Роли леди Рейвен. Том 2
Шрифт:
– Он должен быть среди тех, кто по каким-то причинам прекратил обучение, – проговорила я, остро чувствуя на себе взгляды всех присутствующих. – У него однозначно хорошо поставлена рука, а целителей не обучают индивидуально. Поэтому он просто обязан быть в одном из тех ответов, которые придут. Теперь, когда есть артефакт, а господин Гейл видел следы убийцы, достаточно будет просто нанести с ним визит подозреваемому, чтобы выяснить он это или нет. Нам нужно совсем немного времени. Отложить рейд – и тогда есть шанс, что от руки Живодера больше никто не умрет.
Я замолчала. Тишина
– За прошлую неделю на имя леди Эрилин пришло еще три письма из университетов, – произнес вдруг Оррис. – Со всем случившимся было не до них.
Найджел Трейт вдруг поднялся, заставив подскочить и всех остальных, кроме меня. А что? Я леди, я болею, я устала, я эмоционально выжата и прощаюсь с карьерой – могу и посидеть!
– Оррис, возьмешь для сопровождения одного из боевых и навестишь профессора Дина, снимешь показания по всей форме. Можешь дать гарантию неприкосновенности, этот старый бес уже никому не нужен. Тарн, берешь пришедшие списки и к запечатанным. В первую очередь проверяй столичных, затем по мере удаления от города. Артефакт при тебе? – Господин Гейл кивнул. – Отлично. Дорн, найдите связиста, срочные послания всем учебным заведениям, которые еще не ответили. Информация нужна немедленно! И дополнительные запросы в Форсию, с просьбой оказать поддержку дружественному государству. Я – к главе департамента.
Трейт вышел из-за стола и, когда я уже подумала, что меня он благополучно и с большим удовольствием выкинул из головы, повернулся в мою сторону.
– Леди Рейвен, дождитесь, будьте любезны, моего возвращения.
Я только кивнула, а весь отдел тут же сорвался с места – выполнять распоряжения – и я быстро осталась в кабинете одна.
Ждать пришлось недолго, не более получаса. Дверь распахнулась, Трейт влетел в кабинет, от души ей хлопнув, и у меня внутри все сжалось – неужели не получилось?..
Первый криминалист сел за свой стол, нервно побарабанил по нему пальцами, глядя в пустоту, а потом сфокусировал взгляд на мне, и вопрос, уже почти сорвавшийся с губ, так на них и застыл.
– Что ж, я поздравляю вас, леди Рейвен. Вы благополучно скрывали важнейшую информацию до того самого момента, когда уже больше ничего нельзя сделать!
– Простите? – изумилась я.
– Господин Престон сказал мне, что приказ уже подписан самим королем, и не в его, господина Престона, силах этот приказ теперь оспаривать. А мне было высказано, что для того, чтобы поделиться с руководством своими наиценнейшими идеями у меня было более, чем достаточно времени, употребить с пользой которое мой отдел, к его величайшему сожалению, не сумел.
А. Ну все понятно. Одно начальство наорало на другое начальство, а самая виноватая во всем этом, конечно, леди Эрилин, скромный криминалист. И как только департамент без такого козла отпущения все годы стоял?
– Мне жаль, господин Трейт, – холодно произнесла я. – Но если бесконечные оскорбления, недовольство и намеренное сование палок в колеса, я бы еще стерпела, то присуждение моих заслуг другим специалистам – это был
Брови Трейта взлетели – кажется, столь неприкрытого огрызания и даже в какой-то степени хамства с моей стороны он не ожидал, но я сказала еще не все, что собиралась. И сегодня была намерена договорить:
– Если бы не призрачная возможность спасти человеческую жизнь, то я и сейчас ничего бы вам не рассказала, а довела бы дело до конца самостоятельно и самостоятельно нашла Живодера. И теперь вы знаете, что это не просто бравада. И знаете, я могла бы сейчас просто из принципа отозвать договор на артефакт, потому что оформлен он на мое имя, как представителя господина Свифта. И бог знает сколько времени у вас заняли бы потом переговоры с ним… и получилось бы или нет прижать убийцу без этого артефакта. Но я не буду этого делать, потому что у меня болит голова, и я устала. И от вашего упрямого нежелания признать наличие у меня мозгов, и от всех этих игр. Так что всего вам доброго, господин Трейт, и до встречи через неделю.
Я намеревалась подняться, но намерение это было прервано на корню грозным одергиванием:
– Стоять.
Трейт сверлил меня не обещавшим ничего хорошего взглядом и едва ли не прошипел:
– Я вас, леди Рейвен, никуда не отпускал.
Что ж, прекрасно. Я смиренно сложила ладони и устремила на первого криминалиста взгляд столь же безмятежный, как лазурное небо над пшеничными полями в ясный летний день.
– Во-первых, если вы ещё раз заговорите со мной в подобном тоне, вы будете уволены за суровое нарушение дисциплины и субординации. Вы, может быть, и леди, но здесь, в департаменте, имеет значение только занимаемая вами должность. Ясно?
– Да, господин Трейт, – пропела я ангельским голосом дебютантки.
– А во-вторых, вы проделали хорошую работу.
Очередное издевательски-кроткое «да, господин Трейт» застряло в горле, и я закашлялась. Криминалист хладнокровно дождался, пока я отдышусь, и продолжил:
– Только ради всего святого, не переспрашивайте. Я не собираюсь это повторять только для того, чтобы ублажить ваш слух и самолюбие. Я это сообщаю вам потому, что господин Престон все же не полностью проигнорировал мое прошение. В день рейда и в последующие за ним несколько ночей количество патрулей на улицах города будет увеличено втрое. К полиции подключится Карванонский полк. К патрулям так же присоединятся маги департамента и некоторые из свободно практикующих.
– Благодарю вас, – произнесла я вполне искренне.
– Не стоит. Я выполнял то, что требует моя должность. Как и вы. И вот теперь – всего доброго, леди Рейвен.
Трейт опустил глаза, взял чистый лист, обмакнул ручку в чернила и принялся что-то писать, уже не обращая на меня ни малейшего внимания.
Я лежала на кровати с холодной тряпкой на лбу и не могла спать несмотря на то, что часы не так давно пробили уже три часа ночи. Мутило, и печать зудела так, что хотелось ее выцарапать.