Ролевик: Адепт мира Звёзд

Захаров Григорий Викторович

Зрелище было впечатляющим, честно. Неуправляемое падение на планету, которая стремилась убежать под нас, но у неё получалось всё хуже и хуже. Она накатывалась на нас — или мы падали на неё?

— До входа в атмосферу три... два... один... Начинаем вход, — напряженно сообщает Даг, и на экране перед нами, то есть перед диском «Зари», возникает тонкая багровая пелена раскалённой плазмы.

— Поехали, — выдыхаю я, и возникающая перегрузка начинает вжимать нас в ложементы. Сначала почти незаметно, а потом всё сильнее и сильнее. Ощущений добавляли

манипуляции Дага с челноком, который заставлял кораблик вставать то почти на дыбы, то боком к плазменной стене, то ронять нас носом к земле... Каждый раз перегрузки менялись, как по силе, так и по направлению.

— Что, непривычно вам без компенсаторов? — ехидно прошипел Даг, даже не оглядываясь: — Ничего, некоторые за такой аттракцион деньги платят, а вам всё за просто так досталоссссь.

Впрочем, через несколько минут напряженного труда Дага — и нашего медика Тора, который, закрыв глаза, полулежал на своём ложементе и усиленно гнал кровь и кислород по нашим венам — перегрузка начала спадать, как и завеса плазмы перед корабликом.

— До расчётного места посадки пятнадцать минут лёту и половина шансов, — нервно дёрнул щекой Даг: — Пожелайте удачи, что ли.

Удача — это... Возможно. Я закрыл глаза и призвал Сеть.

Секундное замешательство перед пеленой возможностей — и несколько тёмных веток отпадают в сторону, а зелёные отдельные нити укрупняются и усиливаются... Ещё несколько минут упорного труда, и у нашего кораблика не остаётся иных путей, кроме зелёных.

Снаружи, из-за краёв заглушенного медитативным трансом сознания, доносятся разнообразные возгласы и периодические рывки в разные стороны. Но корабль не разваливается и даже вроде как уверенно стремится к цели.

— ...Приготовиться к посадке! — доносится голос Дага, и я рывком возвращаюсь в реальность. На экране чистое голубое небо и редкие облака.

— Держитесь! — кричит он, и меня резко бьёт нижней частью тела о ложемент.

Даг падает лицом на пульт и выдыхает, переводя дыхание:

— Сели... Кому рассказать, не поверят.

Позади с ложемента встаёт Тор, делает несколько шагов и кладёт руки на голову Дагу. Тот вздрагивает и затихает.

— Ему надо отдыхать, — хрипло произносит Здрав: — И мне тоже. Вит, тебе помочь?

Мыслитель мотает головой и обмякает на своём полулежачем месте.

— Команда, доложить состояние, — командую я.

Разными голосами отзываются Рэсь и члены экипажа астролёта:

— В норме... Живы... Готов к работе, — последним доложился Миреор.

— Отлично, — выдыхаю я: — Дежурной тройке отдыхать, Тор, это приказ. Остальным — выбраться наружу и попробовать выжить. Я иду первым.

Лежать на травке было приятно. Лёгкий ветерок, чистое голубое небо над головой.

Рэсси, на которую я задумчиво глядел снизу вверх, стояла у меня над головой и не менее задумчиво глядела на меня. Потом отсалютовала мне кружкой, из которой поднимался пар.

— Я надеюсь, это хотя бы можно пить? —

спросил я.

Рэсси, недолго думая, глотнула от души и задумалась на секунду:

— Можно. Не сильно вкусно, как прокисший эхиранее, но пить можно.

Если б я ещё знал, что она называет «эхиранее»... Тем временем Рэсь посмотрела на меня и улыбнулась:

— «Я иду пееервым», — насмешливо передразнила она меня: — Ты просто не мог потерять сознание ещё более пафосно.

Я тихо скрипнул зубами. Вот же с... смешливая какая.

— Ты совершенно права, — сцепив челюсти, я поднялся с земли и стал оттряхиваться: — Как я понимаю, вы уже начали выживать на этой планете.

— Угу, — кивнула она и сделала ещё глоток. Лёгкий дымок от костерка несколько пощекотал мне обоняние... Да, очень землеподобная планета. И даже илкороподобная: — Пошли. Наши космонавты собирались рассказать что-то интересное. Ждали только тебя.

— Интересное или важное? — уточнил я.

— В нашем положении разницы нет, — очень сексапильно пожала плечами идущая впереди Рэсь... Мда. Что это со мной? Потеря сознания ни с того ни с сего, возбуждение от вида «тыла» подчиненной... Какое-то внешнее воздействие, однозначно.

Пока я пытался загнать себя в транс или хотя бы успокоиться, мы успели пройти все те четыре метра, отделяющих нас от борта «Зари».

— Макс, выпей, — мне всунули в руки пластиковый стакан с водой, в которой мерцали какие-то искорки.

Я выпил и поглядел мутным взглядом на Тора. Тот облегченно вздохнул:

— Успел.

Меня уронили на мой ложемент, и я, сражаясь с наваливающейся сонливостью, всё ж понемногу приходил в себя.

— Ну что, первым буду я, — бодро заговорил Даг: — Итак, мы сейчас на планете земного типа. Меньше Илкора, чуть тяжелее, но никаких неудобств доставить это не должно. Атмосфера — азот, кислород, аргон и углекислый газ, классическая атмосфера поздней обитаемой планеты. Присутствует жизнь вплоть до разумной, в чём я лично сомневаюсь, так как разумные ядерную войну прямо перед нашим прилётом не устроили бы. Впрочем, нас эта война волновать особо не должна, большая часть эпицентров расположена на других материках и на другом конце этого. Опять же место я подобрал для посадки наилучшее из возможных — от радиоактивных осадков мы прикрыты двумя горными цепями и морем...

— В этом районе найти аборигенов мы не сможем? — задал вопрос Рут.

— Ну, кто-то здесь точно живет, но крупных населённых пунктов в радиусе полутысячи километров нет. Да, к сведению десанта — в базах данных наших кораблей эта планета отныне записана под именем Албриар.

Он на секунду замолчал, давай нам свыкнуться с новой информацией, а я тем временем окончательно вернул контроль над собой. Что ж... Будем жить.

В это время голос подал Тор:

— С окружающим миром ситуация куда более сложная. Биосфера этой планеты очень сильно отличается от ранее посещенных нами... То есть для нас биосфера пригодна лишь условно.