Роковой рубеж
Шрифт:
Жезуп больше не стонал, и это могло очень усложнить дело, если он возьмет в свои руки руководство операцией. Он будет требовать немедленно избавиться от Паркера и не захочет и слышать о враче.
Паркер бросил взгляд на спидометр. Они проехали шесть километров после того, как выехали на дорогу. Он проедет еще немного, потом свернет на первую встречную боковую дорогу.
— Еще далеко этот врач?
Менни имел вид более возбужденный, чем спокойный. Нервность, которую вызвала создавшаяся ситуация, должна была уменьшить действие наркотика.
— Еще
— Это самый ближайший врач?
— Это самый ближайший врач, — ответил Паркер. — Ты хочешь врача, который немедленно позовет фликов?
— Не беспокойся, никто не позовет фликов. Езжай к ближайшему врачу.
— Тогда нужно найти телефон и проверить по справочнику. Этот врач единственный, которого я знаю. Мы будем у него минут через десять, может быть, скорее.
— Почему ты не перегоняешь этих людей?
Менни становился все более настойчивым. Действие наркотика, видимо, закончилось, а его раненая рука, вероятно, болела все сильнее и сильнее.
Он становился слишком нетерпеливым. Теперь они уже проехали двенадцать километров.
В течение последующих трех минут они перегнали три машины. Это ничего не изменило и нисколько не приблизило их к цели, но это немного успокаивало Менни, настаивавшего на обгоне.
Четырнадцать километров. На заднем сиденье Жезуп снова начал ворчать и ворочаться. Паркер прислушался, наклонив немного назад голову, чтобы лучше слышать, и бросил быстрый взгляд в зеркальце заднего обзора.
Пятнадцать километров. Движение в зеркальце: Менни нагнулся. Они оба сзади шептались, то ли потому, что у Жезупа не было голоса, то ли потому, что он поучал Менни, как убить Паркера.
Паркер осторожно положил правую руку около пистолета под левой рукой.
Снова движение в зеркальце, и появилась голова Менни. Паркер сжался в ожидании. В настоящий момент движение транспорта в противоположном направлении совсем отсутствовало, если будет необходимо, он резко переведет машину на левую сторону дороги, ударится о телеграфный столб или дерево или машину и в суматохе прикончит их, но это было рискованно. Существовала более верная возможность.
— Останови!
Голос Менни теперь был очень нервным.
Двадцать один километр.
— Мы сейчас повернем, — сказал Паркер.
Хриплый шепот Жезупа.
— Согласен, — сказал Менни. — Остановись после поворота. Паркер проехал еще километр, прежде чем нашел дорогу направо.
— Останови здесь.
— Врач совсем близко.
Паркер ехал так быстро, как позволяла дорога. Она была узкой, неровной, извилистой, небольшая деревенская дорога, пересекающая поля и леса. Паркера заносило на поворотах, а на прямых участках он ехал с предельной скоростью. Менни, может быть, и был чокнутым, не думающим о возможном несчастье, но Жезуп был другим, он не захотел бы убить шофера при такой скорости и на такой дороге.
— Что ты там делаешь, Боже мой? Замедли ход!
— Я хочу доехать как можно скорей.
Паркер включил фары и стал всматриваться
— Я хочу доехать скорей!
Паркер знал, что позади него Жезуп пришел в себя. Жезуп не хочет видеть врача, и Менни получил приказ выстрелить ему в голову в следующую же секунду после того, как он остановится. Значит, медленно нельзя будет останавливаться.
В этот момент “плимут” поднялся на холм, и теперь перед ним был длинный спуск, довольно прямой, а потом очень крутой поворот направо.
После поворота перед “плимутом” появилось большое бетонное строение, выкрашенное в белый цвет, с широкими застекленными проемами дверей по всему фасаду и огромным плакатом по всей длине здания над окнами. Белыми буквами на красном фоне было написано: “Тракторы контона Суссекс, С.Д.”. На площади, между зданием и дорогой, находилось множество сельскохозяйственных машин и грузовиков, все выкрашенные в желтый цвет, тракторы, бульдозеры и другие. С обеих сторон площади фасад здания и машины освещались сверху прожекторами.
“Плимут” спускался с холма на скорости в сто сорок километров в час. В зеркальце Паркер видел Жезупа, который с перекошенным лицом пытался сесть. Жезуп знал, что что-то должно было случиться, и хотел противиться этому. Он хрипел невразумительные слова, а Паркер, видя перед собой поворот, уперся в руль, крепко прижался спиной к сиденью и сильно нажал на тормоз.
Машина зарылась носом, забуксовала всеми четырьмя колесами, зад ее швырнуло налево, оставляя широкие полосы следов сгоревшего каучука на бетонном покрытии. Жезуп и Менни были оторваны от сиденья и брошены вперед, а Паркера прижало к баранке.
Поворот. Паркер положил левую руку на ручку двери: он отпустил тормоза и правой рукой повернул руль влево. Машина задрожала и стала, потом помчалась прямо на желтые машины. Перед площадкой с машинами, была узкая канава, вход был немного левее. Паркер нажал на дверь, и в тот момент, когда колеса машины зависли над канавой, он открыл дверцу и упал, в последнюю минуту сильно ударив по акселератору.
Машина рванулась и пересекла канаву. Дверь позади него захлопнулась: его правая нога была на волосок от того, чтобы попасть под колесо, машина проскочила на площадку, миновала бульдозер и стукнулась о трактор.
Глава 8
Ноги Паркера ударились о колесо какого-то трактора в то время, как он перекатывался через себя, уносимый разгоном. Он проделал порядочный путь, прежде чем смог остановиться, лежа на спине, около трактора, с вывороченными ногами и неестественно согнутыми коленями.
На несколько секунд позже машина налетела на трактор. Раздался мощный грохот, как будто включили еще дюжину машин, а не одну, и этот грохот, казалось, исходил отовсюду и ниоткуда в точности.
Паркер выпрямил ноги, они сильно болели. Он сел, ощупал их и не нашел ничего сломанного, но синяки и ссадины, у него будут держаться очень долго.