Роман с призраком
Шрифт:
Демелса уже знала от Нэтти, что провинившийся Хейс поспешно покинул дом поздно вечером, лишившись места.
Девушка не стала посвящать няню в подробности, связанные с увольнением младшего дворецкого.
» Я сделала доброе дело!«– мысленно повторяла она вне себя от радости.
Любопытно, заинтересовался ли граф Треварнон, кто послал ему записку?
От мысли, что он никогда не узнает этого секрета, Демелсе было немного грустно.
Вернувшись, чтобы избежать встречи со слугами графа Треварнона, Демелса вошла
Поднявшись по лестнице, она не устояла перед соблазном заглянуть в комнаты, желая убедиться, что цветы в букетах, которые она составила рано утром, еще свежие.
Она срезала их на том участке, который не был виден из окон благодаря высокой елизаветинской ограде из красного кирпича.
Здесь же ее мать насадила лечебные травы. В память о покойной леди Лэнгстон Демелса с особой тщательностью ухаживала за травами, занимавшими несколько грядок рядом с цветочными клумбами, где росли и те нежные чайные розы, которые она всегда ставила в отцовскую спальню…
В дальнем конце сада была сооружена небольшая беседка, окруженная пышной жимолостью и кустами белых роз, источавших необыкновенно нежный сладкий запах. Это были любимые цветы покойной леди Лэнгстон.
Полагая, что графу Треварнону они тоже могут понравиться, Демелса поставила их в каждую вазу в гостиной.
Она принесла букет белых роз и в свою комнату, где они своей снежной чистотой, легкостью и воздушностью создавали явный контраст с темными панелями стен.
Правда, в домах графа Треварнона было много красивых вещей, едва ли можно было ожидать, что он заметит такие скромные украшения, как цветы.
Однако Демелса особенно старательно составляла букет, предназначавшийся для письменного стола в библиотеке, где, как она успела заметить, Треварнон писал письма и с задумчивым видом сидел по утрам в полном одиночестве.
Однако Демелса запретила себе заглядывать в библиотеку и в другие комнаты, за исключением столовой. Подсматривать ей казалось неприлично.
Она много размышляла над тем, почему Джерард считал своего блестящего друга столь порочным, что не пожелал видеть его и на пушечный выстрел от своей сестры. Может быть, дело объяснялось тем, что красота графа Треварнона пробуждала в женщинах дурные стороны натуры, заставляя вести себя так, как та красивая дама, что приезжала накануне.
Ах, как бы Демелсе хотелось знать, любил ли граф Треварнон эту» даму «!» Интересно, что чувствует дама, когда за ней ухаживает такой обаятельный мужчина «, – спрашивала себя девушка.
Конечно, они целуются, и это, наверное, очень приятно. А вот ее, Демелсу, возможно, никто никогда не поцелует.
Нэтти не уставала твердить, что ей надо встречаться» с порядочными людьми «, подразумевая, как понимала Демелса, возможных кандидатов в женихи.
– Наверное, я никогда не выйду замуж, – сказала себе Демелса.
Тут же она посочувствовала графу
Мысль о его страданиях отозвалась в ее сердце физической болью. Демелса лишь мечтала, чтобы бог уберег от подобной участи ее брата Джерарда.
Поднявшись к себе в комнату, девушка решила передохнуть – прилечь и почитать одну из книг, которую предусмотрительно захватила с собой в свое убежище.
Хотя окна в комнате были узкие, щелеобразные и располагались высоко под потолком, света в помещении было вполне достаточно.
Сквозь чисто вымытые цветные стекла мягкий розоватый свет разливался по комнате, где царила приятная прохлада, столь желанная после дневного пекла, немало докучавшего зрителям и участникам скачек.
Глаза девушки скользили по строкам, не находя в них никакого смысла. Мысли Демелсы витали далеко, вились вокруг состязаний… и Треварнона.
Он олицетворял в ее представлении все те качества, которые так восхищали ее в мужчинах: был непревзойденным спортсменом, знатоком и любителем лошадей и, вне всякого сомнения, отлично скакал верхом.
Именно таким она воображала в детстве святого Георгия, благородного сэра Галаада, героя средневековой легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола, и персонажей Вальтера Скотта, чьи романы отец Демелсы покупал в свое время по мере появления.
– Кто бы мог подумать, что я увижу настоящего рыцаря в наше время! – с восторгом сказала Демелса.
Очевидно, Демелса незаметно задремала. Когда она проснулась, в комнате уже совсем стемнело. Должно быть, солнце давно зашло.
Послышались тяжелые шаги. Нэтти поднималась с ужином для барышни довольно неуклюже: ходить по узкой лесенке ей было непривычно. Когда Нэтти вошла в комнату, Демелса села на кровати.
– Я спала, – сказала она. – Который теперь час?
– Скоро десять, – ответила Нэтти. – Слуги садятся ужинать.
Демелса ужасно расстроилась.
Девушка хотела понаблюдать за тем, как граф Треварнон дает званый обед в столовой, но упустила время. После того, как сама Демелса поужинает, вся компания наверняка уже перейдет в гостиную, а туда она дала себе слово не заглядывать.
– Сегодня у нас была вечеринка, – сообщила Нэтти, словно прочитав мысли своей юной хозяйки.
– Приезжали какие-нибудь дамы? – живо полюбопытствовала Демелса.
– Нет, присутствовали одни мужчины. Я полагаю, разговаривали только о скачках. Ничто другое в эти дни джентльменам в голову не идет.
– А завтра тем более все только и будут говорить про состязания, – с улыбкой сказала Демелса, – после того, как Крусадер возьмет Голд Кап.
– Если возьмет, – поправила ее Нэтти.
– Наверняка возьмет! – с убеждением сказала Демелса. – Как может лучший жеребец на свете не выиграть главный приз состязаний?