Роман с Любовью
Шрифт:
— Как прошло свидание? — спросил, наконец, сосед. — Тебе было весело?
— Да, неплохо, — ответила я, смутившись. — Спасибо тебе большое, что помогаешь.
Несмотря на то, что я провела вечер с другим.
— Я ведь обещал.
— Ты всегда держишь слово?
— Стараюсь, по крайней мере. Сделаем тебе идеальный ремонт, Любаша, не сомневайся. Каждый раз, заходя домой и бросая взгляд на стены, ты будешь улыбаться и думать обо мне.
— А еще о Юре и Варе!
Улыбка сползла с лица Романа, а я рассмеялась.
— Но в основном о тебе, конечно, — заверила
— То то же, соседка! Страна должна помнить своих героев!
— Не знаю что там страна, но я — точно буду.
В прекраснейшем настроении я выпорхнула с веником из кухни в комнату, бросила взгляд на нарезанные обои и застыла на месте.
— О боже, Рома! — ахнула я. — Она всё испортила!
Рома быстро вышел следом и покачал головой.
— Варя… Зачем же она так? — прошептала я, прижав руки к лицу.
Все обои были изрезаны вкривь и вкось.
— Я показала ей, как нужно, чтобы рисунок совпал. Но кажется, она не поняла. Или поспешила…
Бросила испуганный взгляд на стену и представила, что придется лепить из кусочков. Как попало. Вроде бы мелочь… но я ведь живу в этой квартире! Каждый день нахожусь в ее стенах!
— Она ненормальная, что ли? — пробурчал Роман. — Пакостила явно с умыслом. Я ее сейчас найду. И стрясу деньги.
— Не надо! Может, случайно? — жалобно всхлипнула я.
Потом еще раз. И еще. От обиды и несправедливости глаза жгло и в носу щипало нестерпимо.
— Вряд ли, Любаш. Ошибиться можно один раз. А тут гора работы. Не обижайся, но твоя подруга та еще стерва.
— Нет, — покачала я головой. — Она не могла. Сознательно испортить вещи — это не по–человечески! Никто бы не стал так делать. Я думаю, нет, я уверена, случилась какая–то ошибка!
Рома тяжело вздохнул. Потом подошел близко и посмотрел на меня очень внимательно.
Не улыбался.
Провел пальцем по моей щеке, вытирая слезы.
— Я еще не встречал таких добрых и светлых людей, как ты, — сказал он запросто.
Мое сердце вновь заколотилось, кровь хлынула к щекам. Я приоткрыла рот и замерла.
Рома был совсем рядом. Он облизал губы. А потом наклонился и поцеловал меня.
Глава 22
Поцелуй был влажным, упоительным и соленым…
Сама не знаю почему, но предательские слезы жгли глаза и катились по щекам, попадая на губы, а потом и в рот. То ли день был слишком трудным, то ли жалела потраченные Романом деньги на загубленные Ворониной обои. В общем, расслабиться не получалось, несмотря на близость желанного мужчины. Именно, желанного, о котором я постоянно думала все последние дни и никак не могла выкинуть его из головы.
Он тоже что–то почувствовал, отстранился и нахмурился.
— Ну–у–у, я так не играю! — заявил Роман.
— К-как? — тут же спросила я.
— А вот так! Тебя целует прекрасный во всех отношениях мужчина, герой–любовник, можно сказать, а ты ревешь! — и он еще ухмыльнулся так знакомо и по–свойски, что обои были забыты. На время, конечно.
— А я и не реву! — попыталась оправдаться, потому что…
— Ревешь, Люба! У тебя губы соленые!
И ведь не поспоришь! Пора переводить тему.
— А ты правда?..
— Что правда? — глаз Роман не отвел, а вот на его губах появилась улыбка. Возможно, даже искренняя, но в данный момент мне это казалось маловероятным.
— Правда, герой? И правда, любовник? — зачем–то переспросила я и сама же смутилась. Стояла и чувствовала, как горят щеки и уши, но Романа вопросы не смутили, а, скорее, раззадорили.
— Умею, практикую, — хохотнул он. — Могу доказать!
И так его слова неоднозначно прозвучали, что вмиг стало горячо, словно теплая волна прокатилась по всему телу, колени ослабели, а сердце так отчаянно застучало, что его пульсацию я ощущала каждой клеточкой.
— Часто? — прозвучало как–то хрипло и глухо. Я даже глаза поднять боялась, опасаясь, что Роман вмиг поймет, что за мысли бродят в моей голове.
О мысли были. Несмотря на то, что мужчины в моей столь недолгой пока жизни до сих пор не случилось, но любознательность дала свои плоды, и предметом я владела. Тьфу! Как о прекрасной стороне отношений между мужчиной и женщиной можно говорить столь скупым и энциклопедическим языком?! Короче, я знала, что бывает горячо, страстно, нежно и даже пару раз в месяц — что такое феерично, но конкретно сейчас робела, как абсолютно неопытная девчонка.
Роман оказался не только прекрасным во всех отношениях, но и очень чутким. По крайней мере, любое изменение в моем эмоциональном состоянии он подмечал и чутко реагировал.
— Эй, ну ты чего?.. — он снова попытался меня поцеловать, а я… отвернулась.
— Прости, но…
— Но? — вопросительно посмотрел на меня сосед.
— Но я не практикую. Вернее, не практиковала. Точнее…
— Просто расслабься, маленькая… — выдохнул Рома, и поцелуй все же состоялся.
Тот самый, как в фильмах про любовь, когда пальчики на ногах поджимаются, глупая душа поет, розовые единороги скачут, а бабочки… Да–да, они селятся внизу живота и шуршат своими крылышками, заставляя задыхаться от наслаждения и гореть от страсти. И еще, отчаянно не хочется, чтобы это состояние полета, а вернее, полнейшего улета, а точнее… Да и это не важно, просто жизненно необходимо чтобы Роман продолжал меня целовать вот так горячо и неистово, каждым прикосновением доказывая, насколько я необходима ему.
— С ума сойти! Люба, ты… У меня слов нет, — прошептал Роман и подхватил на руки, а потом вместе со мной приземлился на диван, отчего тот жалобно скрипнул. А потревоженная Кнопка с возмущенным «мяф» ретировалась в коридор, но почему–то в этот раз меня это не задело. Более того, предавая боевую пушистую подругу, я едва заметила ее уход, полностью отдавшись нахлынувшим чувствам.
Мы снова целовались и целовались, пока я не почувствовала руку Ромки на своей груди, а пятой точкой не ощутила то, чем он, так сказать, умеет и практикует. И ведь, судя по размерам, достойным уважения, ему было чем. Я впечатлилась, смутилась и даже несколько испугалась.