Роксана. Детство
Шрифт:
Пётр Сидорович неверяще вытаращил на меня глаза. Я только молча кивнула и взглядом показала сначала на отметившегося работника, а потом на сарай. Поняв, что бригадир осознаёт, сколько они накосячили всего лишь за одно утро, я сделала «контрольный выстрел»:
— Поэтому я, пожалуй, других мастеров искать стану. За лёд и работу, чтобы обид не было, бабушка с вами расплатится.
Мастер ошалело таращился на меня.
— Да как же это, барышня?
— А так же! Не собираюсь за вами, как за сосунками ходить и носом в ошибки тыкать. Ты меня дважды спрашивал: «С чего начнём?». Я каждый раз отвечала, но подумать не могла, что должна была упомянуть взрослым
Хотела было сказать о внешнем виде, о нечёсаных волосах и кудлатых бородах, но оставила на потом. И так бригадиру мозг сломала в понимании культуры труда. Посмотрю, что из этого получится.
Высказавшись, не прощаясь ушла в дом, сделав вид, что забыла забрать чертеж из-за расстроенных чувств. Правда, особо актёрствовать для этого не надо было. Трясло меня от гнева не по-детски.
— Ксаночка¬—детка, что там случилось? — поинтересовалась Глафира, отходя от печки.
После вчерашнего похода в баню бабушка моя преобразилась. Промытые волосы, собранные в высокую причёску, открыли изящный овал лица и горделивую шею. Платье, сшитое из дорогой ткани, подчеркнуло хорошую фигуру. Даже из глаз исчезло нечто такое, что старило её и клонило к земле.
— Какая ты у меня красавица! — похвалила я женщину, глядя на неё с улыбкой.
— Спасибо, птичка моя, — обняла меня Глафира. — Мне бы ума и практичности немного, было куда как лучше для нашей сегодняшней жизни.
— Не печалься, родная, — погладила я опекуншу по плечу. — Верю, что святая Роксана не оставит нас в своей милости и мы с тобой ещё будем благополучными и счастливыми.
Глава 11
— Доброго дня, милостивая госпожа! — голос неожиданно вошедшего мужчины заставил вздрогнуть и разомкнуть объятия.
Это у них здесь фишка такая — без стука входить?
— Добрый день и вам, любезный господин урядник, — поднялась Глафира. Спина прямая, плечи развёрнуты, взгляд… Вот как она так может? Только что носом хлюпала и на жизнь сетовала, а вот уже царицей Савской на мир взирает. Полна чувства собственного достоинства и родовой гордости. — Проходите, Гаврила Давыдович. Чай предложить не могу, но есть похлёбка с зайчатиной. Будете?
— С зайча-а-тиной? — удивлённо протянул представитель власти, снимая фуражку и вытирая лысину большим клетчатым платком. — На охоту ходили?
Урядник пошутил, а я насупилась. Это мои слова… были. Это я так Марфу поприветствовала. И отчего-то говорить, что Дружок у нас добытчик, не захотела.
— Он сам пришёл, — хмуро ответила я на шутку. — В ограде запутался, а пёс наш его придавил.
— Вы и пса завели? — продолжал удивляться полицейский.
— Он тоже сам пришёл, — всё так же неприветливо отчиталась я.
Дядька, глядя на мою хмурую мордашку, продолжал шутить:
— Вот бы к вам во двор корова сама забрела или хотя бы коза. Глядишь, хозяйством обзавелись
— Их кормить надо, а у нас сена нет, — приветливости в моих словах не добавилось, но разговор поддерживать надо, а Глафира или что-то делает, или говорит.
Сейчас она доставала с полки миску и наливала в неё похлёбку. Отвлеки её на беседу, и случиться может всё что угодно. Или чугунок перевернёт, или ошпарится супом горячим, или миску из рук выпустит.
Наконец-то еда стояла на столе, и урядник с удовольствием вдыхал аромат наваристой похлёбки.
— Глафира Александровна, никак, готовить научились? — втянув в себя первую ложку супа и хмыкнув от удовольствия, обратился он к моей опекунше.
— Поздно мне уже учиться, — отмахнулась бабушка. — Это Марфа Кузнецова — добрая душа, за денежку малую взялась нам с Роксаночкой помогать.
Урядник, услышав новость, нахмурился, отложил ложку — благо, что уже доел всё, — и вытер платком усы.
— Марфа, говорите? — потянулся к отложенной форменной планшетке, достал из неё серый конверт с большой печатью и как-то просительно посмотрел на бабушку. — Глафира Александровна, голубушка, помогите, Триединого ради!
— Да чем же я вам, господин Замыков, помочь-то могу? — женщина, чувствуя подвох, смотрела на урядника строго.
Дядька помялся, покрутил головой, повздыхал и наконец решился:
— Мужика у неё убило. Вот из полка известие пришло. Передать надо, да я слёз бабьих терпеть не могу. А она точно выть будет. Может, вы сами как-нибудь, по-свойски, по-бабь… ну, в смысле по-женски, известите…
Урядник что-то ещё говорил и не слышал, как у него за спиной по косяку входной двери сползала Марфа, услышавшая страшное известие о своем Ванечке. И не выла она, как того боялся полицейский, и сознания не теряла, чего боялась я, а просто смотрела вопросительно на Глафиру, словно та ответ знала, и шептала безостановочно:
— Да как же это? Как?
Опекунша подхватилась, зачерпнула в кружку воды, сунула в руку несчастной и сама присела на пороге, забыв и о титуле княжеском, и о воспитании институтском.
— Ты попей, Марфа, попей водички, — уговаривала она вдову.
Но та продолжала вопрошать:
— Как же это?
Единственный мужчина в комнате притих, как мышь под метлой. И было видно, что неловко ему не столько от того, что наблюдает эту сцену неподдельного горя, сколько за то, что он, крепкий мужик, ничего не может сделать, исправить и как-то помочь. Ему куда проще и понятнее было бы, если Марфа, к примеру, сознание бы потеряла. Тогда надо поднять, донести до лежанки, положить аккуратно. А сейчас что? Ответа на вопрос он не знал. Утешать бесполезно. Вот и мучался Гаврила Давыдович, поминутно вытирая пот с лысины.
— Тётя Марфа, ты письмо читать будешь? — решила я выводить бедняжку из ступора.
— Какое письмо, Ксаночка? — безжизненным голосом спросила меня Марфа, едва сфокусировав на мне взгляд.
Пользуясь моментом, Глафира подхватила её под локоток, привела к столу и усадила на лавку, настойчиво подвигая кружку с водой.
Я приподнялась на лавке на колени, легла животом на стол и дотянулась до серого конверта с печатью. Мельком глянула на герб. Двуглавого орла в императорской короне не было. В центре круга серафим — ангел Господень — два крыла раскинул, словно обнять хочет, двумя крылами ноги прикрыл, а два над головой скрестил. Ну я и так уже поняла, что мир этот не только наличием магии от моего отличается. Даже названия географические разнятся, так чего ж от государственной символики ждать.