Роковой обман
Шрифт:
– Как долго у тебя не было секса? – спрашиваю я, проводя указательным пальцем по изгибу ее шеи.
– Давно, – признается, но я знаю, что врет. Моя вторая рука скользит под подол, и я завожусь лишь от осознания того, что под ним ничего нет.
Она так близко, и меня рвет, просто рвет на части рядом с ней. От такой желанной когда-то. И любимой.
Соня начинает тяжело дышать, пока я глажу ее бедро, пробираясь наглыми пальцами вверх, до заветной точки, слегка надавливаю, а она приглушенно стонет в ответ.
– Ты
– Ах, – стонет она, но это не ответ.
– Знала, как сходил с ума от ревности, знала, как хотел, хотя бы стать тебе другом? Знала? – скольжу в нее еще одним пальцем, второй рукой уже пробираясь под вырез платья, и сдавливая ее маленькую, но аккуратную грудь.
– Да. И это меня безумно пугало, – еле слышно все же призналась.
А я продолжал входить в нее все жестче, в ожидании ее незамедлительного оргазма. И наконец-то, послал все к черту, надавив пальцами на скулы, притянув к себе ее губы для поцелуя. Знал, что сойду с ума, если снова ее поцелую, ну и пусть. Мне этого так отчаянно хотелось!
Наш с ней второй поцелуй я не забыл до сих пор. Вернулся домой после ужина с очередной девицей, которую так удачно хотел подложить под меня Егор. Такого скучного вечера, как с ней, у меня еще не было никогда. Даже имени ее не помнил. А Егор был бы счастлив, если бы у нас все сложилось. Он видел, как я смотрю на Соню, но ничего не мог предъявить.
Я напился тогда в хлам, а когда вернулся домой, увидел в гостиной Соню, в красивом платье, которое было очень сексуальным для такой необыкновенной девушки, как она.
Соня, как раз, крутилась перед зеркалом.
– Добрый вечер, – поздоровался заплетающимся языком.
– Привет, Стас. Егорушка мне подарил платье, а я ни разу не надевала, вот решила примерить. Как тебе? – спросила она.
– Он сам где?
– Должен приехать через час где–то. А что?
– Дома кто-то есть?
– Нет. Но если ты голоден, могу разогреть поесть. – Да, я был голоден, но только по ней. Делаю шаг к Соне.
– Ты красивая, Соня. Но уверен, что без платья ты выглядела бы лучше.
– Что? – она не успевает сообразить, как я уже тяну ее на себя.
– Стас, пусти!
– Хочу поцеловать тебя, Соня. Затем раздеть, повалить на этот диван и ласкать всю ночь напролет.
– Нет, не смей! Не хочу, – пытается вырваться, но я не позволяю. Немного отходя от зеркала, прижимаю ее к стенке спиной. Хватаю за волосы, притягивая к себе ее губы, она мотает головой, но я все же проникаю в ее рот языком, когда пальцами сдавливаю скулы….
Сейчас же она не оказывает сопротивления, позволяет целовать себя, так, как я об этом мечтал – жадно, страстно, одержимо. Не могу насытиться, поглощаю ее всю. Я свихнулся на ней еще тогда, но теперь диагноз подтвердился
Ненависть и дикая одержимость Соней – настоящий ад для меня.
Мой член уже готов прорвать ткань брюк, но я сдерживаю себя из последних сил. Прерываю поцелуй в надежде отдышаться.
– Тебе нравится моя покорность, «любимый»? Смотри, как ты завелся? – ее слова, словно обухом по голове, вернули меня с небес на землю.
– А тебе нравится, когда я удовлетворяю тебя пальцами, Соня? – задаю встречный вопрос и совершаю в ней самые яростные толчки, которые окончательно добивают ее, и она содрогается всем телом, прежде чем кончить.
– Удовлетворил свою похоть, ублюдок? – снова плюет мне в лицо.
– Ты тоже получила удовольствие, Сонюшка, – стираю плевок с лица тыльной стороной ладони. Специально так обращаюсь к ней, знаю, что бесится.
– Ни капли. Ты не способен доставить мне удовольствие, я просто имитировала.
Су*а! Какая же су*а!
– Продолжай в том же духе, и я тебя заверяю, пожалеешь об этом. У меня в подчинении еще много неудовлетворенных мужиков.
– Почему бы тебе просто не убить меня, Стас? – смотрит неотрывно в мои глаза в ожидании ответа.
– Это слишком просто.
– Просто? Да ты меня любишь до сих пор. В этом – вся правда. Нравится мучить, насильно брать, на другое ты просто не способен. На обычный человеческий разговор. Нравится считать меня виноватой в смерти Егора. Просто тебе так удобнее. А знаешь, когда ты подарил мне книгу, я посчитала тебя адекватным парнем, вплоть до того момента – когда ты прижал меня к стене и стал лапать. Как же так? Я хочу Соню, а Соня любит Егора. Да и вообще, все бабы должны были побывать в твоей постели.
– И побывали, уж поверь. Егор был неудачником и ни хрена не понимал в отношениях с девушками.
– Зато Егор умел любить искренне и отдаваться этому чувству всецело.
«Я бы тоже любил, и на руках носил, и землю под твоими ногами целовал бы, Соня!» – говорю сам себе, отсаживаясь от нее.
– Стас, если в тебе осталось хоть что-то человеческое, я прошу тебя – нет, умоляю! Позволь мне увидеть мою малышку. Знаю, что бесполезно будет с тобой бороться за нее, – неожиданно меняет тему разговора.
– Я подумаю, – холодно бросаю ей в ответ и выхожу из лимузина.
Нахожу на другой стороне улице Тимура и подхожу к нему.
– Прости за это. Я немного погорячился, – протягиваю ему 500 баксов.
– Она же тебе не безразлична.
– Не желаю говорить на эту тему! Она в машине осталась, вся в слезах. Приведи ее в чувство и отвези домой. А я должен сейчас уехать.
Куда? Сам не знаю.
– Будет сделано, – без лишних слов соглашается он и направляется к лимузину.
Глава 11