"Роковые решения"

Вермахта Генералы

Немецкая авиация находилась в расцвете своих сил, достигнув такого уровня развития, которого потом больше никогда не достигала за все долгие годы войны. На оккупированных территориях и северо-западе Германии были сосредоточены следующие силы: 11 истребительных эскадр общей численностью около 1300 одномоторных истребителей "Мессершмитт" Me-109, две эскадры тяжелых истребителей общей численностью 180 двухмоторных самолетов "Мессершмитт" Ме-110, 10 бомбардировочных эскадр общей численностью около 1350 двухмоторных бомбардировщиков "Хейнкель" Не-111, "Юнкере" Ju-88 и "Дорнье" Do-17. Немецкие ВВС располагали опытными летчиками. Весь летный состав был хорошо знаком с тактикой авиации; он многому научился на

опыте боев в Польше и в ходе французской кампании. Боевой дух немецких летчиков был очень высок, и они не сомневались в победе, хотя знали, что им еще предстоят трудные испытания. Таковы были немецкие ВВС, вступившие в битву за Англию.

Эти силы были объединены в два воздушных флота: 2-й воздушный флот под командованием фельдмаршала Кессельринга и 3-й воздушный флот под командованием фельдмаршала Шперрле. Оба флота подчинялись непосредственно главному командованию немецких ВВС во главе с главнокомандующим ВВС рейхсмаршалом Герингом. Основной штаб 2-го воздушного флота находился в Брюсселе, а передовой штаб — на мысе Гри-Не, против Дувра; основной штаб 3-го воздушного флота дислоцировался в Париже, а передовой штаб — в Довиле. Когда Геринг со своим штабом прибыл на Западный фронт, его специальный поезд стоял неподалеку от аэродрома Бове.

В период затишья между окончанием французской кампании и началом битвы за Англию наземный состав и строительные части немецких ВВС были загружены работой. Они не только вновь подготовили к приему самолетов французские и бельгийские аэродромы, но и построили в оккупированных районах много новых аэродромов.

2 июля ОКБ {ОКБ — OKW, то есть Oberkommando der Wehrmacht — главный штаб вооруженных сил фашистской Германии. (Прим. ред.)} отдал первые боевые распоряжения немецким ВВС в начавшейся кампании против Соединенного Королевства, которая должна была завершиться вторжением на Британские острова.

Перед немецкими ВВС были поставлены две основные задачи:

1) во взаимодействии с немецкими военно-морскими силами воспретить торговое судоходство по Ла-Маншу путем налетов на конвои, уничтожения портовых сооружений и постановки мин в районах портов и на подходах к ним;

2) уничтожить английскую авиацию.

10 июля соединения бомбардировщиков под прикрытием одномоторных и двухмоторных истребителей начали наносить удары по конвоям транспортов, которые англичане с присущим им спокойствием продолжали посылать через Ла-Манш в Лондонский порт — центр английской системы снабжения.

Я принял участие в одном из этих первых налетов на конвои в составе 3-й группы 2-й бомбардировочной эскадры. Мы базировались в Камбре. Конвой был обнаружен между Дувром и Дунгенессом. Предполетный инструктаж занял всего несколько минут, и уже через полчаса мы увидели побережье Кента.

Ла-Манш купался в лучах солнца. Нежно-голубое небо и синее море сливались на горизонте. Над побережьем Англии висела легкая дымка, а далеко внизу под нами шел конвой, похожий на игрушечные кораблики с крошечными бурунчиками за кормой. Заметив нас, корабли конвоя стали рассредоточиваться. Транспорты начали энергично маневрировать, а корабли охранения быстро выдвинулись вперед. Небо покрылось разрывами зенитных снарядов. Появились наши истребители. Мы сделали первый заход, и вокруг кораблей взметнулись фонтанчики от разрывов бомб. К зенитному огню с кораблей добавился огонь береговых зенитных батарей, но мы были вне пределов их досягаемости. Развернувшись в сторону Франции, мы стали готовиться ко второму заходу, потому что в первый сбросили только половину бомб. В это время показались английские истребители, и в небе над побережьем Англии завязался жаркий бой между "Спитфайрами" и "Харрикейнами" англичан и нашими самолетами Ме-109 и Ме-110. Моя группа находилась в воздухе 3 часа. По возвращении на базу мы доложили, что нами потоплен один тяжелый крейсер и четыре транспорта, поврежден один транспорт и сбито и повреждено одиннадцать английских истребителей. В этом бою мы потеряли два бомбардировщика, два двухмоторных

и три одномоторных истребителя.

Такие операции продолжались в течение нескольких последующих недель.

Между тем в армии упорно ходили слухи, что в ближайшее время начнется крупное наступление. В самом деле, лихорадочные приготовления к вторжению в Англию, проводившиеся по всему побережью, были слишком очевидны. Французские, бельгийские и голландские порты были забиты всевозможными судами. Непрерывно велась тренировка по посадке на суда и высадке десантов. Штабы работали круглосуточно.

Немецкие летчики славились высоким боевым духом и глубокой верой в победу. Среди наших офицеров нашлось много последователей итальянского генерала Дуэ, проповедовавшего, что авиация должна играть главную роль в любой современной войне. Некоторые из нас верили, что авиация, и только одна авиация, нанесет решающий удар в битве за Англию.

Другие старшие офицеры немецких ВВС были более осторожны. Они разделяли опасения офицеров генерального штаба сухопутных сил, которые неоднократно указывали, что английский военно-морской флот к тому времени понес сравнительно небольшие потери и продолжает оставаться мощной силой. Кроме того, как правильно указывали армейские офицеры, у нашей авиации не было бронебойных бомб, необходимых для поражения сильно бронированных английских военных кораблей. В целом можно сказать, что хотя мы, немецкие летчики, и считали в то время авиацию решающим видом вооруженных сил, мы не дерзали утверждать, что войну можно выиграть силами одной только авиации. В то же время в сухопутных войсках, где была распространена традиционная доктрина континентальной войны, росло скептическое отношение к планам операции "Морской лев" (кодированное название операции по вторжению на Британские острова).

16 июля Гитлер отдал верховному командованию вооруженных сил директиву по операции "Морской лев". Она начиналась следующими словами: "Так как Англия, несмотря на всю безнадежность своего военного положения, не проявила до сих пор желания пойти на компромисс, я решил начать подготовку вторжения в Англию и в случае необходимости осуществить это вторжение. Цель вторжения — предотвратить возможность использования Англии в качестве базы для продолжения войны против Германии. Подготовка к операции должна быть закончена к середине августа".

Через три дня было созвано специальное заседание рейхстага в честь завоевания Франции. В своей речи Гитлер вновь призывал Англию прекратить войну. В то время многие в Германии считали, что Гитлер искренне верит в возможность заключения компромиссного мира с англичанами. Однако через несколько дней это предложение было холодно отвергнуто английским правительством.

Я уже говорил о расхождении мнений среди представителей различных видов немецких вооруженных сил по вопросу о возможности проведения операции "Морской лев". В конце июля Гитлер вызвал к себе командующего и начальника штаба 3-го воздушного флота (начальником штаба 3-го воздушного флота был генерал Кортен, погибший через четыре года во время "заговора генералов" против Гитлера). Гитлер пытался заглушить сомнения, вызванные в нем его армейскими советниками, своим обычным способом — он неистово требовал массированного и самого решительного использования немецкой авиации против Англии.

В первые дни августа началась новая фаза воздушных операций на Западе. Теперь наши основные усилия были направлены не против судоходства по Ла-Маншу, а против целей, имевших непосредственное отношение к предстоящему вторжению. Чтобы добиться превосходства в воздухе над Ла-Маншем и над побережьем Англии, нашим авиационным частям было приказано наносить удары по аэродромам, базам английских ВВС и авиационным школам. Второй по важности целью были предприятия английской оборонной промышленности, в особенности авиационные заводы. Судоходство по Ла-Маншу для немецкой авиации отступило теперь на третий план.