Роман о том, как хорошие девочки становятся плохими
Шрифт:
Каролина бесшумно встала и приблизилась к перегородке. Интересно, соперница захочет с ней познакомиться? Этично ли это? Каролина шагнула за перегородку и остановилась. Неожиданно для себя, в свете ярких ламп она увидела обнаженное женское тело. На изящной софе сидела светловолосая девица и припудривала нос. Кроме галстука и чулок, на ней ничего не было.
Каролина, как ошпаренная, отпрянула назад. Она не помнила, как выскочила на улицу. Ноги сами понесли ее вперед. Не разбирая дороги, она бежала до тех пор, пока не столкнулась с каким-то мужчиной. Он только что вышел из магазина, и Каролина
Тяжело дыша и ловя на себе удивленные взгляды прохожих, она пробормотала слова извинения и боязливо обернулась. Ее никто не преследовал: ни Геннадия, ни фотографа нигде не было видно.
Каролина с облегчением вздохнула и торопливо зашагала вперед, то и дело оборачиваясь. Сердце бешено колотилось в висках. «Какая же я дура, – ругала себя она, – и как я могла поверить в такое? Актрис на улицах не подбирают, да и режиссеры по улицам не бегают… Но все выглядело так правдоподобно. Надо же, никому нельзя верить».
Глава 4
Керчев Николай Федорович стоял в дорогом шелковом халате возле окна. В руках он держал чашку с ароматным дымящимся кофе и наблюдал из своего кабинета за двумя охранниками, курившими около парадных ворот особняка. Телохранители оживленно беседовали. Один выразительно жестикулировал, рассказывая что-то увлекательное. Другой внимательно слушал, кивая в знак согласия.
Николай Федорович сделал глоток терпкого напитка и подумал: «Надо бы раскидать эту парочку по разным сменам. Слишком уж хорошо они ладят». Он не выносил, когда между подчиненными возникали дружеские отношения. С одной стороны, это мешало работе, ведь охранник должен беспрестанно думать о безопасности хозяина, а не о друзьях. С другой стороны, хорошие отношения делали их более сплоченными, а Керчев всегда старался поддерживать между подчиненными легкую нервозную обстановку. Своими действиями он все время подталкивал их к соперничеству, а нередко – к доносу. При этом он не считал донос чем-то предосудительным, ведь он, как хозяин, всегда должен быть в курсе событий. Еще он понял: людьми легче управлять, когда они порознь.
Один из охранников как будто почувствовал на себе взгляд и поднял глаза на темные окна трехэтажного особняка. В окне он заметил отчетливый мужской силуэт. Керчев неподвижно стоял и наблюдал. Прочитав в облике хозяина скрытое недовольство, охранник опустил голову и, бросив пару слов собеседнику, отправился вдоль высокой каменной стены. Второй – занял свой пост в будке около ворот.
Николай Федорович отошел от окна и прошел в глубь кабинета. Комната была выдержана в темных тонах. Мягкая мебель изготовлена итальянскими мастерами из натуральной кожи. Книжный шкаф красного дерева украшали редкие книги. Каждая такая книга стоила целое состояние.
Керчев подошел к столу и достал из шкатулки сигару. Опустившись в глубокое кресло, он закурил. Легкий дымок наполнил окружающее пространство горьковатым запахом табака. Николай Федорович взглянул на массивные настольные часы. Позолоченная стрелка медленно ползла по циферблату, отсчитывая секунды. Казалось, время замедлило ход. Минуты растягивались в часы, часы – в бесконечность. Керчев стряхнул пепел. Он ждал звонка. Известия с украинской границы должны были прийти
Докурив, он поднялся и подошел к окну. Часы за спиной продолжали настойчиво тикать. Мрачный пейзаж навевал невеселые мысли. Деревья за воротами особняка выглядели уныло, каменные клумбы вокруг дома пустовали, зияя черной сырой землей. Серое небо низко нависло над домом и готово было в любую минуту прорваться проливным дождем.
Керчев поморщился: особняк выглядел тоскливо. Вот летом, когда клумбы покрывались зеленью и расцветали редкими цветами, а чугунные каркасы фонарей обвивались плетущимися растениями, усадьба выглядела впечатляюще. Керчев провел рукой по мраморному подоконнику. Несмотря на то, что Николай Федорович владел несколькими квартирами в престижных районах Москвы, ничто не могло сравниться с личной резиденцией. Этот дом дарил чувства безопасности и защищенности.
С высоты птичьего полета дом выглядел в виде креста. Керчев видел в этом особый смысл, благословение свыше. Основание креста служило парадным входом, центр – на всех трех этажах являлся самой большой комнатой и предназначался для увеселений. Первый этаж был полностью посвящен водной стихии. Струящиеся фонтаны, бурлящие светильники и величественный водопад поражали воображение. Прозрачная жидкость искажала пространство, превращая помещение в игру света и тени. Шелест воды и морская свежесть успокаивали и расслабляли.
Второй этаж служил царством флоры. Диковинные растения, плетущиеся лианы и редкие деревья благоухали свежестью и первозданной красотой. Только садовник знал, что все это великолепие поддерживалось невидимой высокотехнологичной системой освещения и полива. Невозможно было понять, где заканчивается природа и начинается техника.
Третий этаж отдавался всецело во власть камня. Собранные со всего мира самоцветы удивили бы самого требовательного ценителя. Спальни с мебелью, инкрустированной малахитом. Гостинная, облагороженная россыпями агата. Ванная, украшенная каплями аквамарина. Казалось, сама Хозяйка Медной творила здесь чудеса.
Дом казался изящной сокровищницей, контролируемой умной техникой и охраняемой сверхсовременной системой безопасности. Любой был бы счастлив поселиться здесь вместе с семьей, но Керчев был одинок. Он ценил резиденцию за ее возможность легко превращаться в неприступную крепость. Площадь, прилегающая к дому, позволяла сделать посадку не только вертолету, но и самолету.
Мысли Керчева прервал громкий стук. Он отошел от окна и отворил дверь. На пороге стоял охранник с телефоном в руках.
– Николай Федорович, это Вас, – торопливо сказал он.
Это был тот самый звонок, которого Керчев ждал весь вечер и все сегодняшнее утро. Его человек, отвечающий за перевозку товара, как они и договаривались, звонил на телефон охранника. Сам охранник предусмотрительно удалился. Дождавшись, когда его шаги стихнут, Керчев поднес трубку к уху.
– Алло? – вкрадчиво спросил он.
В трубке послышался шум.
– Здравствуйте, это Вы? – спросил знакомый голос.
– Да, Алеша, говори.