Роман в фантастическом антураже
Шрифт:
Мужчина каждую фразу проговаривал четко и жестко. Не оставляя двусмысленностей. Девушка, оказавшаяся свидетельницей такого разговора, сжалась в уголочке и не замечала, как у неё из глаз текут слезы. А Лида наполнялась пониманием ужаса происходящего. Она смотрела на мужа, который действительно любил её, любил Кира, но сделал свой выбор не в пользу их. Ей было его жалко. Да, с первым словом мужа, предназначенного в этой квартире не ей, она внутри умерла как любимая. Потом очнулась, когда узнала, что обожаемые Киром дедушка и папа предали его. От такого сильного удара может прикрыть только мать. Укрыть заботой и любовью. И совсем под конец поняла,
– Тео, скажи мне четко, чтобы не было недоразумений потом. Мы с Киром тебе больше не нужны?
Молчит. Руки в кулаки сжал, весь напряжен.
– Тео, у меня закончились деньги, мне нужно знать, что нас ждет в будущем.
– Я оплатил дом загородом ещё на полгода. Если Кир не обернётся, то вы должны улететь на третью планету.
– А если обернётся?
– Если обернётся я возьму вас обратно. – зло процедил муж.
– А если Селена уже будет беременна, её куда?
– Разберёмся.
Лида посмотрела на сжавшуюся феечку, бросила последний взгляд на место, где была счастлива, подошла к мужу, бывшему мужу. Огладила кистью его лицо, прошептала «прощай Тео» и ушла.
Ушла Лидия навсегда. Как бы в дальнейшем не сложилось, она к Тео больше не вернётся, даже если сама простит и захочет. Может глупая черта, но выработанная годами. Это ей ещё в детстве отец посоветовал, зная её эмоциональность. Чтобы не меняла решения под воздействием настроения, один раз обдумала, решила и как бы потом не складывалось, стояла на своем, намертво. Решила – держись, ушла – не возвращайся.
Добираясь до волшебного домика в пригороде, женщина обдумывала своё будущее. На третьей планете ей делать нечего. В системе, где есть такой влиятельный родственник как свёкр, находится не разумно. Интересы второсортного ребёнка, а уж тем более матери он блюсти не будет. Весь остаток дня она просматривала планеты, подходящие для жизни. «Вернулась к тому, с чего начинала,» горько усмехалась она. Наутро собрав ребенка и отправив вещи в космопорт, Лида поехала в гости к генералу.
Самым сложным было решить, что сказать Киру. Дедушку он давно не видел, но помнил и спрашивал. Папу он ждал всегда. Что сказать, как бы помягче нанести удар, мучилась женщина. В конце концов, малыш сам вытянул правду. Генерал так часто спрашивал его про оборот, потом пугающие медицинские обследования, где не стесняясь говорили при крохе. Кир всё запомнил, и догадался почти сам. Только маму спросил в конце трудной беседы, важно ли для неё имеет он боевую ипостась или нет.
– Кирочка, солнышко, хоть не одной, хоть десяток, я люблю тебя любым. Лучше моего зайки никого нет.
Малыш прижался, а Лида ещё долго шептала ему, какой он ценный для неё. Как она искренне недоумевает и считает дураками тех, кто этого не понимает и поэтому хочет жить от них как можно дальше.
Глава 21.
Землянке повезло, что давнишние данные о её разрешение на вход в здание военного клана не стёрли и не устарели. Заминку вызвал пропуск маленького ребёнка, но тут полезной стала привлекательная внешность мамочки и воспоминание о героической остановки бронзов. В приёмной генерала Дзана, смутившийся адъютант, встречал госпожу Орешникову у порога с явным желанием развернуть её обратно.
«Вот даже как! Ну что ж старый пень, иду на «вы»!»
– С дороги господин адъютант! Не позорьтесь! – жестко, громко и четко бросила входящая.
Молодой
Лидия Николаевна притормозила, подтолкнула Кира чуть вперёд и вбок, чтобы он прошёл и не оказался меж двух огней и тыча пальцем в грудь мужчине, отбивая им каждое слово, чеканила.
– Если у свёкра не хватило мозгов решить тихо мирно семейное дело, то я прямо сейчас устрою громогласное общественное обсуждение его поведения в семье. Вы хотите быть в курсе его дел?
– Не-е-т.
Парень растерялся, быстро сообразив в какую некрасивую бяку он ввязывается, ему оставалось решить, недовольство генерала или сплетни о том, что он воюет с женщинами и детьми. Видя нерешительность адъютанта, госпожа Орешникова начала разворачиваться корпусом в коридор и набрав побольше воздуха в грудь завопила:
– Да что же это делает…
– Вы с ума сошли, немедленно прекратите» - зашипел блюститель генеральского покоя, втаскивая за плечо ненормальную обратно.
Вошедшая в раж землянка, свирепо глянула на место касания и дождавшись, когда адъютант отпустит её плечо, отступив в сторону, улыбнулась малышу. Видя, как он напрягся, подмигнула и намеренно состроив чересчур грозное выражение лица, пытаясь дать понять Киру, что сейчас будет страшно и ужас будет наводить на других именно она, величаво прошла в кабинет, снова пропуская вперед ребенка.
Никакой мягкости, женственности в движениях землянки не было. Она шла ко врагу, к тому, кто обманул доверие её малыша и может нести угрозу в будущем. Землянка была готова ответить даже если генерал замахнётся её ударить.
«Бить в глаза, в пах и статуэткой по голове», повторяла действия про себя, готовясь и к такому повороту. И видимо настолько сильно боевой настрой отражался от женщины, что генерал Дзан заметив её проявил удивление и не приближался.
Лидия прошла до середины кабинета, Кира поставила в стороне, у стеночки, генерал вышел из-за стола и сделав шаг, другой, навстречу остановился, держа дистанцию. Мужчина воспринял невестку серьёзно и хищный внимательный взгляд отображал его готовность отвечать жестко.
– Добрый день господин Дзан. Хорошая погода, неправда ли? – не меняя выражения лица и напряженной позы мягко, вкрадчиво, даже чуть растягивая слова промурлыкала женщина.
Генерал чуть отступил и усмехнулся.
– Приветствую вас госпожа Орешникова.
«Скотина, чужая я значит»
– Нам с Киром нужно разрешение на выезд из системы Найянов. Сегодня. Сейчас.
– Это невозможно. Разрешение даёт отец.
Лида наклонила голову не спуская глаз с генерала, пользуясь своей богатой мимикой она говорила, «не втирай мне прописные истины дорогуша, я знаю, что ты можешь дать разрешение, ты знаешь, что я знаю, так подними свою задницу и сделай это!»
Молчаливое послание, пусть и не в деталях бывший дедушка осознал и слегка скривив губы в усмешке, пренебрежительно кинул.
– Могу устроить прямо сейчас вашу депортацию на третью планету, не желаете?
– Общественный скандал о зажравшихся домашних тиранах не хотите? Прямо сейчас начну.
Генерал как зверь проскользнул к Лиде и приобняв её прошептал в ухо.
– Не успеешь.
Если бы ребенок был не так напряжен и более внимателен, то увидел бы как дедушка, обнимая маму, второй рукой хочет надавить ей на шею. В то же самое время мама, чуть прижимаясь ответно к дедову уху, прошептала что-то, а рука её жестко зафиксировала внизу важный орган мужчины.