Роли леди Рейвен. Том 2
Шрифт:
Помолчав мгновение, мужчина добавил, задумчиво глядя в чашку.
– Впрочем, Арчи мне теперь тоже, пожалуй, жаль…
– Что вы имеете в виду?
Граф посмотрел на меня с недоумением.
– Я, конечно, не высокого мнения о моральном облике самого виконта Оллина, но, по моим скромным соображениям, этот дурак не заслужил того, что с ним по вашему слову сделает с ним герцог Тайринский.
– С чего вы взяли, что герцог Тайринский должен принимать участие в этой истории? – ледяным тоном осведомилась я. – То, что вы стали свидетелем определенной сцены и сделали определенные
– Вы полагаете, я должен был промолчать?
– С учетом того, что ваши слова никакого эффекта не возымели, кроме обратного – да, уж лучше бы вы молчали, на давая шантажисту дополнительной истории для его шантажа!
Я со стуком поставила чашку на блюдце.
– Ну простите, даром предвидения, милейшая леди, я не обладаю, – граф раздраженно повторил мой жест. – Не зря все же говорят – благими намерениями вымощена дорога в ад.
– Благодарю за чай, – с ядовитой воспитанностью произнесла я, поднимаясь.
– Стойте.
Граф и не подумал встать, провожая даму, и теперь смотрел на меня снизу-вверх. Было во взгляде что-то такое, что заставило меня замереть и вопросительно вскинуть брови.
– Присядьте, я вас прошу. Давайте поговорим спокойно. Я понимаю ваше негодование, но я хотел и хочу помочь. Если вы не планируете вмешивать герцога, то одна вы не справитесь.
– Послушайте, лорд Грайнем…
– Вы можете звать меня Трей.
– Нет, спасибо, лорд Грайнем меня полностью устраивает, – холодно отозвалась я, и тонкие губы графа почему-то тронула улыбка. – Я привыкла самостоятельно решать свои проблемы и привычке этой изменять не намерена.
– Просить помощи и принимать ее – не одно и то же. Я мог бы дать вам денег. Сколько требует Оллин?
– Даже если отмести в сторону оскорбительность подобного предложения, вы же понимаете, что давать деньги шантажисту – это рыть себе погребальную яму?
Поскольку сесть я так и не соблаговолила, граф все же поднялся, тяжело опершись о трость. Надо же, воспитание в этой личности все же где-то теплится.
– Понимаю, но это могло бы дать вам отсрочку, чтобы подумать, что делать дальше.
Я смотрела на графа с недоумением. Этого человека мне никак не удавалось понять. То он хамит, то высказывает искреннее участие. То хранит тайну, которой в общем-то никому не обязан, то выдает ее человеку, которого меньше всего нужно было держать в курсе. Было ощущение, что он чем-то выделил меня из всей разноцветной толпы девиц высшего света, но не в том ключе, о котором бы мечталось маменьке, а…
А в каком – понять не получалось. Как и разгадать, что же на самом деле нужно человеку, жаждущему мне помочь и одновременно жалеющему моего врага.
– Даже если бы у меня были деньги, Арчи не получил бы из них ни минки, – медленно и раздельно произнесла я. – Вашими вы вольны распоряжаться, как угодно, можете хоть все их отдать бедному-несчастному дурачку или покрыть его долговые расписки, а что касается меня…
Я осеклась на полуслове. Озарившая голову мысль была одновременно опасной и гениальной. На самом деле, сколько бы я ни храбрилась, я не имела ни малейшего
А эта мысль… это был шанс. Рискованный – но шанс.
Поэтому стараясь не выдать слишком охвативший меня азарт, я поинтересовалась у графа:
– …но раз уж вы предложили. Скажите, лорд Грайнем, на те, одолженные суммы, Арчи оставлял вам долговые расписки?
– Да, но спешу вас заверить, миледи, речь идет действительно о небольших деньгах, и…
– А вы знаете, кому ещё он точно оставлял расписки? И на какие суммы?
– Да, но…
– Прекрасно, – пропела я, обретая вновь присутствие духа. – В таком случае, если вы действительно хотите мне помочь, вы отдадите мне ваши расписки и назовете имена.
Трей Лоули, лорд Грайнем, одарил меня взглядом без проблеска понимания, но, промолчав, отправился за тем, что я затребовала.
Спускалась по ступенькам графского особняка я в куда более приподнятом настроении, чем поднималась.
– Извини, – в уже знакомую мне по самому первому визиту в герцогский особняк гостиную, я почти влетела, шурша юбками. Кьер, оторвавшийся от чтения, вскинул на меня изумленный взгляд, и я сочла необходимым пояснить. – Я опоздала.
– Королевы не опаздывают, это все остальные приходят раньше, – с улыбкой отозвался герцог и, отложив книгу, собрался встать, но я его опередила, стремительно заняв освободившееся место у него на коленях.
Долгожданный поцелуй отозвался сладкой истомой во всем теле и легкой дрожью предвкушения. Мы целовались неспешно, никуда не торопясь и получая искреннее удовольствие от процесса, зная, что впереди ещё долгий-долгий вечер.
– Что читаешь? – отстранившись, я потянулась, чтобы перевернуть обложку отложенной книги, и Кьер воспользовался этим, чтобы прихватить губами тонкую кожу шеи, мочку ушка рядом с аметистовой сережкой. – Мемуары? И кто же это – лорд Клейбон?
– Один из моих предшественников на посту главы департамента.
– Вот как…
Мазнув взглядом по датам на обложке, я напряглась и торопливо открыло начало текста, где приводились краткие сведения об авторе. Родился, умер… дальше! «Будучи вторым сыном маркиза Тансенда»…
Еще один кусочек подзабытой в суете головоломки, с щелчком встал на законное место. Надо же, я оказалась права, у изобретателя печати действительно были покровители в департаменте. Но готова спорить на все свое приданое (а, все равно не пригодится!), что в мемуарах о том, как департамент лихо прикрыл массовые убийства, нет ни слова.