Роман о Генри

Эббот Мейзи

– А то, что тебе придется пройти нечто вроде собеседования у трех самых чванливых матрон высшего света. Эти дряхлые леди поверь мне, держат в необъятном страхе и сэров и пэров и прочих. Я уж не говорю о том, что, если ты пренебрежешь ими, искать партию себе или девочкам будет просто не мыслимо.

– Я начинаю понимать. – Граф задумчиво покачал головой. – А не связана ли одна из этих старых леди с пансионатом Святого Ансельма? Совершенно случайно.

Так как Филис уже выходила из кабинета Генри, ей пришлось остановиться и обернуться.

– В смысле, одна, дорогой? – Женщина лукаво улыбнулась. –

Все три милых леди являются попечителями пансионата. Все три очень заинтересованы в благороднейшем воспитании подрастающего поколения девиц на выданье. И в появлении в Свете достойных женихов.

– Это я-то достойный? – Граф усмехнулся.

– Представь себе, ты все еще граф! Леди сделали это невероятное открытие практически без моих подсказок. Что еще интереснее, у тебя есть друзья. Виконт Мортон, например. Чудесный молодой человек, которого тоже не помешало бы пристроить.

– Я передам виконту, чтобы он начинал паковать чемоданы. – Генри коротко кивнул. – Сообщи, когда договоришься о собеседовании.

– Непременно. – Филис на мгновение задержалась у самой двери. – Потренируйся в искусстве светской беседы, дорогой, испытание предстоит не легкое.

Однако, в целом, Филис оказалась не права. Испытание Генри выдержал с достоинством и некоторой грацией.

Дамы с самого начала к нему благоволили. Видимо в Свет просочилась информация, что граф не пропил состояние, а преумножил его.

Леди номер один, номер два и номер три с восторгом осмотрели фигуру графа, высокого, хорошо сложенного, атлетического молодого человека с мрачноватым, но красивым лицом. Почувствовав себя хорошим товаром, Генри уселся на диванчик и завел длинную, ни к чему не обязывающую беседу.

Время тянулось словно патока, такое же приторно сладкое и бесконечное. Когда он начал тратить все ресурсы организма на борьбу с зевотой, его наконец отпустили, предварительно простив все грехи.

О славные, старые леди…

Глава 2.

Полдень четверга никогда не был очень уж удачным временем для визитов. Но именно этот полдень именно этого четверга был для виконта Мортона наименее подходящими из всех.

Он выехал из Парижа в Кале в воскресенье вечером в почтовой карете. Через два дня пересел на паром, на котором добрался до Дувра, где устроился уже в собственном экипаже, чтобы к ночи среды быть в Лондоне. Там, поднявшись в свою спальную в доме на Монтгомери стрит, молодой человек рухнул на кровать, отмахнувшись от камердинера, и забылся славным, добрым сном уставшего путешественника. Он планировал, хотя планирование давалась ему скорее теоретически, на следующий день не делать ничего. Совершенно ничего связанного с перемещениями дальше собственной столовой. Он планировал провести четверг в скромных трудах по разбору накопившейся почты, ответить на несколько приглашений, написать письма и прочее, и прочее. Любые дела, только бы они не нарушали связи между спальней, столовой и кабинетом. Улицу виконт пока что видеть не хотел.

Тем печальнее было начать то самое утро глядя на унылое лицо камердинера с докладом и запиской от графа Чертона.

Майлз был хорошим другом, поэтому встал, привел себя в порядок и поплелся в гости. Он специально отказался от экипажа, предполагая, что заснет в дороге. Поэтому

шел теперь, спотыкаясь о каждый булыжник на мостовой и вспоминая этимологию слова «дружба», такого глупого и бесполезного в полдень четверга.

Несколько кварталов спустя ему открылся вид на величественный Чертон Хаус. Это был большой двухэтажный особняк в строгом стиле. Классицизм и легкий поклон в сторону античности, для придания небрежного изящества. Дом стоял на некотором удалении от дороги, окружённый небольшим регулярным парком. Справа он «опирался» на огромный дуб, посаженный еще прадедом нынешнего графа и как будто хмурился двумя горгульями, охраняющими вход. Одна из горгулий действительно хмурилась, Майлз знал это точно, потому что она находилась под окнами кабинета хозяина, и виконт неоднократно имел удовольствие разглядывать ее пока Генри собирался озвучить свою мысль.

Виконт Мортон прошел к дверям и позвонил. Единожды, надеясь таким образом снискать похвалу дворецкого. Конечно это было недостижимо. Ходженс, дворецкий и по совместительству камердинер графа, терпеть не мог виконта за, как он изволил выражаться, «необоснованные визиты».

В библиотеке на первом этаже, молодой человек был встречен расхаживающей вдоль камина спиной графа Чертона. Про себя, послав их всех к черту, он распластался в удобном мягком кресле и позволил своим мыслям течь в любом угодном для них направлении.

Прошло пол часа до того момента как голос графа громыхнул из глубокого кресла в углу кабинета.

– Я очень рад твоему приезду, Майлз.

Виконт от неожиданности поперхнулся чаем, закашлялся и поспешно передал хрупкий фарфор слуге.

– Это приятно слышать, Генри. Тем более, что я сижу здесь уже пол часа.

На это замечание граф рассеянно кивнул.

– Что твои родственники, здоровы?

–А? – Граф бросил на него рассеянный взгляд. – Да, да, все здоровы, и лондонские, и те, что в поместье, все процветают.

– Прекрасная новость. – Майлз с радостью отбросил одну из самых огорчительных причин для такого странного настроения друга. Пауза снова затягивалась, так же как затягивались дремотой веки молодого человека.

– Как твои предприятия, Генри? Мои совсем меня не кормят! – Виконт улыбнулся.

Конечно, он лукавил. Дела его шли не так уж плохо, по правде сказать, в сто раз лучше, после того как Генри свел его со своим управляющим и было решено пустить остатки наследства Мортонов на что-то более традиционное, чем прожекты Майлза. Но деньги – вторая причина для мужчины стать слишком серьезным. Хотя виконт не припоминал случая, когда его другу необходима была для этого какая-то особая причина.

– А? – Граф тряхнул головой, – Дела в порядке. По правде говоря, очень хорошо идут дела.

– Прекрасно, Генри, мы очень содержательно беседуем, мне нравится. – Тихо пробормотал виконт. Похоже, он постоянно ошибался с вопросами. Надо бы попробовать что-то более прозаичное.

Граф стоял, опершись на раму широкого французского окна, которое из кабинета вело в прекрасный сад в модном ныне стиле цивилизованного запустения. Впрочем, за модой здесь никто не следил. Поэтому граф полностью соответствовал своему саду, дому и личному представлению о гармонии, то есть, был одет почти как садовник, только очень дорого.