Роковой дом
Шрифт:
Мадам Вахнер управилась с чаем и теперь стояла, уперев руки в бока, и глядела в окошко, которое выходило на выжженную солнцем лужайку и опушку каштанового леса.
— Нет, — медленно продолжила она, — не думаю, что вы еще когда-нибудь увидите мадам Вольски. Я бы очень удивилась, если б вам это удалось. Прежде всего, ей должно быть неловко то, как она обошлась с вами — а ведь вы так хорошо к ней относились!
— Она относилась ко мне еще лучше, — тихо возразила Сильвия.
— Ах, моя дорогая, — мадам Вахнер положила свою пухлую ладонь на
Фрица и мистера Честера одних. Взяв чайник, она отправилась в столовую. Все за стол.
Чаепитие проходило весело, но Честер не мог быть странный разговор с Сильвией в автомобиле. Никогда прежде они не бывали друг с другом так откровенны. В то же время он чувствовал, что Сильвия совсем не такова, какой он ее себе представлял. Казалось, на сей раз он столкнулся с совершенно иной Сильвией.
Мадам Вахнер, наблюдая его суровое, отрешенное лицо, испытывала беспокойство. Не вознамерился ли этот англичанин увезти хорошенькую миссис Бейли из Лаквилля? Это было бы досадно… ох, как досадно!
Она с опаской взглянула на мужа. Если Сильвия оставит Лаквилль сейчас, его недовольство может принять весьма неприятные формы. Жене придется наслушаться колкостей по поводу денег, потраченных на угощение — денег, от которых они оба ждали очень хорошей отдачи.
ГЛАВА 22
Два следующих дня прошли скучно, без каких-либо заметных событий. Сильвия старалась быть любезной с Биллом Честером, но чувствовала себя неловко и не могла это скрыть.
И потом, ей не хватало возбуждения, которое она испытывала в Казино. Билл не приглашал ее туда, а первой затевать этот разговор ей не хотелось.
Если б не Вахнеры, Сильвия бы ужасно скучала в эти дни, но мадам Вахнер не раз сопровождала их с Честером в дальних прогулках, а там, где бывала мадам Вахнер, неизменно царил дух веселья.
Но вот наступил тот вечер, когда намеревался вернуться граф Поль. Мсье Польперро ни слово не обмолвился о его возвращении; тем не менее, оставалась надежда, что он явится позднее, Сильвии не хотелось встретить его в компании Билла Честера или Вахнеров.
У нее вошло в привычку каждый вечер приглашать Вахнеров на обед. Она пригласила их и в этот раз, но только в ресторан.
— Хорошо, но сегодня, дорогая Сильвия, угощать будет ами Фриц! — решительно заявила мадам Вахнер. Немного посопротивлявшись, Сильвия уступила.
Они обедали в ресторане напротив Казино. По окончании поистине приятной трапезы, к которой приложила особые труды приветливая хозяйка, Сильвия с досадой подумала о том, что предстоит провести еще один скучный вечер в гостиной «Виллы дю Лак», поэтому втайне возликовала, когда мадам Вахнер елейным голосом обратилась к Честеру:
— А теперь, мистер Честер, надеюсь,
Честер улыбнулся.
— Зря вы принимаете меня за ходячую добродетель, — ответил он непринужденно. — Почему бы не сходить, я ничего не имею против. — Биллу не хотелось брать на себя роль зануды, портящего другим удовольствие, — но признаюсь, не могу понять, почему некоторые питают к игре такое пристрастие. К примеру для меня загадка, что в ней находят такие умные люди, как граф де Вирье.
Мадам Вахнер взглянула на него многозначительно.
— Ах! — вздохнула она. — Бедный граф! Он заядлый, я бы сказала, неисправимый игрок. А теперь у него появились новые возможности: я слышала, он получил в наследство состояние!
Сильвия была поражена. Ей было непонятно, как Вахнеры узнали о наследстве.
Сделав нетерпеливый, нервный жест, она встала.
Как нестерпимо долго тянулись последние два дня, проведенные в компании Билла Честера, когда единственным утешением ей служило общество говорливой мадам Вахнер и сурового молчуна Фрица!
Сильвию терзала печаль. Перед отъездом графа, беседуя с ним в саду, она просила его отказаться от игры и провести остаток лета с сестрой. Что, если он решил последовать ее совету и больше не вернется в Лаквилль? Сильвия внушала себе, что в этом случае следует радоваться, поскольку ее друг принял лучшее, наимудрейшее решение.
Таковы были тягостные мысли, сопровождавшие ее в пути от ресторана в Казино. Целых два дня прошло с тех пор, как она была здесь в последний раз, и как нескончаемо долго тянулось это время!
Они миновали холл и стали подниматься лестнице к запретным для посторонних дверь Клуба.
В зале для баккара народу было еще больше, чем обычно, так как из Парижа, чтобы провести вечер в Лаквилле, прибыло несколько веселых и довольно шумных молодых людей. В дальнем конце зала прозвучали хорошо знакомые слова: «Банк выставляется на торги».
После паузы Сильвия услышала бормотание двух голосов. Один принадлежал официальному лицу, представителю владельцев Казино, а второй, низкий и негромкий, дорогой ей голос, от которого каждый раз сжималось ее сердце.
Значит, граф Поль вернулся! Он не последовал ее совету! Вместо того, чтобы, как полагалось бы, огорчиться, она обрадовалась — обрадовалась! Не тому, что он пришел в Казино — это было печально — а тому, что он здесь, рядом. До этого мгновения она не сознавала, что для нее значит его присутствие.
Сильвия не видела Поля де Вирье, скрытого толпой, состоявшей из шумных и чересчур нарядно одетых молодых людей и их спутниц в безвкусных туалетах.
Тут над нею склонилась высокая тонкая фигура мсье Вахнера. Сильвия удивленно подняла голову: ами Фриц очень редко обращался к ней с речью, впрочем, и ко всем остальным тоже.