвалиду.
Поэтому Калли просто уселась в кресло.
– На следующей неделе меня не будет в городе.
Нора тут же обратила на нее внимание. Если Калли еще раз придется выслушать лекцию о том, что нужно уметь и работать и развлекаться, то она просто сойдет с ума. Нора любила слушать ее истории о ее любимом баре «Ривера», о танцах и других развлечениях.
Калли специально приукрашивала эти истории, чтобы сделать свою жизнь более гламурной, чем она была на самом деле. У ее матери было полно других забот, не хватало еще волноваться за дочь, которая редко ходила на свидания, два раза в неделю посещала уроки испанских танцев, а в остальное время упорно работала. И благодаря своей работе была способна оплатить огромные счета от дома ухода «Коллдон».
– Будешь отдыхать?
Калли покачала головой:
– Работать. В Торки.
– Ты уверена, что это по работе? – Нора так сильно склонилась в своем кресле, что чуть было не упала, и Калли пришлось сложить руки перед грудью, чтобы не кинуться ей помогать. – Ты почему-то сияешь.
– Это сияние связано с тем, что я предвкушаю, как сильно устану на неделе перед Рождеством.
Нора обмякла в кресле, как будто силы покинули ее.
– Ты не приедешь на Рождество?
– Я вернусь как раз к обеду на Рождество. Думаешь, я готова пропустить клюквенный пирог, который будут подавать в «Коллдоне»?
Нора захихикала:
– Ты знаешь, я была бы не против, если бы твоя поездка подразумевала встречу с горячим молодым мужчиной. Но работа? Это вообще не оправдание.
Калли склонилась и поцеловала мать в щеку.
– Прости, я заглянула только на минутку, мне нужно вернуться домой и собрать вещи. Уже завтра утром я уезжаю.
К ее удивлению, Нора схватила ее за руку, когда она выпрямилась, и удерживала ее с той малой силой, которая у нее осталась.
– Не забудь хоть немного повеселиться во время всей этой работы, Калиста. – Она сжала ее руку, чувствовалось лишь слабое давление. – Ты ведь знаешь, что жизнь слишком короткая.
Поморгав, чтобы скрыть слезы, Калли кивнула: