Роман-трилогия «Остров Русь»
Шрифт:
Заговорив на древнеегипетском, мы со Стасом сразу загрустили. Вернут ли нас домой? Или так и придется жить среди хронопатрульньгх, кулинаров, подпольщиков и сфинксов?
– На каком языке вы говорили? – подозрительно спросил Мегла.
– На русском, – огрызнулся я.
– Неправда, – на чистом русском языке ответил Мегла, – я выучил русский, потому что, по нашим данным, пришельцы из прошлого должны владеть именно им.
Мы переглянулись, и Стас выручил меня.
– На каком языке ты говоришь? – возмущенно обратился он к Мегле на всеземном. –
– Так я говорю не на русском? – переходя на всеземной, воскликнул сфинкс.
Мы дружно закивали.
– Скажите-ка что-нибудь по-русски! – подозрительно велел Мегла.
– Я просчитаю до десяти, – небрежно предложил я. И затараторил: – Каргаз, ушур, нердак, перум, южур, зенпак, генло, бомло, чуфтак, ах-ах! [24]
– А я расскажу пару пословиц, – поддержал Стас. И начал декламировать: «Генло муф-ап фараон сен крап. Па-шенгар-шенгар тушур Осирис кеншегожур». [25]
24
Раз, два, три… десять (возм., др. – егип.).
25
У семи мумификаторов фараон без глаза. Прожорливого крокодила Осирис в болото бросил (возм., др. – егип.).
– Все ясно, – безнадежно кивнул сфинкс. – Проклятые люди! Это их работа!
– Может, ты сам перепутал записи и выучил не тот язык?! – предположил Стас, обиженный новым оскорблением в адрес человечества.
– Какие записи? – вздохнул сфинкс. – Только для живых языков – всеземного и венерианского – есть гипнообучатели. Мертвые – русский, древнегреческий, английский, латынь – приходится учить по сохранившимся старым книгам. Человеческое поведение! Подделать для меня древние книги! Перевести на немецкий «Войну и мир», подсунуть вместо учебника русского – учебник немецкого! О люди! Коварство ваше неизменно!
И Мегла выругался на «древненемецком» языке.
Стас покраснел и спросил меня:
– Такое в книгах печатают?
– В глупых книгах все печатают.
А сфинкс продолжал возмущаться человеческим коварством. Чтобы отвлечь его, я спросил:
– А сами-то вы неужели не коварные? Вы нас в прошлое отправите, а ваш мир погибнет! Камикадзе!
– Не болтай лишнего, – прошипел Стас. – Тушур безмозглый!
Но Мегла лишь презрительно покачал головой, так что помещение наполнилось звоном его серебряной гривы.
– Ничего не погибнет. Люди дураки. Они считают правильной свою теорию путешествий во времени, а мы – свою. Наша лучше, она разрешает путешествовать в прошлое и будущее.
– Так почему же вы не объясните людям, что они ошибаются? – возмутился Стас.
– А как докажешь, – с неожиданной грустью ответил Мегла, – обе теории одинаково вероятны. Просто наша нам больше нравится.
Мы со Стасом переглянулись. Стас
– Ну их. Если взорвутся, то сами виноваты. Мы-то в прошлом будем.
– Жалко, – вздохнул я. – Может, откажемся возвращаться?
Мегла подозрительно уставился на меня. И сказал:
– Но-но. Если вы не вернетесь, а правильной окажется наша теория, то мир тоже погибнет. Так что риск есть в любом случае. Только по нашей версии вас надо вернуть в двадцатый век, а машину времени – в Древний Египет. А по человеческой версии вы останетесь в нашем времени. Выбирайте.
Мы молчали. На нас неожиданно легла огромная ответственность. Стас, помявшись, спросил:
– А есть какие-нибудь доказательства вашей версии?
Мегла поморщился и гордо ответил:
– Истина не нуждается в доказательствах… Но в общем-то есть одно доказательство. У нас есть свои легенды и предания, которые мы никогда не рассказываем людям. Для вас будет сделано исключение…
– Опять, – выдохнул Стас.
– Так вот, – продолжал Мегла, – по одной из легенд, двое человеческих детенышей попали из двадцатого века в двадцать пятый. Их спас и вернул в прошлое сфинкс. Потом, через много поколений, потомок одного из ребят занимался созданием сфинксов для колонизации Венеры. Под влиянием семейной легенды он и сделал нас такими…
Сфинкс негромко замурлыкал:
– Такими… Такими красивыми… Такими хорошими.
– Ужас, – прокомментировал Стас. И повернулся ко мне:
– Это твой потомок был. Мой бы таких… таких красивых не создавал.
– Приятно встретить у людей проблески разума, – промурлыкал Мегла.
– Почему это мой?! – возмутился я. – Почему?
– Я холостяком буду, – отрезал Стас.
Наступило тягостное молчание. Его прервал донесшийся из-под потолка голос Шидлы. Наверное, там было скрытое переговорное устройство.
– Брат!
Мегла приподнял голову.
– Компьютер напоминает, что мы уже четыре дня не ели. Надо покушать. Чтобы сил прибавилось.
Я вспомнил папу и вздохнул. А Стас крикнул:
– А еще что компьютер напоминает?
– Это ты, белобрысый человеческий детеныш? – невозмутимо поинтересовался Шидла. – Компьютер сообщает, что за нами гонятся три земных крейсера.
– Это Кубатай!!! – завопил Стас.
– Но они нас не догонят, – успокоил невидимый Шидла. – Я перегрел реактор корабля. Мы или взорвемся, или первыми достигнем Венеры.
Шидла отключился, а мы опасливо переглянулись. Мегла тем временем, продолжая мурлыкать, достал из шкафчика в стене консервную банку на полкило весом, не меньше. И одним движением когтя вскрыл ее. Стас подошел к сфинксу и удивленно сказал:
– Скумбрия в томате!
Мегла крепко прижал банку к мохнатой груди и сказал:
– Да, подлые люди. Именно из-за этого… мя-яу… мы вынуждены поддерживать с Землей отношения… торговать с людьми.
– Можно попробовать? – спросил Стас.
– Нет!!! – заорал Мегла. – Это моя пайка! Моя!