Роман длиною в жизнь. Романы, повести, рассказы
Шрифт:
Такси, как ни странно, подвернулось сразу.
«Хороший знак…»
Он назвал адрес сестры – недалеко совсем – а дальше, не знаю, сказал, дальше куда-то за город, за кольцевую. Водитель, было, заартачился, ему к восьми домой нужно. Сошлись на том, что, если ему не в ту сторону, он высаживает его по первому адресу и – свободен.
Тоню не пришлось ждать, она прогуливалась у выезда из двора.
Оказалось, водителю как раз туда и нужно, в деревню, следующую по курсу за их местом назначения.
«Тоже хороший
– Да нет, Антошка, я не грустный… Задумчивый.
– Расскажешь?
– Вот приедем, надерусь, тогда расскажу.
Тоня засмеялась:
– Ты? Надерёшься?
– Есть такое страстное желание… Где твой Валик?
– В Стокгольме.
– Что на сей раз?
– Перестань… Интересно это тебе?.. К тому же, коммерческие тайны мужа я не разбалтываю.
– Ну, ясно… А куда мы едем?
– Приедем, увидишь. А ты вырядился, как знал!..
– Это я одно мероприятие удачно на другое променял. Спасибо тебе.
– Тебе здорово хреново?
– Прорвёмся…
«Прорвёмся. Если через ад прорвались, через это недоразумение и подавно сможем… Главное зарубочку на носу… на лбу лучше – позаметней сделать… чтобы больше не вляпываться в фигню всякую… И нутро слушать, а не… да, а не пение гормонов… Гормоны под гармонь – как Сирены рулады выводят…»
Он засмеялся в голос.
– Ты что смеёшься?
– Да так… Не обращай внимания. Нервы… Чем там потчевать будут?
– Думаю, по высшему разряду. Там мне, кстати… в смысле, нам с Валентином комната выделена. Думаю, всем гостям. Так что, остаёмся ночевать.
– Как в детстве – в одной комнате…
– Да. Как в детской.
– А милая у нас детская была, да?
– Да…
– А что за публика? Бизнес?.. Политика?..
– Богема.
– А ты каким образом туда угодила?
– Валик с хозяином когда-то в одном экипаже летал. Друзья по гроб, сам понимаешь.
– Надерусь сегодня… решено.
– Давай. Я хоть посмотрю на тебя… А то ни одного пьяницы вокруг. Скажи кому…
– Помнишь, в школе учили: нет ни одной семьи, которая бы не потеряла кого-то в войне. А теперь вот – ни одной семьи, которой пьянство не коснулось бы.
– Да. Я чуть ли не одна в классе была из семьи, где отец не пил.
– Это твой отец не пил… Я зато был из подавляющего большинства.
– Прости… я не хотела…
– Нормально всё. Твоё счастье, что ты маму только радостной видела.
– Можно я к тебе прижмусь? Обними меня.
– Я же не Валик…
7.
– Может,
– Оставь её! Сама провоцируешь! Ты ж даёшь понять, что на крючке! Вот она тебя и водит за уздечку.
– Ты прав…
«Бедная моя девочка… Я тоже, правда, сочувствия заслуживаю. Может даже – вдвойне. Сначала мама, потом дочь… Изводили меня обе по полной программе. Проклятие какое-то… Наверно, легче было бы, если бы и я той же бациллой поражена была. Папу моего мать в гроб свела – понятно… А мой муж на ровном месте споткнулся… Вот что бы не жить ему по сей день?.. Выбор?..»
– Ты о чём там? А?
– Валерку вспомнила. Вот скажи, мой умный, мой продвинутый старший брат. Мы о выборе говорим постоянно… Почему Валерка выбрал… выбрал уйти? Ведь мы так счастливы были. У него столько планов было…
– Я думаю, это не был осознанный выбор… В том-то и проблема наша – в неосознанности. Вот когда мы каждый шаг проживать будем в тот момент, когда совершаем его, а не в мыслях о прошлом, которого уже нет, или о будущем, которого ещё нет, тогда и происходить с нами будет только то, что мы сами выбрали. Тогда и уходить… то есть, переходить будем осознанно.
– А как бы ты хотел перейти?
– Как Иов. Насытившись днями…– Он засмеялся. – Не раньше.
– Аминь.
– Есть подозрение, что вон то такси по тому же адресу, что и мы направляется…
– Ну кто ж на пьянку за рулём ездит…
– Вот и приехали.
– Да, домик впечатляет… круто!
– Не пугай меня!
– Я имею в виду – из ряда вон. Вон из ряда нуворишеских з'aмков и прочих закидонов.
– А-а… тогда принимается…
– На твоём рейнджерском фордике стыдно к такому приближаться.
– Ну, ты ж знаешь, у меня теперь… кхе-кхе… крайслерчик будет чёрненький.
– Буржуй!
– Скорей уж, кулак. Своим трудом нажито, а не за счёт прибавочной стоимости…
– Боже, какие вещи ты помнишь!..
– Всё, вылазте, дамочка! И отключайте телефон! У нас, как в английском клубе – никаких телефонов и часов.
8.
– Антонина, привет!
– Привет, Володь! Я вот… вместо Валика… Вы же не будете возражать? Это мой брат, Женя… Евгений.
– Очень приятно. Владимир. А это моя сестра… – Он засмеялся, и дама рядом с ним тоже едва держалась. – Евгения…
– Можно просто Женя, – сказала она и протянула руку.
Засмеялись все.
– Надо же… как забавно, – сказала Тоня.
– Это ещё не всё… – Женя хохотала, уже не сдерживаясь, и смотрела на Евгения, который тоже как-то странно смотрел на неё.
Тоня и Володя то переглядывались между собой, то смотрели на своих спутников.
– Мы сегодня… в лифте… это же были вы? – Она всё не могла успокоиться.