Роковой роман
Шрифт:
– Обтекаемый какой, - сказала она вслух.
– Что?
– Да ты. Только что.
– Ты выказываешь удивление, что я могу быть дипломатичным, когда требуют обстоятельства?
– Сэм прыснула.
– Чего смешного?
– Да ты, когда так возмущаешься.
– Я не возмущаюсь.
– Тебе видней.
Они подъехали
– Я хочу сам пройтись.
Сэм достала фонарик из бардачка и потянулась к дверной ручке.
– Почему бы тебе не остаться здесь? – спросил Ник. – Я вернусь скоро.
– Типа в отместку теперь ты мне приказываешь остаться? – Она щелкнула фонариком в тот же момент, чтобы поймать раздраженный взгляд Ника. – Пойдем давай.
– Они прошлись вокруг дома, не обнаружив ничего необычного. Стоя на заднем дворе, Сэм осмотрела дом. – Кажется, все в порядке.
– Я хотел бы увидеться с ними, чтобы самому убедиться.
– Ник, полтретьего ночи, а у них завтра похороны сына.
Ник хмуро на нее посмотрел:
– Ты и впрямь думаешь, что они спят?
Поняв, что он не отступит, Сэм пошла за ним к парадной двери и досадливо поежилась при звуке дверного звонка, пропевшего мелодию на весь дом.
Минуту-две спустя в дверях появился Грэхем, облаченный в красный клетчатый халат. Лицо изнуренное от горя. Сэм поняла, что сенатор не спал несколько дней.
– Что-то случилось? – спросил он.
– Ничего, - слегка заикаясь от волнения, ответил Ник. – Простите, что потревожили вас, но вечером были кое-какие неприятности. Мне захотелось проверить, все ли с вами в порядке.
Грэхем отступил, приглашая их войти.
– Какие неприятности?
Ник поведал о Таре и Джорданах.
– О, Господи, - прошептал Грэхем. – Только не Натали. И Ноэль…
– Мы думаем, это Патриция, - заявила Сэм, оценивая его реакцию.
Усталые глаза старика на короткое мгновение встретили взгляд Сэм.
– Она не могла. Она любила Джона, любила всю свою жизнь.
– И ждала его… бесплодно… всю свою жизнь, - добавила Сэм.
– Мы думаем, он сообщил ей, что собирается избираться на следующий срок, - сказал Ник.
– Отсюда она решила, что он выбирает карьеру, а не ее с Томасом.
– Это всего лишь версия, - напомнила Сэм. – И мы думаем, что Патриция недавно узнала, что в жизни Джона были другие женщины.
– Зачем переживать за нас? – спросил Грэхем. – Мы не видели ее со дня рождения Томаса.
–
Грэхем провел трясущейся рукой по седым волосам.
– Что ж, полагаю, так и есть.
– Мне хотелось бы позаботиться о вашей безопасности, пока мы с этим не закруглимся, - заявила Сэм.
– Если считаете, что необходимо.
Помня, что случилось с Тарой, Натали и Ноэлем, Сэм подтвердила:
– Да, считаю.
Ник обнял Грэхема:
– Почему бы вам не попытаться уснуть?
– Всякий раз стоит задремать, как внезапно просыпаюсь и вспоминаю, что Джона убили... Переживаю снова и снова. Проще не спать.
Ник снова обнял старика и когда отпустил, Сэм разглядела блеснувшие слезы у Ника в глазах.
– Понимаю, каково вам.
– Да, думаю, понимаешь.
– Увидимся утром. Не колеблясь звоните, если что нужно.
Грэхем похлопал Ника по щеке.
– Я люблю тебя как сына. Надеюсь, ты это знаешь.
Тот кивнул, щека у него дернулась от чувств.
– Мне нужно поговорить с тобой кое о чем после похорон, - предупредил Грэхем. – Уделишь мне несколько минут.
– Конечно.
– Осторожнее на дорогах, - провожая их, предостерег сенатор.
Сэм переплела пальцы с пальцами Ника и повела его от дома, по дороге вынимая ключи из кармана.
– Ты в порядке? – наконец спросила она, когда они сели в машину.
После длинной паузы, Ник поднял на нее взгляд.
– Он прежде не говорил мне ничего подобного. Хотя я и догадывался, он прямо никогда не выражал это словами.
– Тебя легко любить. Большую часть времени.
На лице Ника появилась насмешливое выражение, которое Сэм так обожала.
– Черт возьми, спасибо.
– Однако нам придется что-то делать с твоей неспособностью выполнять приказы.
– Удачи с этим. – Ник держал Сэм за руку, пока она вела машину по длинной подъездной дороге. – Спасибо.
– За что?
– Что поняла, почему мне нужно было увидеть собственными глазами, что с ними все в порядке.
– Они, считай, твои родственники.
– Они все, что у меня есть.