Роковые кости
Шрифт:
«Merde… — подумал он. — Ну и геморрой теперь начнется!»
Глава 2
Ян Фартинг был дураком. Но вовсе не в том смысле, какой вкладывали в это слово жители Грогшира, насмехавшиеся над его телесными дефектами, косноязычием и беспомощностью. Нет, он был дураком потому, что сам был в этом убежден.
«Дурак!» — раздраженно обругал он себя, споткнувшись о корень лиственницы и летя носом вниз со скалы.
Солнце нахально выглядывало из-за рваных перистых облаков. Сегодня был праздник. День весенних обрядов, но Ян решил уклониться от участия в торжествах. Он предпочел прогуляться к границе Темного Круга, где
Праздник был определенно не для него. Грогширские парни напьются до зеленых чертиков и начнут развлекаться за счет своего обожаемого Яна-Грязнорыла, ненаглядного Тупогубика, симпатяги Яйцешея. Пинки да тычки, тычки да пинки. Да и как им удержаться от соблазна при виде такой бесплатной потехи?! Дурак никогда не даст сдачи. А вдобавок он так смешно визжит и дрыгает ногами, как обезглавленный цыпленок, — надо только наподдать ему как следует!
Эх, вот забава так забава! Кое-кто толковал, что родителям дурака не худо бы сдавать его в аренду по таким случаям. Лупите Фартинга за пару фартингов! Не стесняйтесь! Отличная идея…
Потому— то сегодня, прежде чем молодежь в кабаке разошлась всерьез, Ян Фартинг украдкой выскользнул из дому, не сообщив ни старушке маме, ни отцу, что он затевает и куда направляется этим чудным весенним утром.
Тирлим— бомбом-тю-тю!
– пускай эти деревенские подонки поищут его хорошенько!
Да— да, господа, ваша колченогая игрушка уковыляла туда, куда вы и носа сунуть не посмеете! В конце концов, хоть один выходной день можно провести в свое удовольствие! И вот Ян Фартинг бодро шагал через поля колышущейся пшеницы и по траве, шелестящей под ветром, через зеленый лесок и пеструю от цветов долину, бормоча себе что-то под нос и от всей души мечтая лишь о том, чтобы земля разверзлась пополам и поглотила писаря Тарди и пекаря Мосса (проклятие на их жирные утробы!), а заодно и всех прочих его обидчиков.
Несмотря на свою косолапость, Ян Фартинг передвигался почти с такой же скоростью, как нормальный человек, благодаря особому ботинку, который изготовил для него отец-сапожник. Три мили пути через лесную чащу и холм он преодолел на удивление быстро, не задержавшись, чтобы послушать щебет малиновок и полюбоваться на беличьи пляски. Ему было некогда впереди лежал Темный Круг (он же Черный Зем, он же Колдуньина Дыра). «Быть может, сегодня у меня даже хватит наглости пересечь границу, — размышлял Ян. — Мятый вереск, болотистые топи и вонючий туман — в самый раз! Вот это я понимаю! Это настоящий праздник для сына сапожника!»
Ур— ра! С древней известняковой скалы открывался превосходный вид на камни и пустоши Темного Круга. Яну не терпелось насладиться этим чернушным пейзажем, и он пустился бегом на вершину. На краю скалы торчали обнаженные эрозией черные корни лиственницы; Ян тысячу раз бывал здесь и всегда смотрел, куда ставить ногу. Но в этот момент он позабыл обо всем на свете, ибо на холме за границей Темного Круга показались кони и всадники.
Впереди мчался к границе одинокий наездник в плаще цвета меди; издали он казался лишь коричневым пятнышком на сером холме. А следом за ним, в сотне ярдов, неслись три грязно-черных пятна.
Вот это да! И в этот момент Ян споткнулся…
… и кубарем полетел с обрыва. Еще у вершины он сильно ударился о склон и остальную часть пути проделал в ступоре, потеряв почти всякое соображение.
Горькая грязь набилась ему в рот. Небо вертелось над головой… ох, болван, что же ты натворил! Гадкий запах известковой пыли заполнил ноздри, во всем теле отдавалась резкая боль от ударов. Камни молотили Яна по спине, впивались
Но тут послышался топот и сопение, и Ян, открыв глаза, смутно различил нависшее над ним лохматое существо.
Мокрый язык облизнул его лицо. От существа пахнуло псиной.
Пес?!
— Мрак, это ты?!
В глазах у Яна прояснилось, и он разглядел смоляно-черную шерсть, висячие уши и длинный высунутый язык. Коричневые глаза сочувственно, но не без любопытства уставились на Яна. Да, это был Мрак.
— Какого дьявола ты приперся сюда за мной?! — Пес залаял, завилял хвостом, таким развесистым, что его хватило бы на пару метелок. От него несло тухлым мясом и путом. — У-у-у, чумное чистилище! Я хочу побыть один! Я же говорил тебе, гнусная скотина! Что? Ты волновался? Холера тебя разбери, из-за чего тут волноваться?!
Мрак смущенно тявкнул и, пуская слюни, поставил передние лапы на грубую крестьянскую блузу Яна. Сперва он задушевно склонил голову набок, а затем улегся Яну на грудь с покаянным видом. Правда, в его глазах по-прежнему пылала тревога.
— Волновался, что я могу упасть, да? Ты, паршивый волчий огузок! А тебе не кажется, что ты чуток опоздал?
В словах Яна слышалась искренняя привязанность к четверолапому приятелю; но слова эти вылетали из его рта искаженными до неузнаваемости, похожими на мычание, едва внятными скоплениями гласных и согласных. Бедняга имел врожденный дефект верхнего неба, в просторечии именуемый «волчья пасть». Но пес понимал Яна Фартинга — как понимали его почти все животные.
С бессловесными тварями его связывало какое-то странное сродство — правда, сам Ян не всегда мог понять их. Яна утешало, что его понимает хоть кто-то; тем более что животные вроде Мрака относились к нему куда лучше, чем его собратья-люди.
Не считая разве что Хиллари… Мрак принадлежал не Яну, а живодеру, чей дом стоял в Худом переулке, что в Швейных Клетках. Ян нередко забредал к нему на грязный двор, заваленный горшками и котелками, костями и трупами, присаживался и тихонько общался с дворняжкой. Иногда они вдвоем гуляли по окрестностям, гоняясь за вздохами ветра и оглашая вересковые пустоши и болота тявканьем и бормотанием. Но сегодня Яну не хотелось видеть рядом с собой ни единой живой души, поэтому он велел псу оставаться с хозяином, среди навоза и бурлящего в котлах жира, среди шкур, меха и мыла.
— Они еще решат, чего доброго, что я тебя своровал. И быть мне снова битым как пить дать! Твой хозяин отколотит меня бедренной костью дохлой коровы. Ну что мне теперь с тобой делать? Какого дьявола ты ходишь за мной хвостом?!
Но тут Ян умолк, потому что вспомнил невероятную картину, заставившую его зазеваться и потерять бдительность.
— О Боже пресвятой! Мрак, ты только послушай! Знаешь, что я видел оттуда, сверху? К нам из пустошей лезут такие чудища!… Точь-в-точь крылатые какашки из зада Сатаны! — Пес встревоженно вскочил на ноги, опустил голову и зарычал. — Да, дружок, ты совершенно прав. Я буду держаться от них подальше, но надо же рассмотреть их как следует! Они скакали вон оттуда! — Ян указал пальцем на дальнюю кедровую рощицу, заслонявшую обзор. — По-моему, не мешает прогуляться в ту сторону и взглянуть. Идешь со мной, приятель?