Роль труда в процессе превращения человека в обезьяну
Шрифт:
Он знает, что произошло с книгой Аркадия (?)* и историю с К. К. Он очень высокого мнения об Аркадии. Он догадывается о том, что, вероятно, Аркадий попал в такое положение, что ему нужно помочь бежать из России.
Второй американец в противоположность первому мало обеспокоен потрясениями эпохи и судьбами Мироздания. Что касается Аркадия, то его, главным образом, беспокоят два обстоятельства: можно ли извлечь из истории с ним что-либо для своей карьеры и финансового успеха и как это сделать с наименьшим количеством хлопот и риска.
Именно поэтому он собирается предложить Аркадию самому остаться в России, а ему передать рукопись, снабженную авторским предисловием,
Довольно ясно представляя себе характер и склонности Аркадия, он почти не сомневается в успехе своего предложения, обладающего столь соблазнительным для Аркадия сюжетно-пропагандистским ходом. Что же касается Марианны, то он убежден, что и она не устоит перед искушением приобрести венчик великомученицы.
Первый американец упрекает второго не только за черствый практицизм, но и, в конце концов, за узость намерений: безусловно, Аркадий может принести в дальнейшем большую пользу и просто непрактично терять его из-за соображений чуть ли не рекламного порядка. О том, сколь аморально, в сущности, намерение его коллеги, он предпочитает не говорить. Оба американца - две Америки: Америка идеи спасения мира и Америка циничного и легкомысленного преуспевания.
На перроне появляются какие-то темные личности, в которых американцы узнают сотрудников мин. госбезопасности, и американцы скрываются.
Темные личности (среди них и Генрих) явились сюда, зная, что найдут здесь Аркадия и Марианну. Хорошо зная, что Марианна менее Аркадия тверда в своих принципах, они стараются уговорить ее сдаться идеологу и наставить на этот путь Аркадия. Это для них важнее элементарного ареста, и поэтому они (Генрих?) задерживают каким-то пустяком Аркадия на дороге, а на перрон пропускают одну Марианну. В ожидании Марианны они разглагольствуют о том, как в советском обществе ценен каждый его член и сколько усилий иногда нужно потратить для возвращения этого заблудшего члена в социалистическое лоно.
Входит Марианна. Ее встречает сотрудник мин. госбез. (Генрих?). Марианна принимает его за пьяного хулигана. Он объясняет ей, что, пожалуй, она думает о мире лучше, чем он того заслуживает, ибо пьяный хулиган был бы для нее сейчас просто приятной встречей. Сотрудник объясняет ей ситуацию: оба они, в сущности, пойманы, но он имеет указание не арестовать их, а еще раз попытаться переубедить. Он настаивает на том, чтобы Марианна внушила Аркадию, как бесполезна их борьба и бессмысленно сопротивление. Марианна отказывается, ссылаясь на то, что Арк. ее не послушает. Сотрудник напоминает ей о том, что именно она убедила уже раз Аркадия [показать им часть II акта]. После тяжелых сомнений Марианна обещает сделать все от нее зависящее. Она обещает сегодня же ночью быть у идеолога, интересующегося ею не только в связи с вопросами идеологии. Появляется Аркадий. Сотрудник мин. госбез. исчезает.
Марианна с осторожностью начинает разговор на тему о капитуляции. Аркадий так далек от мысли об этом, что даже не понимает, о чем она говорит. Марианна смущена своей беспомощностью. Она чувствует, что в этой области их взаимоотношений ее возможности крайне ограничены. Входят американцы.
Аркадий лихорадочно возбужден. Он говорит о необходимости немедленно издать его памфлет (частично уже готовый) в Америке. Причем лучше всего издать как листовку. Он почти кричит строки из памфлета. Американцы просят его говорить несколько потише. Марианна робко намекает на то, что кроме памфлета было бы неплохо, если бы Америка подумала и о судьбе автора с его женой. Американцы
Марианна начинает догадываться, что история с американцами неминуемо кончится катастрофой. Она твердо решает искать любой ценой примирения с идеологом.
В конце концов американцы предлагают Аркадию "открыть второй фронт на востоке", т. е. самому остаться в России, а книгу издать в Америке. Собственно, к такому решению вынуждает сам Аркадий, требующий немедленного издания своего памфлета и не соглашающийся ждать удобных обстоятельств для отъезда за границу. Решение Марианны становится совершенно твердым. Американцы уходят.
Марианна пытается убедить Аркадия в том, что затея американцев приведет их к гибели. Оказалось, что предложения сотрудников мин. госбез. о лаврах соблазнили ее больше тернового венчика. Она снова и более решительно возвращается к теме о капитуляции. Аркадий, несмотря на то, что всецело занят своими мыслями о памфлете и его отправке в Америку, наконец, начинает понимать, о чем говорит Марианна. Он поражен. Марианна испугана его реакцией. Она смущенно пытается убедить Аркадия в том, что он ее неправильно понял. В эту минуту в глубине сцены появляется сотрудник мин. госбез. (Генрих). Это напоминание Марианне о ее обещании быть у идеолога. Аркадий также замечает сотрудника. Он говорит, что сотрудник пришел его арестовать. Марианна тоже в глубине души уверена в этом. И тогда она, не простившись, убегает от Аркадия. Она пойдет к идеологу и сделает все, что он потребует от нее. Сотрудник подходит к Арк. Он говорит Арк., что дело его [страница оборвана].
Аркадий вскипает. Между ними начинается крупный разговор. В это время объявляется посадка. Перрон наполняется народом. Разговор Арк. с сотрудником превращается в шумную сцену. Вокруг них собирается толпа. Аркадий вскакивает на чемоданы. Он произносит горячую речь о свободе, демократии, тиранах и [войнах]. Толпа бросает в него камнями. Потрясенный первой встречей с народом, Аркадий вскакивает в вагон уходящего поезда. Вслед ему раздаются выстрелы.
Конец III акта.
* Вопросительный знак поставлен автором.
Акт IV
Ночь. (Рассвет.) Пригород [мрачной] угрюмой столицы. Медленно проступает сквозь низкие тучи рассвет. Появляются птицы, рыбы и гады. Вдали показывается человек (разведчик). Просыпается город. Все это происходит медленно и величаво, полное густой и сочной музыки.* Возникает симфоническая тема сотворения мира.
Глыбы железа и камня темнеют в предутренней дали. Из низкого весеннего перелеска выступает мощенная булыжником дорога. Железнодорожная насыпь в далекой перспективе пересекает дорогу. Далекие, задавленные туманом гудки паровозов. Как сквозь зажатые зубы, между зубчатым облаком прибиваются языки солнечного пламени. Остатки костра слева у просцениума. В глубине сцены справа вырисовываются блиндажи и укрытия военного расположения. Редкие выстрелы.