Роман о девочках (сборник)
Шрифт:
– Ты спал? – снова спросил Николай.
– Как убитый, и во сне видел бывшего настройщика. Он насвистывал блатные песни и фальшивил. Я проснулся от расстройства, а это оказался будильник. Вот так.
Алексей встал с кресла, подвигал руками, поприседал и бросил:
– Нормально! Можно надевать!
На каком-то сооружении ввезли скафандр, похожий на человека, из которого выпустили воздух и вынули кости. Алексей начал облачаться. Одевался он сам, все стояли тут же, но никто не помогал. Это тоже входило в задачу – одеться самостоятельно.
Только
– Коля, тряхни сзади, чешется!
Николай потряс.
– Спасибо! Ты знаешь, он такой мягкий и легче, чем все прошлые! – А потом добавил шепотом: – Ты, Коля, спокойно, потому что сзади стоит наш дорогой оппонент!
Николай оглянулся и через большое стекло, отделявшее комнату от зала, увидел лысину Борисенко. Тот улыбался и поприветствовал их очень дружелюбно. Оба расхохотались, вспомнив, видимо, позавчерашний разговор, но тоже помахали в ответ.
Наступил самый ответственный момент: надо было навинтить гермошлем, и тоже самому. Снова все отошли и заволновались. Но напрасно, потому что шлем очень легко встал в пазы и Алексей его намертво закрепил довольно простыми манипуляциями.
Кто-то хлопнул по плечу Николая и восторженно присвистнул:
– Класс!
Алексея провожали к барокамере. Он помахал всем рукой перед металлической дверью-люком, а Борисенке даже отвесил поклон, потом присел, почти до пола, и показал оттопыренный большой – даже очень большой – палец скафандра. А потом вошел внутрь и закрыл за собою дверь. Ее тут же задраили, как люки подводной лодки.
– Внимание! Подъем! – прозвучал голос откуда-то с потолка.
– Готов! – откуда-то издалека сказал голос Алексея.
Девушка-лаборантка сказала: «С богом!» – и тихонько перекрестила запертую дверь. Эксперимент начался.
Голос из-под потолка начал отсчет высоты, монотонно и бесстрастно:
– 100 метров, 500 метров, 1000 метров, 1500 метров, 1800, 2000, 3000, 4000, 5000, 6000, 7000. Стоп!
На приборах мелькали стрелки, другие приборы считывали показания датчиков и наносили их на многочисленные ленты. Несколько человек, <готовые в любой момент вмешаться, исправить, прекратить наконец, – впились глазами в приборы>.
– Самочувствие отличное, продолжайте подъем. – Голос Алексея был спокоен. – Коля! Все в порядке! Меньше кури, – добавил он.
Теперь и Николай улыбнулся и выбросил очередную сигарету.
А голос из-под потолка продолжал:
– 10 000, 11 000, 12 000…
Лена ехала в Москву в поезде Рязань – Москва, как всегда, с книгой на коленях. Но книгу она не читала, а только смотрела на страницы – и видела черные линейки, потому что думала о своем.
– Я вот уже час смотрю на вас, как вы читаете одну и ту же страницу, – сказал пожилой человек в украинской рубашке и с огромным портфелем. – Что с вами, вам ничем не надо помочь? – Он спросил это просто и искренне, и Лена поэтому так же ответила:
–
– За мной придет машина. Я еду в Шереметьево – и с удовольствием вас подвезу! – Человек с портфелем очень обрадовался, что маршрут совпадает, и Лена – тоже.
– Спасибо, – сказала она и снова попыталась читать. На этот раз ей это удалось.
Поезд приближался к Москве…
– 45 000 метров, – бесстрастно докладывал голос из динамика, – 46 000, 48 000, 50 000. Стоп! Сообщите самочувствие.
– Отлично! – Голос Алексея звучал бодро. – Валяйте, ребята, откачивайте дальше. Эта штука держит прекрасно. Теперь все в порядке. Дальше!
Люди в зале оживленно заговорили.
Николай подошел к микрофону и сказал:
– Алеша! Когда закончим подъем, ты немного подвигайся, ладно?
– Хорошо, – послышалось из динамика. – Какая температура?
– Минус сто семьдесят, – ответил Николай, взглянув на термометр.
Голос продолжал докладывать:
– 59 000, 61 000, 63 000…
– Да что ты! – искренне удивился Алексей. – А мне тепло, даже жарковато.
– Какая температура тела? – спросил Николай, отключив микрофон.
– Тридцать восемь и две, – ответил врач. – Это не опасно – волнение…
– 65 000, 66 000, 67 000, 68 000, 69 000, 70 000. Подъем закончить!
В зале все затихли, слышалось только легкое потрескивание приборов, и мигали лампочки индикаторов. И казалось, что они мигают громко.
– Коля! – В голосе Алексея проглядывало явное удовольствие. – Коля! Выполняю всякие упражнения – как в гимнастическом зале, – вроде в трусиках и в маечке. Красота!
Николай сказал в микрофон:
– Запомни, когда будет неудобно. И не напрягайся!
– Ага, ладно. Наклоны вперед – неудобно. Тянет.
– Где? – спросил Николай.
– Спина, елки-палки.
Николай что-то быстро записал.
– Попробуй подтянуться, – попросил он.
– Это – вполне; трудно немного, но это потому, что он тяжелый, черт, – ответил Алексей.
– Леша, ты продолжай и больше не разговаривай! Спустишься – расскажешь.
Алексей ответил:
– Ладно, – и замолчал.
В аппаратной люди замерли над приборами, а в зале молча стояли, глядя на задраенный люк.
Голос из-под потолка произнес:
– Спуск, – и начал отсчет в обратном направлении: 69 000, 67 000, 65 000, – и так далее.
…Черная «Волга» остановилась недалеко от института. Лена поблагодарила своего благодетеля и вышла. Она прохаживалась недалеко от подъезда института.
Вдруг двери распахнулись, и целый клубок возбужденных человеческих тел выкатился на улицу. Этот клубок мял и тискал двоих людей, особенно одного – невысокого улыбающегося парня, и другого – высокого и бледного, который прикуривал от своей папиросы.